— Мне дали время до Нового года. Если Крэйг и тогда не объявится, значит, придется платить, — сказала Одетта, дуя на замерзшие руки.
— Ты уж меня извини, — плаксивым голосом сказала Монни, наведываясь в сумку за бумажным платком. — Не надо было мне впутывать тебя в это дело.
— Откуда тебе было знать, что Крэйг смоется? — спросила Одетта, погладив сестру по плечу. — Кстати, ты по-прежнему не имеешь о нем никаких известий?
Монни покачала головой и трубно высморкалась.
— Я всех обзвонила. И его родственников, и его друзей. Никто ничего о нем не знает. Он словно в воздухе растворился. Я уже спрашиваю себя: жив ли он?
— С ним все хорошо, — уверенно сказала Одетта. — Дождись только Рождества — сама увидишь. — Одетта потерла замерзшие ладони, мысленно выругав себя за то, что забыла захватить перчатки.
— А кто тебе сказал, что я хочу его видеть? — Монни гордо вздернула вверх подбородок. — Может, я повстречаю другого мужчину. Положительного — не такого, как Крэйг.
— Монни, ты же на шестом месяце! — рассмеялась Одетта.
— Ты права, — помрачнела Монни. — Это все пустые мечтания. Кому нужна жирная корова с двумя детьми и третьим на подходе, верно?
В кабинете Одетту дожидались свежая роза и свеженький факс, прочитав который она взвыла так, что ее вопль проник даже сквозь снабженные звукоизоляцией стены.
Одетта в сердцах швырнула розу о стену. Цветок в буквальном смысле рассыпался на составляющие элементы, устлав лепестками ковер у окна.
Эльза и Йен собирались на следующее утро отбыть в Шотландию, где намеревались встретить Рождество. По этой причине весь день до отъезда Эльзе предстояло стирать и бегать по магазинам, выбирая подарки для шотландских родственников. Вместо этого Эльза позвонила Спайку Джеффрису и договорилась встретиться с ним в новом культовом ресторане «Кеннел».
Не теряя зря времени, она задала ему вопрос, который более всего ее волновал:
— Какую игру ведет Калум Форрестер? Почему старается прикрыть «РО»?
Спайк внимательно прочитал меню и заказал блюда, названия которых ему было легче всего выговорить.
— Он хочет вложить все свои средства в недвижимость, которая принесет ему миллионы.
— И что же это за недвижимость?
— Фермонсо-холл.
У Эльзы от удивления расширились глаза.
— Ты шутишь? Калум хочет купить это поместье? Но зачем?
— Он уже его купил и собирается создать самый большой и роскошный ресторан в стране. Идея и в самом деле г-грандиозная. Почти все, кто чего-нибудь стоит в мире рестораторов, так или иначе участвуют в этом проекге. — Когда Спайк начал перечислять известные всему Лондону имена, Эльза едва не поперхнулась оливкой.
— Но об этом нет ни слова ни в одной газете, — откашлявшись, сказала она.
— Все держится в строжайшей тайне, — сказал Спайк, оглядываясь по сторонам. — Если Калум узнает, что я тебе об этом сказал, он меня изрубит на фарш.
— А почему, собственно, ты мне об этом сказал? — подозрительно посмотрела на него Эльза. — Ты ведь тоже в деле. Или уже нет?
Спайк, взлохматив ладонью свои и без того растрепанные волосы, откинулся на спинку стула и, прежде чем заговорить, дождался, когда официант, поставив на стол закуски, удалился.
— Покупка и переоборудование поместья требуют огромных затрат. А у Калума долгов куда больше, чем наличности. К тому же у него патологическая склонность к мотовству и сомнительным вложениям. Меня не оставляет мысль, что в один прекрасный день он вчистую разорится.
— Это чувство мне знакомо, — пробормотала Эльза, с отсутствующим видом погружая ложку в суп из спаржи.
— Все знают, что он кругом должен, — продолжал Спайк, — но все равно дают ему деньги. — Он взял со стола тарелку баранины с овощами и легонько покачал из стороны в сторону, проверяя консистенцию соуса. — Калум играет по крупной и не боится идти на риск. Зато и выигрывает много. Ему чертовски везет, но так, чтобы везло все время, не бывает. Вот почему я отозвал средства из этого предприятия, хотя продолжаю считать его чрезвычайно перспективным. Кроме того, — добавил Спайк, понизив голос, — всплыло одно непредвиденное обстоятельство, которое окончательно убедило меня забрать свои деньги из дела.
— Какое? — шепотом спросила Эльза, наклоняясь к Спайку поближе.
— Как ты знаешь, — сказал Спайк, — раньше я работал криминальным репортером, и мне по роду своей деятельности приходилось сталкиваться с самыми разными людьми, в том числе и с торговцами краденым. Недавно я встретил одного из своих бывших информаторов, и он за стаканом виски поведал мне кое-какие факты из жизни нашего красавца. Оказывается, когда ему приходится туго, он подторговывает ворованными картинами. Бог знает, откуда он их берет, но это настоящие шедевры. И, если верить моему информатору, речь идет об очень крупных суммах наличными.
— Ты что же, намекаешь, что он купил Фермонсо-холл на криминальные деньги?
Спайк пожал плечами:
— Все может быть. Но если это правда, тогда его дело дрянь. Он-то считает себя крутым парнем, но в сфере подпольной торговли ворованными шедеврами промышляют такие акулы, что Калум по сравнению с ними — сущий младенец. Я бы на месте твоей подруги держался от него подальше. П-пусть уж лучше она обанкротится, нежели ее будут считать деловым партнером Калума Форрестера.
Одетта считала, что дела у нее — хуже некуда. Как выяснилось, ошибочно. Скоро стало еще хуже. На следующий день из «РО» стал уходить обслуживающий персонал. За неделю до начала рождественских праздников клуб «Неро» отремонтировали, и больше половины опытных официантов вернулись на прежнее место работы. Поваров на кухне «РО» тоже поубавилось. Теперь всех, кто мог удержать в руках нагруженный тарелками с едой тяжелый поднос, гнали в залы — помогать оставшимся официантам. Повара роптали, некоторые поговаривали о том, что пора подыскивать себе новое место.
Последняя роза, полученная Одеттой перед Рождеством, была цвета запекшейся крови, почти черная. Прежде чем выйти из кабинета, Одетта заложила ее между страницами своего ежедневника, после чего сунула ежедневник в шкаф.
На следующий день после Рождества выяснилось, что из-за нехватки персонала «РО» не в состоянии функционировать. Нед был послан договариваться с поставщиками, которые отказались продлевать кредит и требовали наличные, а Одетта отправилась в кабинет раздумывать над создавшимся положением. Через некоторое время она пришла к выводу, что ресторан необходимо закрыть.
Поток продуктов, которые доставляли в ресторан, иссяк. Единственное, что Одетта продолжала регулярно получать в течение этой недели, были розы.