Читать интересную книгу Убийство от-кутюр. Кто подарил ей смерть? - Мойес Патрисия

Послышался стук каблучков по паркету, дверь распахнулась, и взорам прибывших предстала леди Кристэл, вдова барона Бэллока.

— Дорогие мои! Как мило, что вы приехали! — звонко воскликнула она.

Генри понадобилось несколько мгновений, чтобы понять: хозяйка дома все же сохранила остатки былой красоты, ибо самое первое впечатление нельзя было назвать иначе, чем сногсшибательным. Окрашенные хной коротко стриженные волосы, перехваченные лентой, короткое платье прямого покроя из желтого крепдешина, бантик алой помады на морщинистых губах, жемчужно-белые чулки и нефритовый мундштук длиной чуть не в полметра — нет, она не пародировала моду сорокалетней давности, а словно шагнула из того времени. Одного-единственного взгляда на Кристэл хватало, чтобы тотчас убедиться, насколько современно выглядели так называемые стилизации под двадцатые и тридцатые годы в нынешних журналах мод. Все, что было на ней, смотрелось вполне реалистично — казалось, ты переместился во времени.

— Вы Генри Тиббет, верно? — В голосе хозяйки слышались легкие нотки изумления. Люди, знавшие его лишь заочно, зачастую ожидали увидеть нечто большее, чем скромного светловолосого мужчину средних лет. — А вы миссис Тиббет? — Блестящие глаза Кристэл единым взглядом охватили полноватую фигуру Эмми, коротко стриженные темные волосы и румяное лицо без каких-либо признаков косметики. — Безил сказал, что вы любезно согласились пожертвовать выходными ради меня. Как мило с вашей стороны! Это просто божественно! Идемте же в дом и выпьем по коктейлю.

Не успел Генри ответить, как заметил, что леди Бэллок смотрит куда-то поверх его левого плеча вдаль. Инстинктивно обернувшись, он увидел массивную и несколько устрашающего вида фигуру. Кто-то прямо по лужайке шагал от теплицы к дому. С такого расстояния невозможно было определить пол шагавшего — стриженые седые волосы, обветренное лицо, вельветовые бриджи и рубашка с открытым воротом подходили как мужчине, так и женщине. Даже голос, донесшийся до их ушей, звучал как-то неопределенно.

— Что за шум, Крис? Что-то случилось?

— Так вот ты где, Долли! — капризно отозвалась леди Бэллок. — Прибыли мистер и миссис Тиббет.

— Вижу, вижу.

Генри присмотрелся и с удивлением обнаружил, что мужеподобное лицо было покрыто толстым слоем белой крем-пудры для придания ему хоть какой-то женственности. Смотрелось это весьма комично. Долли с плохо скрываемым недоверием принялась разглядывать Тиббетов. Закончив осмотр, она почесала голову садовыми ножницами и заключила:

— Ну что ж, проводи их в дом и предложи что-нибудь выпить.

— Я думала, ты услышишь звонок и откроешь дверь, дорогая, — несколько раздраженно ответила Кристэл Бэллок.

— Я опрыскивала азалии, — возмутилась Долли. И, повернувшись к гостям, добавила весьма резким тоном: — Я Дороти Ундервуд-Трип. Можно просто Долли. Компаньонка Кристэл. — После чего дама обнажила зубы в жутковатой широкой улыбке, изображая радушие: — Приятно познакомиться. А теперь мне надо вернуться к азалиям. Увидимся у кормушки за ужином.

Словно повинуясь команде «кругом» — башмаки ее были огромны, — она размашисто зашагала к оранжерее.

— Ну не божественна? — вздохнула леди Бэллок. — Мы с ней дружим бог знает сколько лет. Она пробудет в этой своей теплице по меньшей мере часа два, так что мы успеем поговорить.

Она проводила Тиббетов в просторный холл, отделанный черным и белым мрамором. Прямо из его центра уходила вверх винтовая лестница со ступенями и перилами из хромированной стали. Единственным предметом мебели был белый мраморный столик, на котором стоял телефон. Рядом лежали две тряпичные куклы, изображавшие Пьеро и Пьеретту.

Леди Бэллок провела гостей к двери в противоположном конце холла, из-за которой доносились звуки песни «Комната с видом на море». Остановившись, она сказала:

— Оставьте вещи в холле. Долли потом отнесет их наверх.

Убранство гостиной полностью соответствовало стилю двадцатых годов. Хром и бетон сменились удобными диванами, отделкой из мореного дуба, столиками на узорчатых кованых ножках и кожаными пуфами. Главным предметом обстановки был большой шкаф светлого дуба. Кристэл открыла его. Изнутри он был отделан зеркалами, и в них отражались длинные батареи бутылок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Чуть смутившись, Генри и Эмми согласились выпить по бокалу «Дамы в белом» — коктейля из джина, ликера и яичного белка. Кристэл мастерски смешала его в серебристом шейкере, пританцовывая в такт чарльстону, доносившемуся из проигрывателя.

Ледяную белую жидкость она налила в два бокала на коротких ножках. Бокалы тотчас запотели. Генри и Эмми осторожно сделали по глотку и поразились совершенно потрясающему вкусу напитка.

— Вы, как я вижу, не очень-то разговорчивы, — начала леди Бэллок и критически посмотрела на Эмми. — Вам надо носить черное, милочка. Этот цвет не так полнит. — Она самодовольно взглянула на свою плоскую грудь и миниатюрный торс.

Эмми, не привыкшая сносить колкости в свой адрес, улыбнулась и ответила, что она действительно любит этот цвет, но ей показалось не совсем уместным отправляться в черном за город, да еще в ясный летний день.

— В конце концов, — добавила она, — я ведь не в трауре.

— Пока что, милочка, — сухо заметила Кристэл Бэллок. Она допила коктейль и вновь наполнила бокал. — Ну что ж, садитесь, и я вам все объясню. Прежде всего не забывайте: Долли понятия не имеет, кто вы такие. Она хоть и чудесное создание, но, откровенно говоря, туповата. Она думает, вы друзья Безила. Полагаю, вы с ним знакомы?

— К сожалению, я не могу похвастаться дружбой с сэром Безилом, миледи, — смущенно ответил Генри.

— Я думала, что он главный в Скотленд-Ярде или где-то там еще.

— Разумеется, вся полиция подчиняется министерству внутренних дел, но повседневное руководство…

— Ах, Бога ради, избавьте меня от этих ваших формальностей! — воскликнула леди Бэллок. — И пожалуйста, не называйте Безила «сэр», если вдруг будете говорить о нем при Долли. Она хоть и тугодум, но отнюдь не полная дура.

— Помощник комиссара сказал мне, — произнес Генри, — что вы хотели, чтобы я лично обеспечивал вашу охрану, миледи. Если вы знаете обо мне, возможно, мисс… мисс Ундервуд-Трип тоже обо мне что-то известно?

— Это исключено. Долли из принципа не читает газет. И давайте оставим всяких там «миледи», «Бэллок и Ундервуд-Трип», а? Мы Кристэл и Долли, а вы Генри и?..

— Эмми.

— Эмми. Очень оригинально. Безил, очевидно, рассказал вам, почему я попросила вас приехать сюда.

— Разумеется, не в личной беседе, — ответил Генри. — Запрос прошел по обычным каналам. Вы полагаете, что кто-то планирует вас убить.

— Я это знаю, — мрачным голосом возразила Кристэл.

— Но с чего вы взя…

— Давайте я вам налью еще бокальчик, а потом все расскажу. — Когда она взяла шейкер, проигрыватель-автомат сменил пластинку, и сэр Ноэль Ковард низким бархатным голосом запел сентиментальную песню о богатой девушке, оставшейся в полном одиночестве. — Почти про меня, — заметила Кристэл, наполняя бокалы. Она села на кожаный пуф и закурила сигарету. — Вам, конечно же, известно, кто я?

Генри откашлялся.

— Миссис Чарлз Кодуорти, урожденная Мелтрейверс, впоследствии баронесса Бэллок. Овдовела во время войны.

Кристэл одобрительно кивнула.

— Вы неплохо подготовились, — согласилась она. — Да. Бедный Чарли. Полагаю, вы не были с ним знакомы?

— К сожалению, нет.

— Все говорили, что я вышла за него из-за денег. И это, разумеется, чистая правда. Да-да. И не смотрите на меня так, Эмми. Нынешних молодых людей так легко шокировать! Никакая женщина в здравом уме не вышла бы за Чарли по какой-то другой причине. Но он был так дьявольски богат, а я смертельно устала от смешной и лицемерной аристократической бедности. Самое забавное в том, что я в конечном итоге очень привязалась к старику.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Он ведь был промышленником, если мне не изменяет память, — вставил Генри.

— Его дед, — продолжала леди Бэллок, — изобрел «чудо дома Кодуорти» — первый самоополаскивающийся сливной бачок для унитаза — и представил его изумленному человечеству где-то в пятидесятых годах девятнадцатого века. Не спрашивайте меня о деталях, слава Богу, я не привыкла забивать голову подобными пустяками. Я только знаю, что это «чудо» положило начало всему состоянию семейства Кодуорти. Когда Чарли унаследовал дело в девятисотом году, его фирма являлась крупнейшим производителем и поставщиком ватерклозетов в Европе. Но он всегда стремился к чему-то новому. Он начал производить ванны, раковины, облицовочную плитку и прочее. Он стал покупать все новые и новые компании, и фирма «Кодуорти» стала заниматься мебелью, потом тканями и… короче говоря, когда я познакомилась с Чарли, он уже управлял настоящей империей. Это я все к тому, что Чарли был очень-очень богат.