я бы рухнула, – теперь ему грозит срок в тюрьме.
– А, – что нужно было говорить, не имела понятия, – зачем он это сделал, он не говорил?
– Деньги. С ним был ещё какой-то не то Слава, не то Сава и Чиж. Теперь вся троица пойдет под следствие. Извини, что с плохой новостью.
– Спасибо, что позвонил. А ты сообщишь, когда будет суд?
– Не думаю, что вас пустят. Там закрытое заседание. Только подсудимые, судья, обвинитель и адвокат.
– Поняла. Спасибо.
– Ладно, Ник, мне бежать надо. Пока. Не расстраивайся.
Какое-то время просто пялилась в окно. Пыталась принять вот такую правду. Ещё несколько дней назад не могла бы даже подумать, что с братом может быть вот такое. На глаза против воли навернулись слезы, и я сглотнула комок в горле. Ощутила, как руки Тимура сильнее прижимают к себе.
– Ник, не плачь только. Не могу смотреть на твои слезы. Я слышал. Это грустно, конечно, но он к этому шел.
Понимаю, что Тимур прав, но, черт, как же сложно это принять.
– Надо маме как-то рассказать.
Голос не слушался, срывался, и приходилось после каждого слова прокашливаться.
– Хочешь поехать к ней?
Мотнула головой. Не готова была. Да и маме сейчас лучше такое не знать. Она начнет волноваться, а после операции прошло не так много времени.
– Может, когда она приедет домой, я ей все расскажу. Но сейчас я не готова к такому.
Какое-то время стояли молча, каждый думал о чем-то своем. С течением минут я понемногу начала принимать ту информацию, которая свалилась на мою голову. Я уже ничего не могла с этим поделать. Это путь брата, и только он решал, как ему следует проживать свою жизнь. Пагубные привычки погубили его, и он окончательно разрушил свое будущее. Мне же оставалось просто с этим как-то смириться.
Постепенно наша жизнь вошла в обычное русло. С каждым днем я все меньше ощущала боль от поступка брата и от его дальнейшей судьбы. Тимошин одолевал меня каждый день вопросом, ну когда же я уже решусь стать его женой. Я-то давно решилась, просто не знала, как ему это озвучить. До одного вечера.
Мы с ним договорились встретиться после пар на парковке у универа. Мы уже не так тщательно прятались от посторонних глаз, но и не зажимались по углам в здании университета. Я подходила к нему и услышала его разговор по телефону.
– Да без проблем. Можно и завтра вечером. Ага, тоже скучаю. Ну, давай, до встречи.
– Это по кому это ты там скучаешь?
Тимур подскочил на месте и повернулся ко мне. Глаза широко распахнуты, а в руке так и остался зажатый телефон.
– Ника, блин, когда ж ты перестанешь ко мне подкрадываться? Я постарею с тобой такими темпами.
– Ты тему не переводи.
В груди поселилась заноза под названием ревность. Ни разу он не был замечен за такими разговорами, да я и не следила, как-то доверяла своему любимому человеку.
– Кто звонил? Так сестра двоюродная. Она у меня за границей живет. Вот сегодня прилетает, предлагает встретиться. Мы восемь лет не виделись.
Из меня со свистом вылетел выдох, и напряженные плечи расслабленно опустились.
– А ты что, ревнуешь?
– С чего ради?
Тимошин громко фыркнул и притянул меня к себе. Уже привычным жестом уткнулся в волосы, делая глубокий вдох
– Дурочка, я ж тебя одну люблю и мне не нужен никто. Сколько раз ещё повторить?
– А тебе жалко повторять это?
– Не-а, сколько захочешь это слушать, столько и буду повторять.
– Вот и договорились. Кстати, может ты все-таки выйдешь за меня?
Это уже превратилось в ежедневный ритуал. Он спрашивал, я отнекивалась.
– Выйду.
Он замер и недоверчиво посмотрел на меня, будто не верил своим ушам.
– Серьезно?
– Угу.
– Ну, неужели.
И в мои губы впились жадным поцелуем. А я? А я только рада.
Эпилог
Тимур
Стоял перед огромным зеркалом и проверял, все ли в порядке. Темный костюм-тройка. Галстук под цвет. Бутоньерка в петлице. Начищенные до блеска туфли. В груди громыхало так, что, казалось, было слышно на всю округу. Прошло два месяца с момента, когда Ника согласилась стать моей, и каждый гребаный день я торопил время, чтобы этот день настал.
И вот мы во дворце бракосочетания. Все готово к нашей свадьбе. Немногочисленные гости в сборе. Невеста в другой комнате. А я стою и проверяю, как я одет. Бред. Хочу уже плюнуть и попросить простую роспись, чтобы не устраивать весь этот цирк. Но это желание моей любимой девочки, и я готов был уступить.
– Эй, Тимоха, ты готов?
В комнату заглянул Дроздов. По нелепому стечению обстоятельств, после всех разборок мы с ним наладили общение, и теперь он выступал в качестве свидетеля. У Ники свидетельницей была мама. К моменту нашей свадьбы она окончательно поправилась и чувствовала себя прекрасно.
Ника, правда, прошла через ад, пока рассказывала историю своего брата. Тамара Петровна была в полном шоке. Для неё это было неожиданностью, но на удивление она быстро справилась с эмоциями.
Она сказала, что, конечно же, не бросит сына на произвол судьбы, но он сам сделал свой выбор, когда отвернулся от них с Никой.
Эта женщина вызывала у меня уважение. Она была рассудительной и терпимой. Она в любой ситуации могла дать совет и чем-то напоминала мне мою маму. Я жалел, что моей матери не будет в такой важный момент, но вернуть её возможности не было. К сожалению, не было…
– Сын…
За спиной раздался неуверенный голос отца. Мы с ним так до конца и не наладили отношения. Но я пригласил его на нашу свадьбу, потому что он был не посторонний.
– Привет, пап.
– Сын, поздравляю вас с Никой. Хорошая девушка, я рад, что ты с ней познакомился.