— Не говори глупостей, я совершенно на тебя не похожа и не я это начала, а потому не смей нас сравнивать, я лишь борюсь за свою жизнь и счастье, — мой голос звучал ровно, серьезно, я пыталась вывести ее из себя, потратить часть сил.
— Ой ли, а мне, казалось, у родственниц должно быть много общего, — теперь она испытывала меня, даже забралась на стол, игнорируя стоящие рядом стулья и по-детски начала болтать ногами.
На левой, я рассмотрела татуировку лилии, ту самую, что нам описывал Зарук, правда в этой детали не было уже никакого смысла, мы и так знали, кто она.
А я как рыбка, выброшенная на сушу, хватала воздух губами, я была потрясена и обескуражена, но верила ей, сейчас не разум, а внутреннее чутье, говорило о том, что это правда, а оттого, становилось внутри лишь хуже. Вся моя суть кричала против этого, отрицала, не желая принимать, а ненависть лишь росла, прогоревшие веревки свалились к ногам, но я не пошевелилась, ждала ее объяснения.
Ведьма одобрительно посмотрела на меня и положив ногу на ногу, а сверху кокетливо ручки, заговорила:
— Я даже знаю, что за мысли сейчас роятся в твоей голове, «этого не может быть, она лжет», но посмотри на свое кольцо, пусть оно скажет, правда ли это! А пока, я расскажу тебе сказку. — после ее слов я тут же перевела взгляд на свою руку и с каждым ее словом зеленый огонек подтверждал ее правоту, делая мне только больнее.
У матери Даниэль родилась долгожданная девочка, вот только ее ждало не беспечное детство, которое она наблюдала у других детей, с завистью следя за их играми из окна, ей была уготована другая судьба. И если меня просто не очень любили, то Даниэль досталось хуже, она словно попала в казарму, только для молодых леди. С ранних лет ей вдалбливали, что Болтоны это зло, и что они погубили жизнь молодой ведьмочки, дальней ее прапрабабки и теперь нужно этим негодяем отомстить. Может она и не так выражалась, а несколько грубее, но я ее яд изо рта могла воспринимать лишь как иронию, — «это же надо родственница, да еще и убить пыталась неоднократно, вот уж шпилька в самое сердце».
Так вот, если вернуться к началу, то Карна получив отказ, который никак не вписывался в ее планы и прокляв род ненавистного бывшего женишка, и жених он лишь по ее мнению, уезжает из столицы в надежде все забыть и успокоиться, начать жизнь заново. А узнав о рождении ребенка, слетает с катушек и возвращается в город, ведь изначально проклятие должно было действовать иначе, жена Болтона должна была умереть сразу.
В большом городе находит богатого, но совершенно не любимого мужа и начинает думать над местью, находясь в непосредственной близости от объекта ненависти. Когда сын Гарна поехал учиться в академию, она попыталась несколько раз на него наслать проклятия и порчи, но ничего его не взяло. Тогда у нее созрел новый план убить мальчишку не применяя магию, но так как неудавшиеся покушения были раскрыты, хоть и не подействовали, мальчика стали сильно опекать, не позволяя к нему добраться.
Следующий шаг Карна решила сделать через свою подросшую дочь, надеясь, что никто не узнает, кто она, но и тут провал. Болтоны сильно защитились от любых нападок ведьм, что ни дочь Карны, ни внучка, ни правнучка никак не могли навредить проклятому роду. Потому, следующее поколение, а это непосредственно и была Даниэль, воспитывали в невероятной строгости, максимум учебы и ненависти к Болтонам.
По невероятному стечению обстоятельств у нее было два дара, и скрыв это, развили именно некромантию, ведьмовской будто уснул, не мешая посещать дом Болтонов. Задача заключалась в том, чтобы убить последнего из рода, не дав ему жениться и родить наследника, таким образом похоронить ненавистную семью.
Но у Даниэль на это были другие взгляды, совершенно разнящиеся с представлениями о мести у ее матери и бабушки. Нет она не хотела пощадить Сэма, она хотела получить его богатство, а значит выйти замуж и только после этого убить.
Мои родственники с этим не были согласны, и я забрала их души, а затем и душу твоего папеньки, она, кстати, была гораздо вкуснее чем у старых ведьм и невероятно прибавляет сил, — Даниэль хохотала, как сумасшедшая и глядя на нее я даже не верила, что могу быть с ней в родстве.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Хладнокровная убийца, охотница за властью и богатством, без толики любви даже к собственной матери. Да, у меня тоже были непростые отношения, но с отцом, при этом убить я его желала скорее в мыслях, чем воплотила бы это в жизнь. А вот ее жалко не было, хотелось сжечь так же, как и тех трупов, что она подняла погубив, не только воинов, но и две невинные деревни с детьми и женщинами. Их вина лишь в том, что они оказались на ее пути. «Хватит», — сказала я себе, — «еще немного информации и нужно будет с этим покончить».
— А при чем, здесь то, что мы родня? — не услышав об этом ни слова, но совершенно не сомневаясь в правдивости ее речей, я решила уточнить.
Сложив руки на груди, я откинулась на спинку стула, всем видом показывая, что требую продолжения.
— Так, наши бабки или прабабки, кто их разберет, сестры в общем, ты думаешь откуда это лакомая книжечка? Ведьмы и у тебя в роду были, оттого ты пусть и родилась слабой, но легко приняла и усилила магию матери. — ее пояснения были вполне логичны, да ведьмой я не была и мама тоже, но книга была весьма необычной, там не только руководство магам было описано, но и заклинания совсем другого типа, и теперь ясно, почему я в них ничего не понимала.
Больше ничего не хочешь мне сказать? — я скрипела зубами еле сдерживаясь, чтобы не разорвать на месте, но чувствовала, что есть что-то еще.
— А что? — Даниэль захлопала ресницами, не понимая, что такое она упустила, а уже словно опомнившись, добавила со змеиной ухмылкой, — А-а-а, ты про муженька своего? Так, после твоей скоропалительной смерти, о чем напишут в газетах, я выйду за него замуж, может даже убивать сразу не буду, симпатичный он у тебя. — она провела пальцем по своей шее, отчего меня даже замутило. — и жили они долго и счастливо, — подвела итог своего рассказа ведьма.
Ну вот теперь точно хватит, наслушалась, да так, что уши вянут. Ничего она полезного не знает, а ее действия даже местью не назовешь, ее родственницы, хоть не впутывали других в свои игры, за что спасибо. «Пора от нее избавиться», — дала я мысленную команду, при этом встав, а поднятые ладони запылали двумя неуемными кострами.
В соседней комнате вылетела дверь, супружник похоже скопил достаточно ярости, чтобы вынести ее одним ударом. Но ведьма сидела не шелохнувшись, а с любопытством наблюдала за мной, даже не отреагировав на шум, созданный блондином. Вирн, тоже вел себя достаточно спокойно, или не понимал, что происходит, или ему просто было все равно. Я, не став больше сдерживаться и «тянуть шиму за хвост», бросила первый пульсар в ведьму, тьма, сойдя с ее рук полупрозрачной дымкой, поглотила огонь и вернулась на прежнее место. Впрочем, я не была удивлена и это тоже мы проходили, а потому бросила еще несколько, глядя как чернота сходит с ее тела, защищая хозяйку и возвращается обратно. «Не некромант она, по крайней мере больше не некромант», — подумалось мне, впервые так близко рассматривая, ее силу в действии.
Сэм и Боня стояли в пороге, раздумывая как поступить, я тоже больше не спешила. А ведьма видимо устав, спрыгнула со стола и подойдя ко мне, взмахнула рукой и тут же отступила. Боня только ахнула, а блондин хотел броситься ко мне, но после увиденного остановился, не смея пошевелиться.
Черный дым змеей медленно начал обвивать мое тело, подобравшись к шее и лицу впитался в кожу, а глаза затянуло тьмой.И я двумя черными пятнами смотрела на мир, сначала серый, а после того, как проморгалась он окрасился красками. Посмотрела на руки, которые сейчас были также иссечены черными полосами, как и у Даниэль, перевела испуганный взгляд на Сэма, ужас поселился и в его глазах, он будто не верил своим глазам.
Ведьма подняла зеркало, позволяя мне хорошо себя рассмотреть: полностью черные глаза, изрезанное тьмой лицо и главное даже волосы потемнели, но они не блестели, а были словно грязные, серые.