Читать интересную книгу Безымянный (СИ) - Чернота Наталья

Мио устало стер капли крови со своей морды и, вновь взглянув на приближающихся, с немалым удивлением узнал в едущем впереди процессии своего отца. Похоже, правитель лично возглавил отряд воинов, не желая оставаться в укрытии, даже несмотря на то, что все еще полностью не вернул свои силы. Когда процессия практически вплотную приблизилась к арене, Мио, чуть пошатываясь, спустился с нее и, сделав несколько шагов навстречу, почтительно склонился в поклоне перед спустившимся со своего безмолвного правителем:

— С возвращением, ваше величество! — произнес он охрипшим голосом.

В ответ лев, положив свои лапы ему на плечи, выдержал небольшую паузу и привлек его к себе, крепко обняв, чем вызвал в рядах собравшихся бурное одобрительное ликование. Затем оба льва, встав рядом плечо к плечу, повернулись к собравшимся, приветствуя их. Но вдруг среди всеобщего ликования раздался голос, в котором Мио тут же узнал своего старшего брата:

— Позвольте и мне поприветствовать ваше возвращение и преподнести вам дар в виде предателя, — с этими словами Рау выступил откуда-то из-за арены, и в его лапах извивался некто, облачённый в церемониальные одежды.

Буквально вытащив упирающегося в круг света зажженных уже к тому времени факелов, он поставил пленника перед правителем и Мио, заставив того опуститься на колени. Раздался испуганный голос, в котором Мио с трудом узнал главного советника своего отца.

— Это не правда, ваше высочество. Вы ошибаетесь, я не предатель, я никогда и никого не предавал!

— Да неужели, — зловеще прошипел Рау, недобро оскалив клыки, а затем обратился к Мио. — Помнится, братец, ты упоминал, что будучи в плену, встретил там предателя и даже сумел наградить того метками?

Мио с удивлением переводил взгляд с Рау на стоящего на коленях с опущенной головой советника и обратно. Впрочем, долго томить Рау никого не стал. Схватив советника за гриву, он рывком поднял его голову, задрав так, что всем стала хорошо видна его морда. На ней красовались шрамы — именно такие Мио ожидал когда-то увидеть на морде своего старшего брата, все это время считая именно его предателем. Без слов Мио все понял. В его груди снова заклокотала едва улегшаяся после поединка ярость. Он было шагнул к стоящему на коленях советнику, но его опередил правитель. Сделав жест, он приказал своему сыну оставаться на месте и тот, слегка склонив голову, молча повиновался, а вот сам правитель, вытащив свой клинок, медленно подступил к советнику. Тот поняв, что пришло время его последнего вздоха, задрожал, словно его стала бить лихорадка, в отчаянье воскликнул:

— Это все навет, ваше величество. Вы как никто другой знаете, как верно я служил вам все эти луны!

— Что же, по службе и награда, — спокойно ответил правитель и, коротко взмахнув клинком, обрушил его на бывшего советника.

И вот уже его голова, скатившись с плеч, оказалась у его лап, взирая на мир потухшими глазами, в которых отразился свет едва успевшей взойти на небосклон луны. Но тут правитель внезапно пошатнулся, и только вовремя поддержавшие его сыновья не позволили ему упасть. Затем они все вместе отправились в свой прайд, под радостные возгласы приветствующих их возвращение членов их племени.

Уже на следующий солнцеход отрубленная голова бывшего главного советника была водружена на острие пики и воткнута перед главным входом в логово, а его тело отправили на съедение безмолвным. Та же участь ждала и останки предводителя химер. Однако прежде чем это случилось, Мио внезапно столкнулся с тем, чего никак не ожидал. С самого первого мгновения, когда в логово ворвались боевые отряды племени, по всему логову началась полномасштабная облава на химер. Тех, кому повезло, схватили и отправили в клетки темницы ожидать приговора правителя. Однако многие были буквально растерзаны теми, кого они безжалостно притесняли все это время. Мио стал свидетелем того, что не все было так однозначно. Ему на глаза попалась группа представителей внутренней стражи, принимающих участие в поимке химер, и они вели к клеткам нескольких из схваченных ими. Однако среди химер, к немалому удивлению Мио, он увидел и юного льва, похоже, едва обретшего имя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что случилось, почему его схватили? — потребовал он ответа, остановив стражей.

— Он пытался помешать поимке одного из презренных и даже ранил одного стражника, ваше высочество, — произнес один из стражей, похоже, являясь лидером группы.

Мио с удивлением приподнял брови и даже не удержался от того, чтобы не переспросить, желая удостовериться, что он точно не ослышался:

— Что?!

Стражник было открыл рот, чтобы повторить уже сказанное, но его опередил юный нарушитель:

— Он не совершил ничего достойного казни, он даже несколько раз защитил и меня и мою сестру. Ваше высочество, молю, отпустите его!

Мио подошел к нему вплотную и пристально посмотрел в глаза. Юный лев выдержал его взгляд, не отводя своих глаз, и в них читалась решимость во что бы то ни стало добиться своего. Отведя свой взгляд, Мио приказал отпустить его и сопроводить в клетки лишь схваченных химер. Те безропотно подчинились, но оказавшись на свободе, юный лев не бросился прочь, а снова попытался протестовать против происходящего.

— Ваша милость, прошу, их казнят только за то, что они не по своей воле родились не такими, как мы. Разве такова должна быть справедливость Древних?

Однако его слова остались без ответа. Его лишь грубо оттолкнули в сторону, а сам Мио молча отправился по своим делам. Образ юного льва и его слова еще долго буквально преследовали его, не давая покоя ни на минуту. В конце концов поняв, что самому ему никак не разрешить мучившие его сомнения, отправился в святилище Древних, расположенное рядом с логовом, где смог встретиться с тем, кто был одним из служителей, что приносили моления перед началом поединка, где Мио одолел предводителя химер.

Результатом их долгого разговора стало то, что Мио повелел предать тело своего поверженного врага священному огню, а его пепел отнести к подножию священных скал. А затем он объявил, что будет проведен суд над всеми химерами и вынесен приговор для них точно так же, как и для прочих членов племени, согласно доказательств их собственной вины. Но далеко не все были согласны с его решением, и первым, кто выступил против, оказался его собственный брат Рау, о чем он прямо сообщил, когда они в очередной раз предстали перед их отцом, призвавшим их обоих в свои покои.

— Может, пояснишь, что ты творишь? Зачем все это представление с судилищем? И почему ты велел провести погребальный обряд над телом этого презренного отродья?

Рау едва сдерживал рык от переполнявшего его гнева. Со стороны казалось, что еще немного и он начнет метать молнии и просто испепелит своего брата. Однако тот был невозмутим, по крайней мере, внешне:

— Затем, что мы должны соблюдать законы Древних, разве нет? — ответил Мио вопросом на вопрос.

Похоже, Рау это точно не убедило:

— Законы, для этих тварей?!

— Они такие же создания Древних, как и прочие. А что касаемо их бывшего предводителя, сами Древние повелели уважать своего врага, особенно после того, как он был повержен в честной схватке.

— В честной схватке? Да само это понятие не может быть отнесено на его счет.

— Однако это именно так. Воспользуйся он тем, что мое оружие было сломано, я давно уже был на пути к обители Древних. Кем бы он ни был, он все равно придерживался законов Древних, то, как он их понимал, да извратив их почти до неузнаваемости, как для себя, так и для тех, кто пошел за ним, но тем не менее чтил. Я сам тому стал прямым свидетелем.

— Отлично и что дальше? Что будет после этого твоего суда с теми, против кого не найдется свидетелей их преступлений, возможно, лишь потому, что таких просто не осталось в этом мире? Просто отпустишь их на волю и пусть продолжат то, чем занимались все это время: продолжают убивать и грабить? Думаешь, хоть кто-то оценит такой твой жест, особенно члены нашего племени, столько положившие на эту победу?