Читать интересную книгу Без лица - Мартина Коул

Время расплаты настало.

* * *

Микки нервно ходил по комнате. Стоявшие рядом люди чувствовали, что он в ярости.

— Что вы выяснили? — наконец спросил Микки.

Слово взял Старый Билли, мужчина с бычьей шеей и редкими волосами. Он считался другом Микки и поэтому был единственным человеком, который мог открыто выразить свое несогласие с Микки и остаться при этом в живых.

— Коннор убил сегодня Малкольма. Это был точно он, говорят, его видели. Зарубил его мачете. Ирония судьбы — Малкольм погиб от своего любимого вида оружия. Коннор убил его в его же собственном доме, маленький сын находился в это время в спальне. Также погибли и три его охранника. Видать, нападение строилось на эффекте неожиданности. Сработано грамотно. Легавые оцепили весь район, но Коннор, как обычно, выкрутится. Вероятно, он положил глаз на деньги и людей Малкольма. И он их получит.

Микки отказывался верить собственным ушам.

— Он убивал Малкольма, когда в доме был его маленький ребенок? Кусок дерьма! Раньше мы просто пришлепывали неугодного, не вмешивая в разборки его семью. Я хочу его убрать. И точка. Выследите его, а затем мы нападем.

Билли выглядел растерянным.

— Зачем нам это, Микки? — спросил он. — Хотят эти негры перебить друг друга — пожалуйста, нам-то что?

Микки ждал подобной реакции.

— Во-первых, мне нравился Малкольм. Мне приходилось иметь с ним дело, когда он только приехал сюда. Он имел вес, но знал свое место. Во-вторых, у меня с этим подонком Патриком свои личные счеты. В-третьих, он педофил, и, в-четвертых, он сутенер, и, в-пятых, я чертовски ненавижу сутенеров и педофилов.

Старый Билли несколько минут хранил молчание, а потом сказал:

— Я согласен с каждым твоим словом, Микки. Но из-за этого Коннора может начаться настоящая война. Ты готов к этому?

Микки кивнул:

— Если будет нужно, мы уничтожим всех его людей. Я хочу, чтобы к концу недели все люди Малкольма были в моем распоряжении, иначе они переметнутся к Коннору. Я думаю прибрать к рукам кусок южной части Лондона. Я знаю почти всех серьезных людей лично, и белых и черных. Но я отвлекся от сути, я хочу, чтобы Коннор при первой же возможности исчез с лица земли, как исчезли динозавры, понятно? Больше мы эту тему не обсуждаем.

Мужчины молчали. Они размышляли о возможных последствиях. Коннор полный отморозок, но он был еще и безумцем, а с безумцами нелегко справиться. Похоже, Патрик Коннор встал на тропу войны, а это значит, они должны прикончить его при первой же возможности. Они также знали, кого им благодарить за то, что они оказались в таком положении — их босс запал на эту бывшую зэчку Марию, и так крепко, что готов был начать третью мировую войну, лишь бы угодить ей.

Кто бы мог подумать, что Микки Девлин, махровый негодяй и всем известный сорвиголова, влюбится в подобную дамочку? Но как бы там ни было, они сделают, как сказал Микки Девлин.

* * *

Луиза понимала, что дела у нее неважнецкие. Боль не отступала, но врачи все равно решили уменьшить дозу обезболивающих. Она болезненно передвинулась, устраиваясь поудобнее в высоком зеленом кресле, так, чтобы можно было смотреть в окно.

Люси сидела возле нее, но размышляла о своих проблемах. Ей дали двадцать четыре часа, чтобы покинуть дом так называемого жениха. Ей не верилось, что такое могло случиться.

Люси уставилась на обожженное тело матери. Шрамы были еще свежие и красные. Луиза отказалась от многочисленных пластических операций, согласилась восстанавливать только руки. Дочь поднесла матери стакан с апельсиновым соком. Она потягивала его через соломинку, когда Люси предположила:

— Страховая компания должна же нас куда-то поселить, пока в доме ведутся ремонтные работы? Думаю, стоит поискать гостиницу или что-нибудь еще. Может быть, снять маленькую квартирку…

Луиза, прищурившись, откинула голову на спинку кресла.

— Я думала, ты живешь с Микки, — сказала она.

— Они меня выставили, — грустно сказала Люси. — Мне нужно до завтрашнего утра что-нибудь подыскать. Честно говоря, мам, он тут ни при чем, это она.

Луиза кивнула. Ее обезображенное лицо и голова были словно пародия на прежнюю Лу. Люси до сих пор не могла без содрогания смотреть на свою мать.

— Это не женщина, это ведьма, — сказала Луиза. — А твой Микки просто маменькин сынок. Она им вертит, как хочет. Есть такие женщины, Люси. Вечно вмешиваются в личную жизнь своих детей.

Люси промолчала. Она не знала, что ответить. Ведь ее мать говорит будто о самой себе.

— Старая стерва — вот кто она, — продолжала развивать свою мысль Луиза. — А он еще пожалеет о том дне, когда выставил тебя. Я так понимаю, помолвка расторгнута?

Люси пожала плечами:

— Вроде еще нет. Он не сказал мне прямо…

Луиза закатила глаза к потолку.

— Только не говори мне, что ты собираешься иметь что-то общее с человеком, который вышвырнул тебя на улицу.

Люси была готова разрыдаться. Больше всего на свете она хотела, чтобы мать обняла ее и сказала, что все будет хорошо. Но знала, что этого никогда не будет, даже если бы ее мать была в полном здравии.

— Это не он, это его мать…

— Один черт, Люси. Он маменькин сынок, и чем скорее ты это поймешь, тем лучше. Для нее ты всегда будешь второсортным товаром.

Люси слушала мать, окаменело глядя перед собой.

— Я, например, была очень близка с Маршаллом, упокой Господь его душу, но он не был маменькиным сынком. А твой Микки — безмозглый тюфяк. Прояви гордость, Люси, забери свои вещи и верни ему кольцо. Никто тебя не осудит, все знают, какова его мамаша. Женщины должны отвечать за своих детей. Взять меня с Марией. Я делала все возможное и невозможное, чтобы она стала нормальным человеком, но увы… С самого детства она доставляла одни только неприятности, я по ночам глаз не могла сомкнуть. Твой папочка был не лучше. Всегда вставал на ее сторону. И посмотри, куда это его завело…

Люси слушала тираду матери о Марии, отце, Маршалле, обо всех остальных и чувствовала, что долго не выдержит. Ей до смерти надоело выслушивать всю эту чушь. В глубине души она знала, что мать являлась настоящей виновницей бед, обрушившихся на их семью. Она похожа на мать Микки как две капли воды. Даже сейчас, несмотря на боль и шрамы, она находит в себе силы обливать людей грязью.

Люси тяжело вздохнула:

— Послушай, мам, давай сменим тему хоть ненадолго, а? Мы можем поговорить о чем-нибудь другом, а не переливать из пустого в порожнее? Знаешь, ведь Мария сейчас в больнице. Тиффани при смерти.

Но Люси тут же пожалела о том, что сказала.

— Откуда, хотела бы я знать, тебе это известно?

— Я сегодня видела Кисси. Она спрашивала о тебе. Ты же знаешь, ее дочь живет в том же доме, что и Тиффани. Она узнала это от Марлен Моррисон, которая работает в «Старом Лондоне». Тиффани очень жестоко избили, она умирает.

Люси была действительно огорчена, хотя не особо часто общалась с племянницей. Вдруг она увидела, как на лице матери заиграла улыбка, и Люси даже передернуло от отвращения.

— Ха, по заслугам и награда. Сколько раз я вам говорила, а? Теперь Мария узнает на собственной шкуре, что значит потерять ребенка. Так же, когда я потеряла моего мальчика. Он решил взять на себя ее вину. Это она заставила Маршалла…

Люси оборвала ее:

— Что ты несешь? Мария никогда не заставляла его ничего делать.

— Я знаю, что говорю! — Луиза повысила голос. — Но сегодня Господь сжалился надо мной. Мне нужно было хоть как-то поднять настроение, и ты принесла эту хорошую новость. Наконец-то эта сука узнает, что значит — страдать.

— А при чем же тут Тиффани, мам? Она же твоя внучка. Она ведь умирает. Я уверена, даже ты не могла пожелать ей такого. А как же ее малышка?

— А что «как»? Кончит так же, как и ее мамаша и бабка. Яблочко от яблони недалеко падает.

— Тогда в кого же Мария такая уродилась? Неужели в тебя?

Луиза ошалело смотрела на дочь, Люси и сама не понимала, как она осмелилась произнести эти слова вслух.

— Ах ты, маленькая дрянь! — закричала Луиза. — Не стоит отыгрываться на мне за то, что твой женишок вышвырнул тебя на улицу. Не надо делать из меня козла отпущения только потому, что ты не можешь устроить свою личную жизнь. Ты такая же, как твой проклятый отец. Не можешь ничего без моей помощи сделать. Да я до самой смерти обречена возиться с тобой, потому что не видать тебе мужика как собственного носа. Забавно: одна дочь — шлюха, другая не может ни одного заарканить, даже если пройдет голая по улице. Ты неудачница, Люси. Всегда была ею и всегда ею будешь. Даже этого слизняка Микки ты не смогла удержать на крючке!

Люси схватила сумочку.

— Я не собираюсь выслушивать твои оскорбления! Ты злобная старая ведьма! Может быть, у меня и нет мужчины, но лучше я буду жить одна, чем с человеком, который меня не любит и которому на меня наплевать. Как жила ты. Папа ненавидел тебя, и я тебя ненавидела, и Мария. Даже Маршалл смеялся над тобой.