Читать интересную книгу Великий Дракон Т-34 - Константин Клюев

Легкая воздушная волна коснулась танкистов. Вихрон радостно взвизгнул и бросился к Линдворну, сгустившемуся из прозрачной пустоты. Линдворн поднял поросенка на лапы.

– Ах ты, маленький Хранитель! – Дракон бережно коснулся носом розового пятачка.

– Линдворн, скажи, почему Вихрон – Хранитель? Хранитель чего?

– Хранитель перекрестка миров. Помнишь, я рассказывал о перекрестках. Драконы контролируют перекрестки третьего порядка. Хранители – это контролеры перекрестков первого порядка. Хранители очень привязываются к своей территории, и им разрешено оставаться на месте после перемены статуса. Следующие контролеры обязаны охранять и защищать Хранителей, тем более что те с годами теряют былую мощь и неуязвимость. Вихрон – последний из Хранителей Глиона. Когда он вырастет, я присмотрю ему подружку из хорошей семьи, и они будут пастись у холма Праведников и воспитывать маленьких чудесных поросят.

Ковалев посмотрел на Дракона с острым любопытством.

– Скажи, Дракон, а ты уверен, что Вихрон вырастет, а перекресток все еще будет в твоей власти?

– Ха-ха-ха! – загромыхал Линдворн. – Я сегодня славно потрудился! В Феррасе я выпустил на площадь пленного гарха и показал всем, что такое истинная власть и сила. Теперь они полвека, не меньше, будут жестоко уничтожать ростки ереси, и контролер на перекрестке сменится тогда, когда общество действительно созреет.

Вихрон уже прыгал вокруг Ковалева, не в силах сдержать переполнявшую его радость. Ковалев потрепал поросенка по загривку:

– Иди, поиграй с Себасом! Иди, иди!

После слов Дракона о будущем Вихрона сердце Ковалева неприятно сжалось. Так было всегда, когда Александр начинал осознавать неотвратимо приближающуюся разлуку. Так или иначе, но Вихрона с собой таскать невозможно – здесь его дом, а катать его в танке долго не получится… Скоро свиненок станет с папу ростом, и для него понадобится грузовик, не меньше. Эх, если бы война уже кончилась, как бы было здорово поселить Вихрона дома, в станице! Вот там – настоящее раздолье, вот там – простор!

Из-за спины Ковалева решительно выступил Иван Суворин, сделал два шага вперед и четко произнес:

– Товарищ Великий Дракон, разрешите обратиться!

– Обращайтесь, сержант Ваня! – громыхнул Линдворн.

– Вот, вы обронили на помосте, – Суворин вытянул руку вперед и разжал ладонь. Зеленый брусочек сверкнул золотыми рисунками на гранях.

– О! Жезл контролера! Спасибо, сержант Ваня, спасибо! Я, конечно, могу и без него обойтись, но все-таки форма есть форма, – Дракон бережно взял брусочек с ладони Суворина. – Вот смотри, он работает очень просто. Совмещаем все рисунки на одной грани, затем выбираем порядок перекрестка – предположим, первый. Вот этот. Теперь ставим удаленность перекрестка, просто поворачиваем нужную часть вокруг оси на нужное число миров. Максимальная удаленность – пятая. Теперь нужно сжать жезл с двух концов – и готово. Сразу попадаешь на нужный перекресток. Для обратного перемещения приводим жезл в первоначальное состояние и нажимаем на торцы. Очень просто.

– А попасть туда, к нам? – Суворин сглотнул колючий ком, выросший в горле, и несколько раз ткнул большим пальцем правой руки куда-то за плечо.

– При помощи жезла – нет. Удаленность вашего мира слишком велика, – Дракон помолчал. – Вопрос времени, дорогие казаки, не торопитесь. Все решается. Проблема не в том, чтобы вас вернуть, а гораздо серьезнее. Решения еще нет. Саша, я хочу тебя попросить об одной услуге.

Ковалев встрепенулся и превратился в само внимание.

– Видишь ли, казак, мне нужна некоторая, э-э-э, помощь. Если помните, нестабильность вокруг перекрестка рождает уязвимость и проницаемость. К сожалению, миры так взаимосвязаны, что проблемы на моем перекрестке породили аналогичные проблемы на соседних. Сложности у соседей гораздо меньше моих, но они существенны. Я могу посетить любой, – Линдворн многозначительно постучал кривым когтем по жезлу и повторил со значением, – любой из этих перекрестков. Но я не могу там, э-э-э, действовать. Это запрещено. Перекрестки другого уровня обслуживают только их контролеры, и помогать им могут только контролеры с таких же перекрестков.

Дракон хмурил кожистые складки над глазами, то и дело поглядывая на экипаж.

– Когда проблемы возникли на моем перекрестке – мне помогли вы, а также мои амфиптеры. Наши события ослабили защиту соседних перекрестков. Высшие перекрестки выстояли, но стало известно, что низшие твари из числа Пожирателей Пространства просочились через перекресток первого порядка. У моих соседей могут быть неприятности, причем по моей вине, – Линдворн завздыхал протяжно и горестно. – Амфиптеры не могут там появиться. В отличие от вас, друзья.

– Все понятно. Когда выступать? – Ковалев обернулся и посмотрел на танк. – Мы готовы.

Желтые глаза Великого Дракона увлажнились. Он протянул капитану жезл.

– Утром. Как перемещаться – знаете. Хранитель перекрестка первого порядка – ойк по имени Стур, – Линдворн показал когтем на золотого быка, изображенного на первой части брусочка. – Найдите его, он скажет, что нужно делать.

Ковалев задумчиво повертел жезл в руке и вложил его в ладонь Суворина:

– Ты у нас механик-водитель, вот и води, сержант Ваня!

* * *

Танк на средней скорости пылил по извивающемуся ущелью. За очередным поворотом экипаж ждал сюрприз: и без того неширокую дорогу перегородил горный обвал. Механик-водитель остановил танк и заглушил двигатель. Несмотря на два навесных топливных бака, Иван экономил драгоценное пальмовое топливо. Ковалев и Неринг спрыгнули с брони и отправились осматривать завал.

– Интересно, куда нас забросил жезл? – Суворин, пользуясь паузой в монотонном движении, расстегнул шлемофон и повернулся к Марису. – Сержант Эмсис, вы слышите меня?

– Я вот думаю, – Марис неторопливо отозвался, продолжая внимательно наблюдать за ущельем, не выпуская пулемета из рук, – у нашего Дракона назначенная нулевая масса, и он может шастать куда угодно просто так. Это – раз. У нас – тридцать тонн. Это – два.

– Ну, и?..

– Так вот, вместо нас отсюда тридцать тонн породы шарахнуло. Так?

– Так, так. Марис, к чему ты клонишь? – Нетерпеливый Суворин уже злился, готовый взорваться.

– Линдворн, когда нас провожал, стоял рядом. Так?

– Да так, Марис, так, твою за ногу! – Иван начал заводиться, взбешенный непоколебимым спокойствием рижанина.

– Вот ему этой породой могло по башке шарахнуть, представляешь? До свидания, друзья, жду вас с победой, а в ответ – бабах! У нашего Дракона голова крепкая, конечно, но оби-и-идно!

Громовой смех друзей из танка заставил Ковалева обернуться и погрозить кулаком. Из-за кучи камней вспорхнули маленькие птички и веселой стайкой стремительно улетели вверх, слившись с пестрой от солнечных пятен горой.

Виктор обошел завал по западному склону и вернулся к Александру с восточной стороны.

– Товарищ капитан, здесь вполне можно проехать. Нужно пару глыб сдвинуть, а остальные скатятся ниже, и получится приличный пологий подъем и такой же спуск, – Неринг жевал свежий зеленый стебелек.

– Да, я понял. Ваня! Ваня, иди сюда!

Суворин, осчастливленный нежданной свободой, выскочил из своего люка и поспешил к офицерам.

– Если убрать вот эти валуны, сможешь пройти, не сев на днище?

Иван обошел завал, приседая и заглядывая под крупные камни.

– Да, проеду. Точно пройду. Да, майор? – Ваня подмигнул Нерингу и широко улыбнулся. – Э-эх, ухнем!

Через полчаса изнурительной возни с ломами, кувалдами, русским матом и немецкими трескучими идиомами последняя глыба сползла вниз, открывая танку дорогу.

Бронированная машина медленно пробиралась через завал, то задирая нос, то поднимая корму. Ковалев, Неринг и Эмсис шли впереди, подавая Суворину сигналы. Суворин, закусив губу, ювелирно работал рычагами, время от времени смахивая со лба рукавом комбинезона бисеринки пота. На последних метрах каменной осыпи Суворину показалось, что танк под ним скользит – небольшие округлые камни перекатывались под гусеницами, и было ощущение, что машину разворачивает то левым, то правым бортом вперед.

– Эх, все хорошее когда-нибудь кончается, а, казаки? – Ковалев показал на выход из ущелья. Ваня сиял белозубой улыбкой.

– Экипаж! По местам! Ваня, держи прямо!

Танк выехал из ущелья. Степаныч, наполовину высунувшись из командирского люка, проводил взглядом обелиск, одиноко возвышающийся на скале над ними. Что он изображал, понять было нельзя – ветер и время сделали свое дело.

Тридцатьчетверка выехала на древнюю дорогу. Ковалев справедливо рассудил, что все дороги куда-то ведут. Может, и эта их выведет к людям, да и белые жетоны-коммуникаторы, выданные Драконом накануне вместо прежних, указывали зелеными стрелочками на юг. Перекресток первого порядка был там.