рядом в затылок дышит. Каждое моё движение сечет. Лучше бы команды исполнял. Всё равно проучу. Достану ублюдка — собственными руками придушу.
Не двигаюсь. Только поэтому держу дистанцию. Чтобы не покалечить.
Варюсь в своей ненависти и сгораю заживо. Впервые такое. Из-за какой-то девки. Шлюхи малолетней. Готов родного брата на куски рвать.
— Дай нам одеться, — выталкивает Илья, оглядываясь в поисках одежды.
Его шатает. Но он не настолько обдолблен как Ива.
Зачем? Зачем ты выбрала его? Почему?
Он же мстит. Мне. Отцу. Матери своей.
Мстит за то, что не хочет прогибаться под наши требования.
Живет, сука, в постоянном протесте! Пора взрослеть!!!
— Она никуда не уйдет. Моя девушка останется со мной, — добавляет засранец, заметив лежащие на полу брюки. Подбирает их. Пытается надеть.
— Борис! — повторно рявкаю, дёргая ворот рубашки. Одежда душит, несмотря на то, что расстегнуто на ней две верхних пуговицы. Отрываю на себе третью. Рывком заполняю легкие недостающим воздухом. В ноздри врезается тонкий знакомый аромат. Проклятый миндаль… Её личный запах. Тонкие медовые нотки отравляют мне мозг. Снова…
Не думать…
Не вспоминать…
Забыть её, как страшный сон.
Одна ночь ничего не значит!
Даже если эта ночь была лучшей в моей жизни…
Глава 53
Макс
В кабинете царит хаос. На ковре, вокруг письменного стола, вперемешку с одеждой разбросаны какие-то бумаги. Валяется органайзер, отцовские ручки и прочая канцелярия. Разбитая настольная лампа… планшет…
В порыве пьяного угара сметали всё лишнее с поверхности.
Сука! Как же это знакомо…
От воспоминаний в груди царапает. Глаза «горят».
Лучше бы я этого всего не видел.
Лучше бы я тебя, подонок, до отъезда в Дубаи не вытаскивал из обезьянника. Меньше было бы проблем.
Сукин ты сын, Илья!
И Ваня тоже хороша…
Наплевав на обстоятельства, я поверил в неё. Думал дать девочке время, а потом додавить нежностью и заботой. Но нет же. После того, как я её «вскрыл», она пустилась во все тяжкие. Выбрала Илью. Быть телкой недоумка перспективнее, чем стать желанной женщиной, пусть даже такого как я…
— Убери её со стола! — мой собственный приказ меня оглушает. — Одежду позже заберешь. Когда я с этим придурком разберусь.
Шумно втягивая воздух, с таким же надрывом и свистом выдыхаю его обратно.
В груди, как после череды взрывов — болит и выгорает дотла. Дышать становится нечем. На языке ощущается едкий угар.
— Не трожь её! — психует Илья, пробуя запрыгнуть в штаны. С первой попытки не получается. Пляшет на одной ноге, просовывая мимо кассы вторую.
Наблюдаю как охранник срывается с места. Подойдя к Иванне, снимает с себя пиджак. Обхватывает ладонью тонкую шею, вынуждая девчонку сесть на край стола.
Ива лепечет что-то невнятное. Хохочет. Хаотично елозит руками по телу Бориса, пока тот одергивает единственную майку на ней, пряча под тканью упругую грудь.
— Идти сможешь? — задаёт ей вопрос, накидывая на хрупкие плечи пиджак.
— Не-сии… — томно протянув, девчонка расплывается в жуткой, неуместной улыбке. Вцепляясь охраннику в шею, обвивает его бедра ногами, льнет к нему и лижет его по скуле, одновременно стреляя в меня глазищами.
Взгляд пожирающий, безумный, дерзкий, с пьяной поволокой. Убивает одним выстрелом в голову. Мозги, мать вашу, в кашу… Сердце в фарш… И всё… Полный пиздец. Я будто проклят ею в одно мгновенье. И даже если сейчас я провалюсь в ад, в нём заживо сгорю и обрету новую жизнь, я точно знаю, что Ива будет преследовать меня снова.
Ведьма. Мелкая, похотливая сучка.
— Уноси её! — рявкаю, теряя контроль.
Освобождая дверной проход, прислоняюсь спиной к прохладной стене, упираюсь в неё затылком. Волна слепой ярости моментально взлетает к горлу. Парализует связки. Сглатываю болезненный ком. Зажмуриваю глаза, чтобы не видеть, как девчонка прижимается губами к щеке охранника. Понимаю, что она невменяемая. Но меня всё равно разрывает лютым отвращением.
Не могу! Не могу на неё смотреть! Обдолбанная. Пошлая. Развратная. Без белья. Затраханная и облизанная братом… Там, где буквально вчера я ласкал её тело своим, сука, языком…
* * *
«Кто ты?» — мысленно обращаюсь к Иве.
Пытаюсь разобраться с тем, что до сих пор не укладывается в моей гудящей голове.
Я совершенно её не знаю. Наивно полагал, что нет в ней темных сторон.
Ошибался.
Есть.
У каждого они есть.
Она может быть как ангелом, так и сущим дьяволом…
— М-м-м… Слаааденькииий Борюся… Вкусный… — дразняще игривый голосок Иванны снова ударяет по нервам, а затем рассыпается морозом по чувствительной коже. Жжет, словно яд…
Морщусь, испытывая все стадии неприятия.
Неверящим взглядом отмечаю, как девчонка вцепляется пальцами в рубашку охранника. Отрывает одну из пуговиц, пока тот кутает её в пиджак. Неуправляемая… Гибкая, как змея…
— Дашь мне себя? Дааай… — сексуально протягивает, намереваясь лизнуть Борису шею.
— Уймись… — шипит безопасник, неделикатно заматывая непослушную Иванну в пиджак, как в кокон.
— Бу-бу-бу… — кривляется Ива, выгибаясь и расплываясь в очередной безумной улыбке. — Борюся жааадина… Я хочу полетать. Пойдем, полетаем?
— Полетаем… — усмирив девчонку, Борис подхватывает её на руки. Ива восторженно пищит и дергает ногами.
Пялюсь на происходящее воспаленными глазами и ловлю себя на том, как судорожно сжимаю кулаки, а вместе с ними и челюсти. Противно скриплю зубами.
Мне должно быть похрен на неё. После того, что я собственными глазами наблюдал и чувствовал. Но какая-то часть меня, очнувшись от шока, всё же врубает мозг. Заставляет извилины включиться в процесс адекватного мышления.
— Отнеси её в гостевую, — отдаю Борису приказ, когда тот проходит возле меня с девчонкой на руках. — Не дай ей отключиться! Вызови скорую, пусть её откачают. Затем доставишь девчонку домой и проследишь, чтобы с ней было всё в порядке! Глеба на пост верни! Чтобы за этим ублюдком смотрел! Не отходил от него ни на шаг!
— Ива никуда не поедет! — перебивает меня Илья, наконец-то умудрившись обеими ногами попасть в штаны и застегнуть ширинку. — Она моя невеста, и останется здесь. Отнеси её в мою спальню! — бросает безопаснику в спину.
— Ты совсем рехнулся? — рычу я, отталкиваясь от стены, чтобы пресечь вмешательство Ильи. — Какая, нахрен, невеста? Ты в тюрьму хочешь, дебил? — делаю пару шагов навстречу брату и останавливаюсь в метре от него. — Что, если она загнется до утра от передоза? Что тогда будешь делать? А? Звонить Тимуру? Только он тебе вряд ли поможет. Ты же с ней вместе химию жрал. Жрал?! — рявкаю, еле сдерживая себя, чтобы не вцепиться мерзавцу в шею.
Руки, прям, чешутся морду ему набить.
Каждый раз одно и то же.
Я, блять, сука, устал!