Ноэль в раздумье уставилась на кровать. Она опасалась, что не заснет, пока с ней снова не окажется Зак. Ей казалось, что постель пахнет им, их любовными играми, хотя горничная отеля наверняка сменила белье.
Она подумала, не надеть ли ей роскошную белую ночную рубашку, которая дожидалась на дне чемодана. Впрочем, если Зак вернется ночью, он будет настолько усталым, что сможет лишь поцеловать ее и пробормотать: «Ты выглядишь чудесно». К тому же состояние Паттерсона внушало ей немалые опасения, поэтому она остановилась на бледно-голубом платье, которым Зак восхищался во время обеда на корабле.
Если бы только он был здесь, а не где-то далеко и совсем один. Что, если зверь нападет на него во время сна?
Днем у Ноэль не оставалось времени предаваться тревожным мыслям о муже, беспокоиться о его безопасности. Она знала, что он блестящий стрелок, талантливый охотник, человек, у которого есть весомый резон для того, чтобы вернуться домой целым и невредимым. Тем не менее она нет-нет да и вспоминала зияющие раны на теле Паттерсона и следы клыков неизвестного хищника.
– Думай о чем-нибудь другом, – посоветовала себе Ноэль. – Напиши письмо мистеру Брэддоку… нет, лучше пошли телеграмму с уверениями в том, что вы с Заком – наилучшая пара, которую он когда-либо подобрал, и ему больше не следует беспокоиться по этому поводу.
Загоревшись подобным желанием, Ноэль села за письменный стол и тут обнаружила, что Зак писал свое послание за этим же столом. Его твердый почерк оставил глубокие отпечатки на бланке почтовой бумаги – настолько четкие, что Ноэль не составило труда их прочесть.
Она аккуратно обвела ручкой вдавленные буквы и ошеломленно уставилась на текст – он был адресован вовсе не Расселу Брэддоку, а его племяннице, Меган Стал. Вначале Зак написал все в виде письма, как если бы ему было нужно тщательно обдумать слова, прежде чем перевести их в телеграфную форму.
«Дорогая миссис Стал,
ваш дядя обещал написать вам письмо, чтобы объяснить ситуацию. Хочу надеяться, что он это сделал, поскольку мне нужна ваша помощь. Ноэль вполне здорова, так что не беспокойтесь, однако в отношении памяти улучшений нет. Я делал все возможное, но ошибка допущена с самого начала, и, боюсь, дело зашло слишком далеко. Вся эта затея мне никогда не нравилась, но я добровольно с ней согласился, так что не виню никого, кроме себя. Надеюсь, еще не поздно все исправить.
Мы с Ноэль приедем в Сан-Франциско на этой неделе. Если вы готовы помочь все ей объяснить, я буду благодарен вам до смертного одра.
Искренне ваш Зак Дейн».
Далее шел сокращенный текст, пригодный для телеграммы:
«Надеюсь ваш дядя объяснил ситуацию – нужна помощь – привожу Ноэль в СФ через неделю – спасибо – ЗД».
«Ошибка с самого начала? – Ноэль в отчаянии закусила губу. – Но в чем она?»
«Боюсь, дело зашло слишком далеко…»
Разве он не говорил нечто подобное после их любовной игры? «Сейчас мы это сделали, и хода назад нет…»
Ноэль попыталась улыбнуться, но не смогла. Что-то здесь не так, и проблема вовсе не в ее девственности.
– Ты спешишь с выводами, – обругала себя вслух Ноэль. – Или забыла прошлую ночь? Этот человек не мог оторвать от тебя ни рук, ни рта! Он столько раз говорил, что любит тебя!
Зак любит ее – она не могла в этом сомневаться. Так в чем же тогда дело? И какое отношение может к этому иметь Брэддок?
А почему нет, неожиданно подумала она.
Зак боялся выбрать девушку, руководствуясь ошибочными критериями – привлекательной улыбкой, стройностью ног и прочее. Что касается Брэддока, то его внимание не отвлекут подобные несущественные детали, и он любому найдет хорошую жену и мать, а не какую-нибудь девчонку с амнезией.
Стук в дверь заставил Ноэль вскочить с кресла, и ей пришлось сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться. Зак?
Но он не стал бы стучать, а ворвался бы в комнату и заключил ее в объятия.
Возможно, доктор, подумала она. Бедняга Паттерсон, вероятно, истекает кровью.
Ноэль поспешила к двери, распахнула ее и чуть не столкнулась с совершенно незнакомым ей мужчиной.
– Сэр? – спросила она негромко. – Чем могу вам помочь? Вас прислал за мной доктор?
Незнакомец некоторое время молча смотрел на нее, затем схватил за плечи и подтолкнул в комнату:
– Боже мой, девочка! Не могу поверить, что наконец-то нашел тебя!
Глаза его горели таким лихорадочным блеском, что у Ноэль мелькнуло опасение, не собирается ли он напасть на нее. Однако незнакомец нежно обнял ее и продолжил таким любящим голосом, что по ее позвоночнику пробежала непонятная дрожь:
– Не беспокойся, дорогая. Теперь я здесь, и больше мы никогда не расстанемся.
Глава 15
Высвободившись из объятий странного господина, Ноэль в смятении уставилась на него. Определенно, он ее знал, но откуда?
Моля Бога, чтобы незнакомец не оказался ее отцом, дядей или кем-нибудь еще в этом роде, она как можно строже сказала:
– Немедленно покиньте мою комнату, сэр!
– Дорогая, – шепотом проговорил мужчина, – почему ты так обращаешься со мной? – Раньше, чем она успела что-то сообразить, он захлопнул дверь и решительно двинулся к ней, вероятно собираясь снова заключить в объятия.
– Еще один шаг – и я закричу, – предупредила Ноэль, пятясь к окну.
– О нет, нет! – воскликнул незнакомец. – Я проделал такой путь – уже одно это дает мне право рассчитывать на более вежливый прием.
– Но вы до смерти меня напугали. У меня амнезия, сэр. Если я когда-то и знала вас, то приношу извинения, но все-таки вы должны покинуть мою комнату.
– Амнезия? – Он шагнул к ней. – Амнезия! О Господи! Это единственное понятное объяснение. Черт бы побрал идиота Лонга с его так называемыми этическими обязательствами! Стало быть, он таким образом защищает своих пациентов? Позволяет им ехать на край света с буффонами?
Ноэль понимала, что еще может убежать, но, как ни странно, ей больше не хотелось этого делать. Незнакомец был искренне взбешен и явно уязвлен. Но в чем причина? Сперва она должна все выяснить.
– Вы разговаривали с доктором Лонгом?
– Еще бы!
– Это означает, что вы были в Чикаго. – Наклонив голову, Ноэль изучающе посмотрела на странного господина. – А зачем вы приехали в Вирджиния-Сити?
– Веришь ты или нет, – выдохнул он, – но я здесь, чтобы забрать тебя.
– Забрать меня? Куда? – Она постаралась взять себя в руки и осторожно спросила: – Могу я узнать, как вас зовут?
– Адам Престли. Надеюсь, тебе известно это имя, дорогая?
– Увы, нет, – призналась Ноэль.
Он снова сделал шаг к ней:
– Могу себе представить, через что ты прошла, дорогая, сколько лжи он тебе наговорил. Но теперь все позади. Позволь мне отвезти тебя домой.