— Я понимаю. Конечно, я приму любое наказание, какое вы посчитаете соответствующим моему проступку.
— А точнее, твоему преступлению. Тогда как насчет этого? Мы тебе отрубим еще восемь пальцев и отрежем язык.
Дирсинил решила, что ослышалась:
— Вы шутите?!
— О нет. Я точно знаю, что заговор против меня организовала ты, и хочу быть уверена, что впредь ты не сможешь строить козни, или творить магию, или хвататься за оружие. Разумеется, это не позволит тебе продолжать обучение в Арак-Тинилите, хотя и по возвращении домой я на твоем месте не стала бы рассчитывать на очень горячий прием. Вряд ли Мез'Баррис Армго заинтересуется увечной и совершенно бесполезной дочерью. Она может даже посчитать тебя обузой и приказать убить или держать под замком.
Взбешенная, перепуганная Дирсинил бросилась вперед, но удар нанести не сумела. Сильные руки схватили ее сзади, и что-то очень тяжелое опустилось на ее голову.
— Мы забираем ее, наставница, — доложила Квейв.
— Благодарю вас. Отведите ее в палату искуплений и надежно охраняйте.
— Да, наставница, — поклонилась жрица, — я полагаю, вы сами исполните наказание.
— Я бы с удовольствием, — с сожалением произнесла Бэнр, — но у меня есть неотложное дело. Так что можешь сделать это сама. Повеселись, потренируйся. Только смотри, чтобы она не умерла. Когда у наказываемого удаляют язык, он может захлебнуться собственной кровью.
Фарон развалился в кресле, наслаждаясь тем, как цирюльник массирует ему голову, втирая укрепляющее средство. Конечно, это не полный массаж тела, но все же успокаивает неплохо.
Цирюльник без умолку болтал, а маг время от времени откликался общими фразами: «В самом деле? Несомненно» — или просто хмыкал, по сути не слушая его. Впрочем, он подозревал, что так всегда вели себя все клиенты парикмахерских.
Палатка цирюльника, благоухающая мазями, притираниями, стояла с открытой дверью, и было гораздо интереснее наблюдать за происходящим на базаре. Квохчущая кура, каких доставляли из Верхнего Мира, пробежала мимо, а за ней несся простолюдин. Наверное, лавочник, продавший парню эту птицу, обещал, что она будет нестись долгие годы, хотя на самом деле в Подземье этого не происходило. Художник-портретист с изумительной скоростью заполнял холст волшебной кистью. Мастер-оружейник тыкал рапирой в костлявого кобольда с заткнутым ртом, демонстрируя заказчику остроту клинка.
Через дорогу у палатки с играми околачивался Рилд. Плотно завернувшись в плащ с низко надвинутым капюшоном, с Дровоколом, прикрытым волшебством Фарона, Мастер стоял над доской с игрой сава, размышляя, как лучше расставить ониксовые и сердоликовые фишки.
Вдруг за порогом цирюльни стало что-то происходить. Народ начал толкаться, прижимаясь к стенам, освобождая середину прохода. Все взгляды были обращены на север, а вороватого вида простолюдин в лохмотьях заспешил в южном направлении.
Рилд медленно прохаживался у самой палатки, поглядывая туда же, куда смотрели все, а потом еле заметно кивнул Фарону. Сюда направлялся патруль.
Фарону хотелось бы, чтобы стражники появились минут на пять позже, тогда цирюльник закончил бы свою работу. Трагедия, конечно, но ничего не поделаешь.
Через мгновение бесшумно, благодаря заколдованной обуви, мимо промаршировал патруль, бросая внимательные взгляды по сторонам. В небольшую команду входила жрица Арак-Тинилита, вооруженная волшебной палочкой из полированного дерева, ее помощники — преподаватель из Мили-Магтира и Джелрус Зафрез, один из молодых сослуживцев Фарона по Магике. Вот уж неудача! С легким нравом и большим запасом шуток и коротких, забавных песенок Джелрус был очень хорош в компании.
Кроме них патруль включал в себя мальчиков, только еще готовящихся стать воинами, каждого из которых Рилд, вероятно, тренировал в то или иное время. О них Фарон не особенно беспокоился, а вот преподаватели представляли настоящую опасность.
Мастер Магики подождал, пока стражники пройдут мимо, затем, отбросив в сторону полотенце с груди, быстро встал. Вручив удивленному цирюльнику золотую монету, он жестом приказал ему молчать, тем самым объясняя, за что на самом деле платит. Маг набросил пивафви на плечи, подошел к двери палатки и выглянул из нее.
Патруль отошел уже примерно на двадцать ярдов, еще немного, и он повернет за угол; это расстояние устраивало Фарона. Он изящно задрапировался в плащ, сделал шаг наружу и, вытянув руку со стеклянными шариками и щепоткой ржавчины вперед, стал декламировать наизусть магическую формулу. Его недостриженные волосы встали дыбом, а вокруг запахло озоном. Мерцающие бело-голубые искры с треском появились в воздухе перед ним, затем внезапно исчезли.
Когда он нагнал патруль, короткая вспышка излучения словно взорвалась, выбросив острые лучи света во все стороны. Многие из неопытных молодых солдат не владели ни магической силой, ни оберегающими талисманами, поэтому падали, охваченные пламенем. К несчастью, от огня страдали и продавцы, и покупатели. Фарону этого не хотелось, но проход был слишком узкий.
Остальные члены патруля начали поворачиваться. Мастер из Мили-Магтира дымился и покрывался пузырями, но если он хоть немного похож на Рилда, то ожоги не должны его остановить. Джелрус и жрица выглядели так, словно молнии их даже не коснулись. Женщина поворачиваясь поднимала жезл. Благодаря своему серебряному кольцу Фарон знал, что это паучий жезл, оружие, способное поймать его в ловушку липкой и клейкой лентой.
Он не собирался сносить подобного унижения, поэтому хрипло выкрикнул целую вереницу магических слов и простер руки. Пять таинственных серебряных стрел скользнуло с его пальцев, со свистом преодолев расстояние, ударили в жрицу, она пошатнулась и рухнула.
Слегка сутулый мужчина с глубоко посаженными глазами осмотрел улицу и позвал:
— Мастер Миззрим!
— Вот и раскрыта моя тайна, — усмехнувшись, отозвался Фарон, — но зато мы довольно хорошо знаем друг друга.
— Вам позволено убить другого Мастера Магики, — сказал Джелрус. — И это совершенно правильно. Но, сразив тех юношей, вы превысили это право и поступили глупо. Их матери не поблагодарят вас за пустой расход. А я, возможно, получу награду, если убью вас.
— Изменится ли ваше мнение, если вы узнаете, что все это я делаю во имя Мензоберранзана, для того, чтобы избавить его от двойной катастрофы? — спросил Фарон.
Джелрус поднял руки, готовясь произнести заклинание, а оставшиеся невредимыми воины зарядили оружие.
— Ага, думаю, нет. — Фарон тоже начал шептать магическую формулу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});