Читать интересную книгу Город холодных руин - Марк Ньютон

Джей-Си пришел в себя. Он и Дюка разобрались со своими противниками меньше чем за минуту, используя одни и те же приемы: руки вперед, несколько ударов по торсу, потом один в шею и удар ножом в колено сзади, для верности, чтобы противник не смог идти. Их враги остались живы, но едва могли говорить.

«Кромисы» реагировали медлительно и неточно. В какой-то миг Малум с замиранием сердца подумал, что гаруда сейчас вмешается, но она оставалась бесстрастной и неподвижной, и он продолжал ждать.

Но вот она сняла пальто, отбросила его в сторону, выпрямилась во весь рост и развернула сломанные крылья. Ее коричневый плюмаж был в белых пятнах. Малум отозвал своих людей в сторону, как диктовали правила этикета, и она набросилась на него так, словно он был ее персональной добычей.

Его клыки показались наружу, когда она когтями разорвала сюртук и золотые монеты посыпались в снег. Ярость затопила его, и новое существо внутри его взяло контроль над действиями. Гаруда наскочила на него, тряся крыльями. Он упал на спину, перекатился на бок, попутно дав ей пинка. Джей-Си изготовился метнуть в нее свой нож, но Малум нетерпеливо отмахнулся; каждый раз ему все приходилось доказывать самому. Пока она лежала на боку, он ударил ее сапогом в спину, туда, откуда расходились крылья. Вопль, полный боли, потряс ледяной воздух.

Она выбросила руку, но он оказался проворнее, отпрянул, подскочил снова, укусил. Новый оглушительный вопль, и она вырвала у него свою руку. Потом, когда она все же встала, он сбоку обрушил свой сапог ей на колено, и она снова завалилась на сломанную ногу. Гаруда лежала на спине, когда он вонзил тесак ей в грудь и распорол ее, кровь хлынула на снег. Ее клюв открылся, но никаких звуков не последовало.

Она еще жила и еще страдала от боли, когда он впился клыками в ее рану и стал кусками вырывать потроха из ее нутра, не в силах контролировать жившего в нем монстра. Гаруда вздрогнула, затряслась и наконец затихла. Скоро остыл и он. Оторвав от нее окровавленный рот, он выпрямился, чувствуя, что запал покидает его.

Встав с поверженной противницы, он собрал рассыпавшиеся монеты, вытер лицо. По обычаю дикарей, Малум вырвал из ее нутра кусок мяса и погрозил им оставшимся в живых бойцам «Кромиса», которые в ужасе жались к стене.

– Видели, шакалы?! – крикнул Малум. – Не лезьте к нам, ясно? – Он швырнул мясо в их сторону и присоединился к Дюке и Джей-Си, которые в сторонке осматривали свои раны.

– Помогите мне с этой коровой! – рявкнул им Малум. – И еще, Джей-Си, разберись уже со своей пьянкой. Ты медленно реагируешь. Не всегда же я буду прикрывать тебе спину.

Члены банды «Кровь» завернули останки главаря соперничающей группировки в ее пальто. Джей-Си поволок ее по снегу на бойню, к черному ходу. Малум несколько раз стукнул в дверь.

Воланд открыл быстро, лицо его было удивленным, даже испуганным.

– Доброе утро, джентльмены, – сказал он, заметив гаруду.

Малум только кивнул в ответ.

– Вот еще тело. Надо?

– Э, да, прекрасно. – Воланд в замешательстве потер затылок и сделал шаг в сторону, указав в темноту. – Не могли бы вы внести ее внутрь и положить здесь, в углу? Новый товар уже готов, можно забирать.

– Мило. – По крайней мере, теперь он знал наверняка, что его товар именно того презренного качества, как он и предполагал. Малум неуклюже повернулся и улыбнулся своим перешептывающимся парням, забавляясь: – Ну что, спросить за нее пару монет, что ли? Деньги есть деньги, в конце концов. Без них в этом городе ничего не делается.

Дюка хохотнул, а Джей-Си, сгибаясь под тяжестью мертвой гаруды, втащил ее внутрь, едва не уронив при этом маску. Черная кошка беззвучно вышла из дверей и на мягких лапках прошла на улицу. Перья гаруды задели дверной косяк, упали, ветер подхватил их и вынес на улицу, где за ними тут же погналась кошка.

Вот это да! Как странно…

Джерид с безопасного расстояния наблюдал за тем, как люди в масках затаскивают внутрь гаруду. Черная кошка с пером в зубах подошла к нему и посмотрела так, словно читала его мысли. Джерид наклонился почесать ее за ушком. Она милостиво позволила ему это сделать, а затем утратила к нему всякий интерес.

Джерид смотрел на запертую дверь. Он уже хорошо усвоил, что незачем лезть в бандитские разборки, не имея надежного прикрытия. Немало следователей инквизиции расстались с жизнью, ошибочно принимая глупость за храбрость. В последнее время у него было много работы, он сильно уставал, и потому, хотя прошло уже некоторое время с тех пор, как Малум дал ему адрес этого таинственного Воланда, он все еще сомневался, стоит ли наведаться к нему в безликий район, полный однообразных скучных зданий, и это несмотря на то, что увиденное им в пип-шоу преисполнило его дрожью отвращения.

Чуть дальше по улице, в подворотне, какие-то бродяги развели костерок, у которого грели руки, смеясь и отпуская грязные остроты. Один из них выкрикнул в его адрес какую-то расистскую непристойность, и Джерид, не желая устраивать сцену, двинулся по грязной улице прочь. Кучка детишек играла вокруг участка раскатанного льда: они разбегались и катились, пытаясь удержаться на ногах.

Какое отношение могли иметь бандитские разборки к странному мясу? Зря он сюда пришел. В конце концов, в инквизиции ему платят не за то, чтобы он выяснял, откуда берется еда. Его дело – расследовать убийства, разгадывать тайну пропадающих на улицах людей. Однако любопытство было сильнее его. Кроме того, он и так работал больше, чем многие его коллеги-инквизиторы, так почему бы не развлечься в свободное от основной деятельности время?

Он вернулся к зданию бойни и стал разглядывать его кирпичную кладку. На черной металлической двери красовалось граффити: «Румели прочь, только людям».

«Славно», – подумал Джерид, совершенно не обратив внимания на неуместный падеж.

Он приложил ухо к двери, но ничего не услышал. Пройдя вдоль стены, Джерид повернул за угол и оказался на более оживленной улице, где тощие клячи тянули повозки, полные плесневелых овощей. Груженный инструментами трилобит терпеливо стоял меж двух рабочих, которые разбирали развалины стены, примыкавшей к одному из самых сомнительных трактиров, виденных Джеридом в этом городе. Он назывался «Рыцари Виллирена» и казался хуже «Головы гаруды» в Виллджамуре. Джерид проверил здание бойни с тылу, но не обнаружил там никакого выхода.

Вернувшись на угол, он помедлил, разглядывая дверь. Через пару минут она с лязгом отворилась и на улицу вышли бандиты, пересчитывая деньги. Довольно смеясь, они прошли мимо побирушек в подворотне и скрылись, а те даже не посмели поднять на них взгляды. Детишки пустились наутек.

Джерид шагнул к открытой двери, надеясь, что ему повезет и он сможет заглянуть внутрь. Вдруг он поскользнулся на льду.

– Черт.

Шлепнувшись на задницу, он проехал несколько футов и врезался в стену.

Лежа на земле и с трудом перевернувшись, он обнаружил, что над ним стоит Нандзи и смотрит на него сверху вниз. Порыв ветра пронесся по улице, подбрасывая мусор, он приподнял подол толстой шерстяной юбки Нандзи, и Джерид увидел… чудовищно волосатую ногу.

– Следователь Джерид, что вы здесь делаете? – спросила помощница, поправив юбку.

– Строю из себя идиота, – проворчал он, поднялся на ноги и отряхнулся. Зад болел от удара, а теперь еще и руки замерзли. Что у этой девочки с ногами? Неужели столкнулась с некомпетентным культистом?

– Я имела в виду, что вы вообще тут делаете? – настаивала она.

– Я заблудился. Шел по адресу, который дал мне Малум.

– Хотите, я помогу? Вы мне об этом не рассказывали.

Он подышал на сложенные ковшиком руки, не переставая думать о ее ногах.

– А сама-то ты что тут делаешь?

– Я всегда прохожу тут мимо по пути в офис. Сейчас я как раз туда. А вы на работу?

– Ладно, проверю как-нибудь в другой раз, – решил он. – По крайней мере, теперь я знаю, где это, и ладно. Идем, в контору пора. Там уже наверняка скопилась целая гора отчетов, и вряд ли кто-нибудь, кроме нас с тобой, станет их читать.

Вечером того же дня Воланд и Нандзи снова занимались любовью, на этот раз еще более нежно, чем всегда. Ей нужно было расслабиться после дня напряженной работы. Кто-то совершил нападение на красивую молодую женщину, и Нандзи бо`льшую часть дня успокаивала ее и записывала детали происшествия. Похоже, в инквизиции никто, кроме нее, даже не представлял, какую травму может нанести девушке это происшествие.

Трудно было помогать населению днем, а Воланду – вечером, в ином облике. День за днем, ночь за ночью она выбивалась из сил, делая добро людям. Но Воланд подарил ей новую жизнь, и она чувствовала себя в долгу перед ним, поэтому для нее было важно работать на него. Конечно, ей сильно помогало то, что он был безупречным джентльменом. С другой стороны, работать в инквизиции ей тоже нравилось. Там она ощущала себя женщиной, которая кое-чего добилась в жизни. В этой профессии доминировали мужчины, но она всего за несколько лет смогла достичь высокого положения помощника следователя, и все благодаря лишь своим усилиям. Джерид тоже очень мил, хотя и туповат, к тому же вечно жует. Вообще-то, он ей нравился, однако теперь общение с ним становилось рискованным, и вот, лежа полуголая в темноте, она рассказала любовнику о своих страхах.