Через пять минут коротких, но интенсивных проверок, между громадами звездолетов протянулась удивительно тонкая по сравнению с размерами корпусов нить переходного тамбура. Софусы кораблей синхронизировали поля искусственной гравитации. Там, где они встретились, на тамбуре образовалось кольцеобразное уплотнение, препятствующее разрыву трубы.
Еще минута, и с двух сторон открылись люки. По тамбуру пролетел ветер. Давление воздуха внутри «Звездного Вихря» оказалось несколько большим, чем на «Фантаске».
– Непорядок! – проворчал Мбойе.
– Да брось ты! – крикнул Реджинальд. – Бежим!
Сам пребывая в сильном возбуждении, старший офицер оставил без последствий его фамильярность, а вскоре позабыл о ней вовсе.
Прошло уж совсем немного времени, и в шлюзовой отсек вакуум-перфоратора, потрясая бутылками, хлынули вихревцы. От их былой героической мрачности и следа не осталось. Луиза ехала верхом на Бертране, Машу несли на руках Турумалай и Мбойе, а Реджинальд шел перед ними с тромбоном, дергал кулису и оглашал помещение дикими визгами. Все остальные выражали чувства не менее бурно. Нерешительно улыбалась даже Шанталь.
* * *
Экипаж принимающего корабля встретил гостей по протоколу – в парадных мундирах, чинно выстроившись по сторонам пушистой ковровой дорожки традиционного красного цвета. Но строй был мгновенно смят, церемония скомкана до полного безобразия, после чего все потонуло в стихийном братании. В этом водовороте прошло едва ли не четверть часа, прежде чем оба капитана сумели найти друг друга.
– У вас хоть какой-нибудь дежурный остался? – спросила Маша. – Мои, кажется, все сбежали.
– Должен быть, – вертя головой, ответил капитан Рыкофф.
Тут их растащили. Софус «Фантаска» с механическим смешком сообщил, что опасностей в окружающем пространстве не наблюдается, чем окончательно уничтожил остатки дисциплины.
Мимо Маши пронесло разъяренногоКнорра, машущего пустым бокалом и страстно клеймящего всю эту вакханалию. Такео накладывал повязку на чью-то кисть, не выдержавшую могучего пожатия. Еще она видела Джанкарло, спокойно беседовавшего с мужчиной в большущих красных очках, почему-то покрытых изморосью. Они стояли у стены, к которой был криво прилеплен замысловатый чертеж. Обоих ничуть не смущало то, что их толкали со всех сторон. Маша позавидовала инженерам, которые друг друга найдут где угодно.
После гимна Солнцу в приемном зале зазвучала медленная, изысканная и совсем не официальная мелодия. В центре отсека образовался круг, в нем поплыли смешанные пары из двух экипажей.
Мелькнул Мбойе. На могучем плече старшего офицера «Звездного Вихря» нежно лежала, вероятно, самая очаровательная головка «Фантаска». Братание явно перерастало в более волнующие формы общения.
Танцевать здесь умели многие, если не все, и Маша невольно залюбовалась. Но к ней протолкался улыбающийся японец. Тот самый, спрашивавший распоряжений с экрана при первом лазерном контакте, и, кланяясь, развел руки:
– Не можем затащить ваших к столам! Настоящее безумие, извержение эмоций. Я – Сумитомо, старпом. Пойдемте, Серж просил хотя бы вас привести.
Маша беспокойно оглянулась на открытые ворота переходного тамбура, где поблескивали снежинки. Ей стало тревожно за совершенно покинутый «Вихрь».
– О, там все в порядке, – успокоил Сумитомо. – Мы переправили к вам половину своихарбайтеров, ремонт уже начат.
– А у вас разве не было повреждений?
– Практически – нет. Экраны у «Фантаска» просто свирепые.
– Мощнее, чем…
– Да нет аналогов! По крайней мере, в Космофлоте Солнца. Вслед за нами к Эпсилону направились основные силы ОКС – тридцать восемь вымпелов. Так вот, их суммарная тяга составляет всего ноль целых девять десятых процента мощности «Фантаска», представляете?
– С трудом.
– При входе в канал мы закуклились до такой степени, что потом едва распутались. Плюс к тому вы так отчаянно боролись, что порядком истощили ресурсы макул. На нашу долю осталась не самая сложная задача.
Маша развела руки:
– Когда же это все успели создать?
– «Фантаск»? Ну, время было. Мы стартовали через двадцать четыре геогода после вас. Двенадцать лет вы летели к Эпсилону, одиннадцать лет шло ваше первое сообщение. «Фантаск» тогда заканчивал ходовые испытания. Еще через год у Кампанеллы были мы.
– А когда в канал вошли?
– Тоже после вас. Но уже через пять месяцев. А сюда прибыли тремя местными сутками раньше.
Маше оставалось только головой покачать.
– Фантастика.
Сумитомо рассмеялся.
– На то и «Фантаск».
– Мы оставляли спутник со всей информацией, которую смогли собрать. Вы его нашли?
– Нашел «Гамамелис». Но и с нами поделился, конечно.
– А где сам «Гамамелис»?
– Когда мы вошли в канал, он оставался на высокой орбите у Кампанеллы. Что решил экипаж дальше, я не знаю. Прошу вот сюда, на эскалатор. Извините, нас уже ждут. Идем?
– Конечно. Но…
– Вас что-то беспокоит?
– Как бы «Гамамелис» не решил последовать за нами.
– Не исключено. И повлиять на это мы никак не можем. Между прочим, более тысячи человек, находящихся на его борту, тут были бы совсем не лишними.
– Почему?
Улыбка Сумитомо ослабла.
– Работы предстоит много. Каждый дополнительный землянин просто бесценен.
* * *
Даже после весьма немалого «Звездного Вихря» просторы новейшего звездолета Земли поражали. Если уж коридор, то не коридор, а целая галерея, метрах о десяти высоты. Эти галереи пронизывали объем «Фантаска» в перпендикулярных направлениях. На них были нанизаны помещения самых разных размеров, за исключением малых. Со своим провожатым Маша прошла вереницу светлых залов, наполненных огромным количеством свежего, пахнущего лесом воздуха. Назначение большинства из них она не понимала. Никаких машин, труб, экранов или пультов не было и в помине. Везде изысканные интерьеры в приглушенной цветовой гамме, низкорослые, но самые настоящие деревья с густо переплетающимися ветвями, в которых щебетали птицы.
Трижды они проходили мимо водоемов с фонтанами. В самом большом плавали лебеди, недовольно расталкивая толстых рыб.
– Потрясающе, – сказала Маша.
– О, это лишь цветочки. Ягодки находятся в Озерном парке. Вам не доводилось кормить ручных пантер?
– Пантер? Нет еще.
– Будет время – попробуйте, советую. Очень милые киски. Жизнь в концентрированном виде, стрессы снимают превосходно.
– Хорошо, попробую.
Роль пола в большинстве залов играли газоны с цветниками. Между кустами скрывалась малозаметная, но замечательная по удобству мебель. В роскошные диваны и кресла, наверное, можно было погружаться часами.
Витражи, стереокартины, ручной работы посуда в стенных шкафах – от всего этого глаза разбегались. Несмотря на усталость, Маша не могла скрыть удивления. Сумитомо понимающе улыбнулся. Остановившись перед голубой тянь-шанской елью, он протянул ладонь, и на нее тотчас спустилась белочка.
– Мы здесь скорее пассажиры, чем экипаж. Люди нужны только для принятия решений.
– Зачем такое огромное количество залов? Круглые, квадратные, овальные…
– А для настроения. Мне вот больше всего нравятся треугольные в плане залы, да еще и с вогнутыми стенами. Именно там меня осеняет покой.
– И такие есть?
– Есть.
Маша качнула головой.
– Воля ваша, но… все здесь несколько чрезмерно.
Сумитомо осторожно посадил белочку на хвойную ветку. Маша заметила в его глазах грусть.
– Видите ли, Маша-сан, предназначение «Фантаска» – пересечение бездн. Вполне можно не вернуться… И как ни велики объемы корабля, они лишь в малой степени могут заменить просторы Земли.
– Извините меня.
– О, абсолютно не за что.
– Есть. За невольную интонацию осуждения.
Сумитомо махнул рукой.
– Очень скоро вы убедитесь, что все мы находимся в абсолютно равном положении. Кроме прочего, эти залы – всего лишь пустоты в ячеистой структуре корпуса. Таким образом, параллельно они несут конструктивную нагрузку. Не будете против, если мы ускорим наше перемещение?