– Он тоже надрал им задницы, – добавила Дейзи.
– Да… – Регги пожал плечами. – А все остальное, как говорится, уже история. С тех пор мы не разлей вода.
– Тогда, может, ты поймешь, почему я не стал рассказывать ей, что планировал продать снимки бульварным газетам. Она бы ни за что не согласилась помочь мне.
– Значит – поправь меня, если я не прав, – ты хочешь сказать, что соврал ей для ее же блага?
– Да нет же, черт возьми! Я сделал это для своего блага. – Ник снова повернулся лицом к Дейзи. – Ты была мне нужна, и я соврал. Я достоин за это осуждения. Но только не отгораживайся от меня, Блондиночка, потому что, как я уже говорил, тогда я еще не любил тебя.
– А как я уже говорила, ты бы перестал болтать о любви, если бы эта самая любовь подкралась бы и укусила тебя за драгоценную задницу.
Дейзи уперлась Нику в грудь только что надетым ботинком и слегка толкнула его. Во всяком случае, она хотела легко толкнуть, но вышло так, что Ник отлетел на несколько метров назад.
Приподнявшись на локте и отбросив с глаз волосы, он сказал:
– Ладно. С отношениями мы разберемся. Но как же твой профессиональный долг, которым ты всегда так гордишься? Ты вот так запросто оставишь меня Дугласу на растерзание? Он будет счастлив перерезать мне глотку, особенно после сегодняшнего.
– Прекрасно. Это избавит меня от проблем.
– Господи, Дейзи! А тебе не приходило в голову, что когда я решил торговаться с «желтой прессой», то прекрасно понимал, что это будет стоить мне карьеры? Я обманул бы доверие своих клиентов, и тем самым уничтожил бы все, что создавал годами. И поверь мне, сладкая моя, такая перспектива меня не радовала.
Дейзи молча смотрела на Ника.
– Черт, ведь я совсем не хотел этого делать, говорю тебе! Но Мо нужны были деньги. Что мне было делать – позволить ей сесть в тюрьму?
Дейзи насторожилась:
– Что значит, сесть в тюрьму?
Ник понял, что сболтнул лишнего:
– Да ничего. Не надо было ничего говорить. Этим может поделиться только Мо.
Дейзи выпрямилась и вскинула подбородок:
– Ну конечно! Не позволишь же ты такому ничтожеству, как я, копаться в грязном семейном белье!
– Черт! Я не это имел в виду! Ну послушай…
– Иди домой, Колтрейн. – Дейзи вдруг почувствовала ужасную усталость. – Не хочу больше ничего слушать. Нам больше нечего сказать друг другу.
– Нам очень многое надо сказать друг другу, – возразил Ник. Он сделал широкий шаг вперед, но внезапно перед ним возник Регги. Ник зло посмотрел на него и процедил сквозь зубы:
– Отойди.
– Нет. Ты же слышал, что она сказала. Она хочет, чтобы ты ушел, – прямо глядя ему в глаза, твердо произнес Регги.
Глаза Ника вспыхнули ярким пламенем.
– Уйди с дороги, Регги, или я раздавлю тебя как козявку.
– Валяй. Но неужели ты и правда думаешь, что это тебе поможет?
Ник посмотрел на Дейзи через плечо Регги. Внешне она выглядела невозмутимой, хотя внутри ее бушевала буря.
Какое-то мгновение она колебалась, не зная, чего же хочет на самом деле: чтобы Ник выполнил ее требование или чтобы настоял на своем. Но Ник вдруг отступил назад и, окинув ее презрительным взглядом с головы до ног, сказал:
– Если ты считаешь, что я стану умолять тебя ответить на мою любовь, Блондиночка, то сильно ошибаешься. И черт с ними – с твоими профессиональными услугами.
Кому они нужны? Мое плечо уже в норме, так что я сам могу за себя постоять. Но если передумаешь, девочка, ты знаешь, где меня найти. Я приму тебя с распростертыми объятиями.
Затем он развернулся и пошел к выходу, через секунду за ним щелкнул замок.
«Нет! Не бросай меня!» – хотелось крикнуть Дейзи.
Она вскочила на ноги, готовая броситься вдогонку, но вдруг замерла на месте как вкопанная, беспомощно уронив руки.
Он ушел. Дейзи медленно села.
– Догони его, Дейзи, – услышала она голос Регги и подняла на него глаза.
– Что? – спросила Дейзи упавшим голосом.
– Догони его. Он любит тебя – это видно, и если ты поторопишься, то еще успеешь.
– Нет, слишком поздно… Мы такие разные, что у нас бы ничего не получилось. Но знаешь.., он был прав в одном. – Дейзи вдруг снова решительно вскочила, снимая на ходу бюстье. – У меня все еще остался профессиональный долг перед ним.
– Конечно. – Регги выудил из чемодана лифчик и бросил ей. – И уж от этого тебе никак не уйти, иначе ты никогда не сможешь смотреть в глаза коллегам.
– Кроме того, я взяла машину, которую он арендовал.
Ну, я хочу сказать, что он был так зол на меня, когда ушел, что может позвонить в полицию и заявить о том, что машина угнана. И что тогда со мной будет?
– Страшно представить, сестренка. – Регги отыскал в сумке тонкий свитер и протянул его Дейзи. – На-ка, надень это и беги, пока тебя не обвинили в воровстве.
– Точно.
Дейзи схватила ключи от машины, сумку и кейс с оружием, потом остановилась и, чмокнув Регги в губы, направилась к выходу. У двери она оглянулась и тихо спросила:
– Я совсем дура? Да, Рег? Или ты правда считаешь, что он любит меня?
– Думаю, это вполне возможно. Честное слово!
– Что? Что я дура?
– Нет, что он любит тебя. Я готов на деньги поспорить.
Да вообще на тебя я готов в любой момент деньги поставить!
– Спасибо, Рег. Мне надо было это услышать. – Дейзи сделала глубокий вдох и резко выдохнула. – Кроме того, думаю, я никогда этого не узнаю, если не рискну.
– Ягодка моя, ты просто рождена для риска. Только ты не знала, что рисковать придется сердцем.
– Да… И кто же знал, что это будет пострашнее, чем сражаться с торговцами оружием? – ответила Дейзи, грустно улыбнулась и вышла.
* * *
Не успел Ник оказаться на улице, как тут же пожалел о том, что позволил своему чрезмерному самомнению возобладать над здравым смыслом. А в результате он стоит сейчас один на улице, а Дейзи осталась там, в квартире Регги. Ну и чего он добился?!
Ничего! «Можешь продолжать в том же духе, умник…»
Подойдя к ожидающему такси, Ник открыл дверь, но остановился и посмотрел на окно квартиры Регги. Может, стоит вернуться и попытаться на этот раз все сделать правильно? А может, и не стоит. Ник неуютно поежился, сел в такси и назвал водителю свой адрес.
Все дело в том, что он не уверен, сможет ли и на этот раз сделать все правильно. В памяти всплыло лицо Дейзи: карие глаза, полные боли и недоверия, потому что он обманул ее. И у Ника не было никакой уверенности в том, что при встрече с Дейзи он поведет себя так, как надо, и не скатится до уровня дикаря. Дейзи пробудила в нем мужское начало, и теперь он чувствует, что готов на всякие безрассудства.
И он боится. Боится, что она так и будет на него злиться и больше не вернется. Боится, что она вычеркнет его из своей жизни и он будет так мучиться до конца своих дней.