Его глаза были полны удивления, отчаяния, непонимания. Но я была не в силах сдержать улыбку, гордость за своего сына. Поэтому я лишь улыбаясь, медленно кивнула, подтверждая все немые вопросы мужчины. Он перевел глаза на моего сына, потрогал его по щеке.
— Ливицкий Ярослав Ярославович, значит? - переспросил он уже, с радостью на лице и счастливыми глазами.
Но если он хоть как то сдерживал эмоции, то вот его супруга, была более эмоциональной. Ее глаза искрились от слез, но даже за закрытой рукой губ. Было понятно, что она улыбается. Значит это были слезы счастья. Она тоже присела рядом с мужем и ребёнком. Проводя по его волосам. Кира же понимая, что она там лишняя, начала отходить в сторону, но Ярослав не переживал. Он знал, что мы находимся рядом, знал, что я скоро подойду. Хочу дать им время.
В зале заиграла другая музыка более громкая, поэтому расслышать дальнейший разговор было уже практически невозможно. Поэтому я просто ждала, ждала момента, чтобы подойти к ним. И вот когда мужчина поднялся и стал искать мой взгляд, я поняла, что пора. Я пошла к ним. Подхожу к своему сыну со спины и кладу своему руки ему на плечи.
— Теперь вы получили ответ на свой вопрос. - начала я.
— Да, получил. - его речь немного изменилась, как будто он до сих пор не отошел от потрясения. - Теперь нам все предельно понятно. Катерина, мы сможем видеться с внуком?
— Это решение будет за моим сыном. Ярослав?
— Я хотел бы этого.
— Значит, мы подумаем как лучше всего это устроить. - сын радостно прижался ко мне, а я обняла его одной рукой. - Солнце, раз вы уже познакомились. Ты не против если мы обсудим, как вам увидеться в следующий раз. А ты вернешься к ребятам, я уверенна они тебя уже заждались. Тетя Кира тебя проводит.
— Хорошо. - я подозвала Киру и передала в ее руки сына.
— Катерина, я поражен. Я приятном смысле этого слова. Вы не только добились таких высот в работе, но еще и воспитали прекрасного ребенка. Вы можете гордиться им. Но я приятно удивлен, что вы не вселили ему ненависть к нам. Ведь наша семья так некрасиво с вами поступила.
— Виктор Борисович, меня расстраивает, что вы такого мнения обо мне. Я еще раз повторяю, что именно на вас я никогда не держала зла. Все что произошло, это последствия решений Ярослава и моих. В том, что произошло есть и моя вина. Я также виновата перед ним, как и он передо мной. - надо немного прояснить всю последовательность истории. - Но когда нашим отношениям уже пришел конец, я узнала, что жду ребенка. Именно в тот момент я сделала для себя вывод. Что моя сын станет центром моего мира, он займет мое сердце. Я буду делать, все чтобы он был счастлив. Я ошибочно полагала, что смогу заменить ему всех остальных. Мы действительно старались для этого. Когда я все таки поняла, что Ярослав желает полноценную семью. То приняла решение сделать хотя бы то, что в моих силах. Начать с вас.
— Катерина… Я чертовски виноват не только перед вами, но и перед невинным ребенком. Которого я лишил отца. А своего сына возможности испытать роль отца.
— Не стоит себя винить. Я так живу последние 10 лет. Виню себя, что я плохая мать; что ничего не могу дать своему ребенку; что именно из-за меня у моего сына нет отца. И теперь вы понимаете, как сложно жить и изо дня в день корить себя во всем. Но мне очень повезло, потому что меня поддерживает мой сын. Он полностью прислушивается ко мне, а я к нему.
— Если вы так желаете сделать своего ребенка счастливым, подарить ему полноценную семью. То почему не нашли ему отца?
— Виктор Борисович, мой сын окружен достаточным количеством мужчин. Но ни один не стал бы для него настоящим отцом. Для этого есть две причины. Первая - я не могу никого воспринимать рядом с собой кроме вашего сына. Глупо, но я до сих пор его люблю. А вторая - я полностью прислушиваюсь к своему сыну. Я бы никогда не смогла привести домой какого нибудь мужчину и заявить сыну, что это теперь его отчим. Если бы на то и пошло, то именно мой сын бы и выбирал того, кого хочет видеть членом нашей семьи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Катя, вы стали прекрасной матерью, несмотря на все сложности. Я благодарю вас за то, что подарили нам внука. Я не представляю как можно вас отблагодарить за это.
— Не стоит. Я скрывала его от вашей семьи более 10 лет. Мне стоит извиниться.
— Нет, вы защищали своего ребенка. Переживая за него и не зная чего ожидать. Вы все правильно сделали.
— Я боялась, что вы не поверите, что это ребенок Ярослава.
— Катерина, мне свойственно вам верить. И он очень похож на своего отца. Вы когда-нибудь расскажите ему?
— Если вашу реакцию я предполагала, то что ожидать от Ярослава я не знаю. Мы не виделись почти 11 лет. Я не знаю, как он был все это время, с кем, где. Нужна ли я ему спустя столько лет, а ребенок…
— Он все это время думал о вас. Только вы были в его голове и сердце. Никого к себе не подпускал.
— Тогда почему не приехал?
— Не может себя простить, за то что сделал вам больно.
— Поэтому пропал и сделал этим еще больнее. Тогда о чем говорить? Он не простил себя, а узнает о сыне вообще себя возненавидит. Стоит ли ему тогда говорить?
— Я дам лишь совет, а решение останется за вами. Я считаю, что каждый человек должен понести наказание, даже если от своих рук.
— В какой-то мере я с вами согласна. Но что поделать, если речь о человеке, которого любишь и не хочешь для него страданий.
— А это уже только ваше дело.
Дальше мы обсудили их завтрашнюю встречу с моим сыном. После школы на нейтральной территории. Они хотели бы как можно больше времени провести с внуком, познакомится получше. Пока они снова не улетели в Италию. Я была не против, к тому же раз Ярослав сам изъявил желание. А его желание - закон для меня. От разговора меня оторвал один из охранников.
— Катерина Алексеевна, можно вас? - я извинилась перед Виктором Борисовичем и отошла.
— Слушаю. - разговор наверняка не предвещал ничего хорошего.
— Там на входе сюда ломится мужчина. Грозится если не пустим сюда, то разнесет все по кирпичику.
— При чем здесь я? Разве этим не должен Миша заниматься?
— Да, но Михаил сейчас находится на другом посту, там тоже неполадки. Соответственно я должен обратиться к вам.
— Ладно, пойдем посмотрим, кто это. Личность установили?
— Нет, ребятам стоящим на входе он неизвестен. А представляться сам не желает. - заблудился что ли ? Кто еще сюда пойдет.
Передо мной открывают дверь, выпуская на улицу. И я покрываюсь мурашками, но не от холода, а он увиденного. Сказать, что я удивленна - это ничего не сказать. Я качаю головой, будто пытаюсь избавиться от этого миража, но он не исчезает. Это реальность. Я прямо перед собой вижу Ярослава. А он самодовольно смотрит на меня.
— Что прикажете делать с ним? - вырывает меня из мыслей охранник.
— Пропустить. - выдаю приказ, стараясь не подавать никаких чувств, кроме уверенности.
— Но как же…? - хочет воспротивиться.
— У нас благотворительный вечер. - смотрю на Ярослава, не отводя взгляд. - Если человек изъявил желание поучаствовать в нем, то почему мы должны противится этому. Пропустите его. - снова повторяю приказ, уже разворачиваясь обратно к двери. - Но сделайте так, чтобы акция открытых дверей на сегодня была окончена.
Произношу и прячусь за дверьми особняка. Мне надо вернуться туда, к людям, рядом с которыми я буду чувствовать себя спокойнее. Думала, что не смогу преодолеть дорогу до основного зала самостоятельно. Что он догонит. Но нет, я возвращаюсь ко всем. Многие замечают мое изменившееся настроение. Я не должна показывать волнения или страха. Я сильная. А сын в отдельной комнате, все хорошо.
Я беру шампанское и подхожу к брату, в то время как в зал входит он. Ярослав Савранский. Его появлению удивленны многие, даже кто с ним не знаком лично. А он удивлен увидеть здесь свою семью. Как же я хочу, чтобы все прошло хорошо.
Но одно только сердце, которое безумно стучит в груди от его появления, говорит о том, что стоит ждать того, чего не было в наших планах.