– Мне свобода нужна, – улыбаюсь. – Я не смогу жить в клетке.
– А разве я тебя закрыл? – хищно прищуривается. – Я тоже волю ценю. Тут мы на одинаковой волне.
Подозреваю, наше понимание “свободы” сильно различается. Но пока ничего ему не возражаю.
Хрустальный звон. Пламя свечей отражается в наших бокалах. Терпкий вкус белого вина расцветает на языке. Густой, тягучий, насыщенный. Он все равно никогда не сравнится с тем, как ощущается поцелуй Волкова.
Хотя вино хорошее. Я плохо разбираюсь, но эту марку запомнила. Любимое вино Айдарова. Однажды Бойко купил ему такую бутылку на день рождения. Жаловался, что стоит как дом.
– Попробуй, – говорит Глеб. – Тебе понравится.
– Стейк? Я уверена, он отличный. Выглядит потрясающе, а уж какой аромат от него исходит. И кстати, со спаржей ты угадал. Мой любимый гарнир.
Волков усаживается на стул рядом со мной, смотрит так, будто я сижу перед ним без халата.
Он вообще слушает?
– Я не голодна, – прибавляю. – Нет аппетита.
– А я не про еду, – оскаливается. – Про нас. Клянусь, ты никогда не пожалеешь, что стала моей женщиной.
Волков подхватывает меня за талию, усаживает к себе на колени. Его ладони властно проходятся по моему телу, а напрягшийся член упирается между ягодицами, заставляя вздрогнуть и заерзать в попытке ускользнуть.
Черт, он только сильнее возбуждается. Твердеет и разбухает.
– Я передумала насчет стейка.
Я пробую встать, но Глеб не позволяет.
– Лика, расслабься, – бросает на ухо, прикусывает мочку. – Я не наброшусь на тебя снова. И трахать не буду. Сегодня. Нечего так пугаться и напрягаться.
– Глеб, эти твои выражения, – поджимаю губы.
– Ну как есть, – ухмыляющийся рот проходится по моему горлу. – Дьявол, до чего же я голоден. Затрахал бы тебя. Залюбил, блять. Но ничего, подожду.
Шумно втягивает воздух, и даже от этого жеста меня уже потряхивает. Крупные ладони накрывают грудь, сминают, привлекая вплотную, впечатывая в сильное разгоряченное тело.
– Моя девочка, – шепчет он. – Моя Лика.
А я даже растворяясь в его жарких объятиях, пытаюсь понять, что именно меня напрягает и настораживает. Боль? Тот самый момент, когда Глеб взял мое тело. Но в первый раз всегда больно. Все через это проходят.
Я прикрываю глаза. Может, и правда пора расслабиться. Насладиться моментом.
Глава 32
Я просыпаюсь раньше Глеба, аккуратно освобождаюсь от жарких объятий и выскальзываю из постели, стараясь двигаться бесшумно. Набрасываю халат, отправляюсь в ванную комнату. Выполняю привычный утренний ритуал. Но конечно, здесь все ощущается иначе. Даже самые привычные вещи выглядят необычно. Смешанные чувства охватывают меня. До сих пор трудно во всем разобраться, поэтому я пытаюсь меньше анализировать происходящее.
Я открываю стеклянную дверцу и захожу в душевую кабину, встаю под горячие струи воды. Запрокидываю голову назад, подставляю лицо под тугой напор.
Сознание проясняется. Память о прошлой ночи заставляет вспыхнуть. Кровь приливает к щекам в момент.
Все кажется до жути порочным. Неправильным и одновременно… правильным. Звучит безумно. И черт, так и есть. Но я понимаю, изменить ничего нельзя.
Картина четко стоит перед глазами.
Глеб сдвигает блюда в сторону, отодвигает подальше вместе с белоснежной скатертью. Кубики льда бряцают, ударяясь о бутылку вина. Звенят бокалы.
Мужчина усаживает меня на стол, встает между моими раздвинутыми ногами, дергает пояс халата, распахивает полы. Он обнажает мое тело. Оголяет душу. Я перед ним открыта целиком и полностью. Доверяюсь, ныряю в омут.
Глеб целует меня. Страстно. Глубоко. Так, что дыхание перехватывает. Его пальцы скользят по телу, выводят неведомые узоры, заставляя дрожать.
Пламя свечей сливается с огнем, полыхающем в камине. Толчки пульса напрочь перекрывают льющуюся из динамиков музыку. Воздуха мало.
– Бэмби, ты одурительно вкусная, – хрипло заявляет Волков, отрываясь от моих губ. – Охуительная. Моя девочка. Лика.
Жутко, но сейчас его пошлости не заставляют меня скривиться. Слишком сильны другие чувства. И даже эта дурацкая кличка “Бэмби” перестает раздражать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Что он сделал со мной? Как?
Грязные словечки перемежаются с нежными признаниями. Невесомые поцелуи чередуются с дразнящими укусами. Горячие пальцы смело скользят по моему телу.
Глеб не берет меня. И при этом берет так, что я захлебываюсь стонами. Он как будто вообще не знает про усталость. Неутомимый. Изобретательный. У его бурной фантазии нет границ. Прирожденный грешник. Хищник.
Капли вина струятся по моей коже, и он слизывает их. Алчно проходится языком, оставляет полыхающие следы.
Я пьянею. От этих одурманивающих поцелуев, от испепеляющего жара сильного мускулистого тела, которое прижимается ко мне, вдавливая в отполированную поверхность стола.
Мои ладони упираются в широкие плечи, накрывают бугрящиеся мышцы, изучают железный рельеф. Мне нравится трогать его. Трудно прекратить. Затягивает. Краем сознания улавливаю, что сама ласкаю, изучаю.
Глеб доводит меня до криков, до судорог, до спазмов в низу живота. Опять. Он толкает в бездну, утягивает прямо в пучину раскаленных волн. Электрические импульсы проносятся по моему телу. Ток струится вдоль позвоночника, жесткие разряды принуждают прогибаться. Мои ногти вонзаются в мускулистую спину, оставляют отметины на коже. Я разбиваюсь на тысячи осколков.
Волков умеет довести до безумия.
Даже сейчас, стоя под струями воды, я не могу до конца прийти в себя и как будто переживаю все заново. До боли четко и ясно. Меня потряхивает.
А еще я буквально пропитываюсь им. Внутри, снаружи. Его шампунь, его гель для душа. Но дело не только в этих ароматах. Запах входит глубже.
Я закрываю воду и выхожу из кабины, тщательно вытираюсь, набрасываю халат. Склоняюсь над раковиной, умываюсь, а после выпрямляюсь, смотрю вперед и вздрагиваю, столкнувшись с отражением в зеркале.
– Шустрая, – ухмыляется Глеб.
И эта его ухмылка такая… волчья.
Мужчина стоит прямо позади меня. Когда только успел так ловко подобраться? Точно хищник.
– Бэмби, – заявляет хрипло и подступает вплотную, заключает в капкан сильных рук. – Вот куда ты рванула?
– Я всегда принимаю душ утром.
– И не скучно одной?
Память заботливо подбрасывает яркие кадры того, чем мы занимались в душевой кабине совсем недавно.
Ох, черт. Мы провели вместе только одну ночь, но успели отметить множество мест. Ванная. Спальня. Гостиная. И это еще без настоящей близости. Что же будет дальше?
Я заливаюсь краской от одно лишь осознания.
– Глеб, – нервно закусываю губу.
– Что? – спрашивает и проходится короткими поцелуями от моего виска до горла, ниже, до впадины между ключицами.
– Я пока, – запинаюсь, ощущаю себя совершенно по-идиотски. – Я пока не могу.
– А я не тороплю, – заключает невозмутимо. – Ты чего опять в напряге?
– Непривычно.
Он отстраняется и вопросительно выгибает бровь.
– Ну все это, – выдыхаю. – Даже не знаю, как назвать.
– Дай угадаю, – тянет насмешливо. – Отношения? Да, определенно смахивает на отношения. Блядски сложно определить. Но чую, вот оно. Мы залипли.
Глеб подхватывает меня и относит на кровать.
– Куда бы ты хотела поехать? – вдруг спрашивает он.
– Погода солнечная, можно в парке погулять. Но вообще, мне домой нужно. Я сейчас курсы повышения квалификации прохожу, сегодня вечером необходимо отправить финальный тест.
– А как насчет Мексики?
– В смысле?
– Хотела бы туда полететь?
– Конечно, – улыбаюсь. – Когда-нибудь было бы классно туда отправиться. Я даже знаю какие экскурсии возьму.
– Супер, – кивает. – Не зря там все заказал.
– Подожди, – хмурюсь. – Ты хочешь лететь сейчас?
– А ты?
– Это очень неожиданно.
– Сдашь свой тест – и погнали.
– Я не уверена, – сглатываю. – У меня же работа. Айдаров может вызвать в офис в любой момент.