— Честно говоря, его совет сработал, — продолжает Дэйзи, пытаясь выкопать его из ямы, но он зарылся слишком глубоко. — Так что на самом деле, ты не можешь винить его за то, что он это сказал, если это помогло мне в конце концов.
— Серьезно, — говорю я между стиснутыми зубами, — если ты, блядь, не скажешь мне, что он сказал, я переверну стол.
Райк морщится и жестом указывает на Дэйзи.
— Просто скажи уже.
Он дал ей разрешение, но она все еще настороже. Медленно и осторожно она говорит: — Ты должна держаться подальше от любого парня, который не заставит тебя кончить хотя бы дважды, прежде чем трахнет тебя.
Стол практически замолкает, а Роуз одаривает Райка беспримерным смертельным взглядом.
Райк и Дэйзи оба неправы. Я знаю это, но я вымещаю все свое разочарование на Райке. Я даже не знаю, что делать или говорить, но если я посмотрю на него, мне кажется, я могу сойти с ума.
Мелисса нарушает тишину.
— Какие отличные наставления для шестнадцатилетнего подростка, — она скрещивает руки на груди.
Райк выдыхает.
— Что я могу сказать? Я даю хорошие советы.
Мелисса бьет его по лицу, звук похож на выстрел, и почти весь ресторан затихает.
Райк опускает ножки стула на пол, его щека краснеет. Это должно быть чертовски больно.
— Мне нужно с тобой поговорить, — говорит Райк. Сначала я думаю, что он обращается к Мелиссе. — Ло.
Я качаю головой, не в силах встретиться с ним взглядом.
Мелисса сдержанно смеется.
— Серьезно? — она поднимается и бросает салфетку. — Я вернусь в отель, не то чтобы тебя это волновало.
— Подожди... — Райк встает, но смотрит на меня и замирает.
— Я поговорю с ней, — говорит Дэйзи, вставая из-за стола. Мелисса ненавидит Роуз. Лили ей тоже не очень нравится, но я уверена, что она презирает именно Дэйзи. А я не могу сказать ни слова. Я сижу на своём стуле и вспоминаю совет Райка Дэйзи. Меня не волнует, помог ли он ей или был хорошим — здесь есть черта, которую, я думаю, он знает, что переступил. Как он уже говорил мне раньше, ему просто наплевать.
— Ты не сможешь, — говорит ей Райк. — Просто отпусти ее. Я поговорю с ней, когда мы вернемся в отель.
Дэйзи качает головой, не принимая это как ответ. Она бежит за Мелиссой.
— Блядь, — ругается Райк, проводя руками по волосам. Он поворачивается ко мне. — Пожалуйста, дай мне, блядь, минуту, Ло.
Я уже собираюсь проклясть его, когда Лили говорит: — Иди.
Она толкает меня в бок, и я поднимаюсь со стула и следую за Райком в уборную.
Когда дверь закрывается, он поворачивается ко мне и открывает рот. Но по какой-то причине я должен быть тем козлом, который скажет первое слово.
— Ты мог бы рассказать мне эту историю о своем дурацком совете на пляже, когда мы, блядь, разговаривали по душам, — говорю я.
— Очевидно, что это не было глупостью, если помогло ей, и я не думал, что ты воспримешь это хорошо.
— Я так близок к тому, чтобы ударить тебя, и могу пообещать, что это будет гораздо больнее, чем сучья пощечина Мелиссы.
Он поднимает руки в знак мира, что не ослабляет мой пыл.
— Давай послушаем твои извинения, — говорю я.
Он хмурится.
— Я не собирался извиняться.
Я делаю шаг к двери, пошло все нахуй, и он делает шаг мне навстречу.
— Ты не можешь быть так зол на меня. Не из-за этого, — холодно говорит он. — Она не твоя младшая сестра. Если бы ты попытался, то не смог бы рассказать мне и десяти фактов о Дэйзи.
— Пошел ты, — говорю я в ответ. — Она младшая сестра Лили. Я помню ее еще в пеленках, так что не пытайся защищаться, основываясь, блядь, на семейном древе.
Райку надоело, его кулаки сжимаются, и он выглядит готовым драться со мной. Но вместо этого он использует свои слова.
— Не делай из меня злодея, потому что ты расстроен, что потерял человеческие отношения с ней, — почти кричит Райк, указывая на дверь. — Вини выпивку, вини нашего отца, но никогда, блядь, не вини меня.
Я стою на своем, кипя от ярости. Он прав. Отчасти я расстроен из-за всего, что потерял из-за пьянства, и, возможно, я слишком строг к нему. Но я не могу остановить то, что происходит дальше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ты хочешь трахнуть ее?
Он не колеблется, и его тон смягчается, становится менее оборонительным.
— Нет. Не хочу, — говорит он. — Она последний человек... никогда. Я обещаю, Ло.
Здесь я должен ему довериться.
— Могу я хотя бы объяснить? — спрашивает Райк. — Есть причина, по которой я сказал ей те вещи.
Я провожу языком по зубам и качаю головой, смех застревает в горле.
— С каких это пор у тебя должна быть причина?
— Блядь, обычно, её нет, — соглашается он. — Но в тот раз у меня была причина. Так я могу теперь говорить или мне светит допрос с пристрастием?
Я жестом приглашаю его продолжать.
— Это было шестнадцатилетие Дэйзи, и мы были на яхте. Ее друзья обсуждали секс, и я не был частью этого разговора, поверь мне. Они втянули в это Лили, и она выглядела готовой броситься с яхты. Я имею в виду, она, блядь, ходячий оксюморон: зависимая от секса, которой неловко говорить о сексе.
— Она работает над этим.
— Я тоже так думал, но она сбежала от девочек. А когда Дэйзи предложила ей поговорить о сексе, она снова заволновалась. Я просто пыталась показать ей, что это нормально. Что люди могут спокойно говорить об этом. Я знал, что переступлю черту, но я думал, что это того стоит. Для Лили... и немного для Дэйзи тоже, — он делает паузу. — Это просто случилось, Ло. Я не могу вернуть все назад, и, честно говоря, не стал бы.
Я думаю, это должно быть девизом Райка. Это просто случилось. Или лучше добавить его любимое слово. Это просто, блядь, случилось.
Я странно спокоен — в основном потому, что я представляю, как Лили становится красной и уходит в себя из-за всех разговоров о сексе. Даже с ее сестрой.
— У нас все хорошо? — спрашивает он нерешительно.
Сказать да — значит потерпеть полное поражение, поэтому я просто киваю.
Когда мы возвращаемся к столу, все уже ушли. Тарелки вымыты, стулья пустые. Мы выходим из ресторана и видим Роуз и Лили у фургона такси, прижавшегося к обочине. Они держат пенопластовые коробки и ждут нас. Коннор открывает пассажирскую дверь, разговаривая с водителем через сиденье.
Дэйзи вылезает из такси, ее взгляд устремлен на нас. Она бежит трусцой, чтобы добраться до нас.
— Итак, Коннор не смог договориться чтобы лимузин заехал за нами пораньше, — говорит она, переводя дыхание. — Они все были заняты, но я поймала такси...
— Почему все уехали? — спрашивает Райк.
Дэйзи бросает на него строгий взгляд.
— Мы не собирались отпускать Мелиссу домой одну. Мы в Мексике.
Я не могу удержаться от того, что говорю. Я так зол на всё и всех.
— Забавно, в прошлый раз, когда вы были в Мексике, ты без проблем оставила Лили и своих друзей, чтобы пойти прыгнуть, гребанного с утеса.
Райк бросает на меня взгляд.
— Это было другое, — говорит она мне. — Я не уходила в гневе. И я уже извинилась... Я не хотела никого расстраивать.
— Все в порядке, — говорит ей Райк. — Где Мелисса?
— На заднем сиденье такси, ждет тебя, — говорит Дэйзи, — Я ее немного успокоила. Она больше не ищет рейсы, чтобы вернуться домой, и я думаю, если ты с ней поцелуешься, она тебя простит.
Райк закатывает глаза.
— Ты серьезно?
— Она хочет знать, что тебе не все равно.
— Мне не все равно! — кричит он, расстроенный.
— Ты так себя не ведешь, — говорит Дэйзи. — Девушки хотят быть в центре твоего внимания. Они хотят быть всем, о чем ты думаешь, на что смотришь и что видишь. Ты больше зациклен на куриных тако, чем на Мелиссе, — она делает паузу. — Но если она тебе надоела, знаешь, тебе не нужно ничего делать. Она просто уйдет...
Райк долго смотрит на Дэйзи, его черты лица застывают.