– ... и окончательно расстаться с ним. Ибо как не была сильна любовь, но жизнью и благополучием целого народа она пожертвовать не могла. В место этого отважная принцесса принесла на алтарь свои чувства, вырвала их с корнем из сердца и вернулась на родину, чтобы править. Да, полукровка никогда не могла получить официальный титул Владыки, но этого и не надо было. Она работала на благо своей страны без всяких пышных слов, но так, что о ней с благодарностью отзывался последний отшельник в далёких горах...
Разочарование, отразившееся на лице Фани при первой фразе, было совсем детским – как же, у ребенка конфетку отобрали. Но по мере того, как я говорил, обида сменялась задумчивостью.
– А Смерть? – спросил Мартин.
– А Смерть покорно смирился, потому что уважал такой выбор. И хоть ему было очень больно, он понимал, что в конце концов, она будет с ним... – я снова хлебнул отвара.
– И что? Это всё? – насмешливо спросил Аргарх. – Трагичная любовь и чувство долга? Ха!
Зря он так... Щаз он Фани всю романтику испортит и навсегда останется для неё грубым мужланом. А вот ученик алхимика нахмурился, явно что-то обдумывая:
– А принц сильфов? Как поступил он?
– Он остался в своём лесу, скрывая восхищение в глубине души. Но Время ничего не оставляет скрытым, и однажды ночью старый Владыка умер, и принцу пришлось вступать в права правления. Всё было бы ничего, если бы привычка гулять на сторону не была семейной, – чуть поморщившись я попытался вернуться на прежний тон. – Владыка всю жизнь любил сильную и гордую Владычицу свободных кланов пустыни и у неё от него был сын. Который тоже пожелал свой трон.
Взгляд Эрни стал явно оценивающим. Так, что-то мне не нравится его выражение лица... Он что, решил меня в родственники к Владыке записать?
– Наёмники Песчаного в нечестном и неравном бою сумели ранить Принца. У того был своеобразный спасательный круг, артефакт, переносящий владельца туда, где он больше всего хотел оказаться. Как всегда в момент опасности, мысли не подчинялись разуму, и вылезло всё то, что он так тщательно скрывал, – глоток отвара. – Когда на него буквально из неоткуда свалился раненный принц, Смерть растерялся. Он знал, что ещё не пришёл срок этого сильфа. И так же знал, что Жизнь в тот момент не мог его исцелить. Поэтому, он решил сделать это сам...
– Смерть не может исцелять! – категорически заявила Фани.
– А как он это сделал? – в один голос с ней выпалил Эрни.
– Может, – мягко сказал я. – Но только самая-самая сильная магия смерти может такое сотворить... И не просто так. Зная об этом, Смерть предложил принцу выбор: или исцелиться и остаться навсегда привязанным к нему, или тихо умереть, оставив дочь в одиночестве. Разумеется, Смерть не мог признаться в том, кто он есть и почему принц окажется соединён с ним, поэтому обставил дело так, чтобы сильф пообещал отдать ему во время коронации своё оружие, стеклянную косу. Впрочем, коронация – неверное слово, ведь символом власти Сильфодиума является посох.
– Посохация, – хихикнул Эрни. Я смотрю парень, чем дальше, тем больше раскрывается. Если так дело пойдет, то к Хару приедет маленькое любопытное чудовище. Императору понравится.
– Выбор принца был очевиден. Более того, Смерть не придавал значения тому, что старое оружие Владыка обычно отдаёт своей супруге. Что ему эти мелочи? А вот для принца это было очень важно и сулило определённую, хм, надежду. Смерть тогда был совсем юн и неопытен и не смог сразу исцелить принца целиком. Нечаянно он повредил гораздо больше, чем намеревался, и принц перестал принадлежать миру живых...
Фани прижала пальцы к губам, глядя на меня широко распахнутыми глазами. Ну ещё бы, такой поворот гораздо интереснее обычной сказки про прекрасную принцессу и её верного рыцаря.
– Чтобы выполнить обещание, Смерти пришлось создать специальный артефакт, который поддерживал бы принца в некоем подобии жизни. Это было кольцо-коготь с маленькими синими камнями в серебряном обрамлении. Принц сперва ничего не заметил и, очнувшись, первым делом потянулся с благодарным поцелуем к своему спасителю.
Наемники синхронно скривились, Эрни с трудом удержал смешок. Интересно, что его так развеселило?
– С кольцом Смерти, а значит, властью над мёртвыми, принц быстро вернул власть над Сильфодиумом. А главное, теперь он больше не скрывал сам от себя правды, любя и будучи любим, и мог не бояться взять в руки посох, который славился дурным характером и привычкой убивать недостойных кандидатов. Всё пришло в норму. Смерть получил косу и своего паладина. Принц стал Владыкой и получил право любить. Принцесса осталась помогать ему... На этом можно закончить историю, – улыбнулся я.
– А что стало с Песчаным? Он выжил? – нет, Хар определенно будет доволен волчонком.
– Не знаю, – легко улыбнулся я. – Об этом история умалчивает...
А я умолчу о том, что через несколько лет Владыка предстал перед той же дилеммой, что и его дочь, и что выбор его был точно таким же. И то, что он выступил против Смерти, которая из-за этого убила его и прокляла весь его род, вынудив носить кольцо...
Эрни надулся, сверля меня обиженным взглядом. Ну, теперь-то ему что не так? Я чуть приподнял брови, выражая вежливое недоумение. Волчонок не проникся. А, черт, про капюшон забыл...
В тихом, задумчивом молчании мы разошлись по своим местам. Такие истории не для того, чтобы над ними смеялись, а для того, чтоб над ними задумывались. Или, хотя бы, сравнивали со своей жизнью и понимали, что всё не так уж и хреново, как казалось.
Эрни заснул у меня под боком, весьма нагло утащив мою руку к себе. Благо, что не оторвал... Но осаживать его не стал, пусть с ним Хар мучается. Или он с Харом. Тут ещё неизвестно кто кого. Я пялился в тёмное небо, сна не было ни в одном глазу. Прошлые кошмары отбили всякую охоту уходить в мир иллюзий, несмотря на неплохие утешения в реальности. Но сегодня я почему-то знал, что никто ко мне не придёт6.
– Гр-р-р, фр! – невнятно пробормотал Эрни. – Ам!
Руку на мгновение пронзило болью. Я, не скрываясь, поморщился, но дёргаться не стал. Волчонок сладко зачмокал, как новорождённое дитя, только вместо материнского молока он пил мою кровь.
Я решил воспользоваться свободным временем для размышлений. А подумать было о чём.
Во-первых, Гуахаро. Не понимаю, как практически всесильный человек, если он всё же человек, может нуждаться в ком-то настолько, чтобы приходить к нему по первому зову и позволять себя резать. В своей исключительности, как всякий эгоцентричный хрен, я был уверен. Но так же и не строил особых иллюзий, любого можно заменить. Но ладно, это чуть ли не вечная загадка откладывается на потом, ибо ни решить, ни забыть я её не могу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});