Читать интересную книгу Тай-Пэн - Джеймс Клавелл

– Да. С одной стороны это так. – Струан закурил сигару. – Но у «Благородного Дома» есть обязанность – все делать по-княжески. Эта новость заполнит умы и сердца людей, как ни одна другая. И об этом станут рассказывать сотни лет спустя. – Он положил руку на плечо Кулуму: – Запомни еще одно правило, дружок: когда ты хочешь крупно выиграть, ты должен крупно рисковать. Если ты не готов рисковать по-крупному, большая игра не для тебя.

– Такое огромное количество денег заставит, может заставить некоторых людей рискнуть большим, чем они могут себе позволить. Это не хорошо, не так ли?

– Главное назначение денег – быть использованными. Я бы сказал, что эти деньги не окажутся потраченными зря.

– Но что же ты приобретаешь с этим?

– Лицо, парень. – Струан повернулся к Роббу: – Кто победительница?

Робб беспомощно покачал головой:

– Не знаю. По красоте – Шевон. Но лучшее платье? Найдутся такие, которые рискнут целым состоянием, чтобы удостоиться этой чести, не говоря уже о призе.

– Ты еще не встречался с Шевон, Кулум?

– Нет, отец. Как-то раз я видел ее прогуливающейся по дороге, которую Джордж – Джордж Бюссинг – проложил от Глессинг Пойнта до Счастливой Долины. Мисс Тиллман прекрасна. Но я нахожу мисс Синклер гораздо более привлекательной. В ней столько очарования! Джордж и я проводили некоторое время в ее обществе.

– Вот как, в самом деле? – Струан постарался скрыть внезапно мелькнувший в его глазах интерес.

– Да, – простодушно ответил Кулум. – У нас был прощальный ужин с мисс Синклер и Горацио на корабле Джорджа. У бедняги Джорджа забрали его фрегат. Он был так расстроен… Значит у нас в самом деле будет бал?

– Почему Глессинг потерял свой корабль?

– Лонгстафф назначил его начальником гавани и главным инспектором, и адмирал приказал ему занять предложенные должности. Мисс Синклер согласилась со мной, что это открывает перед ним завидные перспективы, но сам он не выглядел особенно счастливым.

– Он тебе нравится?

– О, да. Он очень доброжелателен ко мне. – Хотя я и сын Тай-Пэна, едва не добавил Кулум. Он благодарил судьбу за то, что у него нашлось с Глессингом общее увлечение. Оба они были прекрасными игроками в крикет. Кулум был капитаном университетской команды, а в прошлом году выступал за графство.

– Клянусь Юпитером, – сказал тогда Глессинг, – значит, ты должен быть чертовски хорош. Сам я играл за флот только полевым. Каким номером ты выходил с битой?

– Третьим.

– Вот это да! Я выше четвертого не поднимался [13]. Черт побери, Кулум, старина, может быть, нам следует выделить участок под поле для крикета? Чтобы было где тренироваться, а?

Кулум улыбнулся про себя, очень довольный тем, что оказался хорошим игроком в крикет. Он знал, что без этого Глессинг просто-напросто перестал бы его замечать, и тогда он был бы лишен удовольствия видеть Мэри. Интересно, позволит ли она ему сопровождать ее на бал?

– Мисс Синклер и Горацио очень любят тебя, отец.

– Я полагал, что Мэри в Макао.

– Она и была там, отец. Но где-то около недели назад она на несколько дней вернулась на Гонконг. Очаровательная леди, не правда ли?

Внезапно послышалось тревожное звяканье корабельного колокола, быстрый топот многих ног и крик: «Свистать всех наверх!» Струан рванулся из каюты.

Робб поспешил за ним, но остановился в дверях.

– Две вещи, Кулум, быстро, пока мы одни. Во-первых, делай то, что говорит тебе отец, и будь терпелив с ним. Он странный человек со странными идеями, но в большинстве случаев они себя оправдывают. И, во-вторых, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе стать Тай-Пэном. – После этого он поспешил наверх, Кулум за ним следом.

Когда Струан выскочил на ют, команда уже стояла по местам и открывала пушечные порты, наверху матросы облепили снасти.

Прямо перед ними, растянувшись зловещей линией вдоль горизонта, показалась флотилия боевых джонок.

– Клянусь левой ягодицей Тора, да их тут целый флот! – крякнул капитан Орлов. – Я насчитал больше сотни, Тай-Пэн. Поворачиваем и удираем?

– Следуем прежним курсом, капитан. У нас перед ними выигрыш в скорости. Очистить палубы! Мы подойдем поближе и посмотрим. Поставить брамсель и фор-брамсель!

Орлов проорал наверх:

– Поставить брамсель и фор-брамсель! Все паруса, хоу! – Офицеры подхватили эти крики, матросы бросились к парусам, развернули их, и «Китайское Облако», разрезая форштевнем воду, полетел еще быстрее.

Корабль находился в проливе между крупным островом Поклью Чау в двух милях по левому борту и небольшим островком Ап Ли Чау в полумиле справа. Ап Ли Чау отстоял на четверть мили от Гонконга и образовывал удобный залив, получивший название Абердин. На берегу этого залива располагалась рыбацкая деревушка. Струан заметил в заливе больше сампанов и рыбацких джонок, чем их было там месяц назад.

На ют поднялись Робб и Кулум. Робб увидел джонки на горизонте, и волосы зашевелились у него на затылке.

– Кто они такие, Дирк?

– Не знаю, парень. Ну-ка, в сторону!

Кулум и Робб отскочили с дороги, когда несколько матросов спустились по вантам и, покрикивая хором, закрепили натянутые тросы, а затем бросились к боевым местам на корме. Струан протянул бинокль Мауссу, чья грузная фигура появилась на юте рядом с ним: – Ты можешь разобрать, что у них за флаг, Вольфганг?

– Нет, пока нет, Тай-Пэн. – Вольфганг, чувствуя, как у него пересохло во рту, вглядывался в огромную неповоротливую боевую джонку, шедшую впереди, одну из самых больших, какие ему доводилось видеть, – более двухсот футов в длину и водоизмещением около пятисот тонн. Ее корпус с несоразмерно большой кормой слегка кренился под давлением трех обширных парусов. – Gott im Himmel, их слишком много для пиратского флота. Но это вряд ли армада для вторжения на остров? Они, конечно, не осмелятся напасть на Гонконг, пока наш флот так близко.

– Мы скоро все узнаем, – сказал Струан. – Два румба вправо!

– Два румба вправо, – отозвался рулевой.

– Так держать! – Струан проверил положение парусов. Свежий ветер и натянутые, звенящие снасти заражали его радостным возбуждением.

– Смотрите! – крикнул капитан Орлов, показывая назад.

Еще одна флотилия джонок показалась из-за южной оконечности Поклью Чау, готовясь отрезать им путь к отступлению.

– Это засада! Приготовиться повернуть…

– Остановитесь, капитан! Я на юте!

Капитан Орлов угрюмо отошел к рулевому и встал у компаса, проклиная правило, в котором оговаривалось, что когда Тай-Пэн находился на юте любого судна, принадлежащего «Благородному Дому», он становился его капитаном.

Что ж, подумал Орлов, удачи тебе, Тай-Пэн. Если мы сейчас не развернемся и не бросимся наутек, эти джонки с их висельниками отрежут нас, а те, что впереди, просто задавят нас численностью, и мой прекрасный корабль перестанет существовать. Черта с два, разрази меня гром! Со своими пушками мы отправим штук тридцать в огненные ямы Валгаллы и пролетим сквозь их строй подобно Валькирии.

И впервые за эти четыре дня он забыл о серебре и радостно думал лишь о предстоящей схватке.

Корабельный колокол пробил восемь склянок.

– Разрешение сойти вниз, капитан! – крикнул Орлов.

– Да. Возьмите с собой мистера Кулума и покажите ему, что нужно делать.

Орлов быстро проводил Кулума в глубь корабля.

– Когда пробьет восемь склянок в утреннюю вахту – это полдень по береговому времени, – капитан обязан завести хронометр, – объяснил он, испытывая облегчение от того, что ушел с юта, когда Тай-Пэн узурпировал командование судном. Хотя, опять же, признался он себе, будь ты на месте Тай-Пэна, ты сделал бы то же самое. Оказавшись там, ты бы никогда и никому не уступил самой прекрасной должности на свете.

Его маленькие голубые глазки изучали Кулума. Он заметил его мгновенную неприязнь к нему и взгляды исподтишка на его горб и короткие ноги. Даже после сорока лет таких взглядов он все еще не выносил, когда его считали уродом.

– Я родился на льдине в снежную бурю. Моя мать говорила, я был таким красивым малышом, что злой дух Ворг растоптал меня своими копытами через час после моего рождения.

Кулум неуютно задвигался в полутьме.

– О?

– У Ворга раздвоенные копыта, – с коротким смешком добавил Орлов. – Ты веришь в духов?

– Нет. Нет, не думаю.

– Но в дьявола ты веришь? Как все добрые христиане?

– Верю. – Кулум старался не выдать голосом охватившего его страха. – Что следует делать с хронометром?

– Его следует завести. – Орлов опять хохотнул. – Если бы тебя мать рожала на свет так же как меня, может и ты вышел бы Кулумом Горбуном вместо Кулума Стройного Красавчика, а? С высоты моего роста на все смотришь по-другому.

– Мне очень… вам, должно быть, ужасно трудно.

– Не трудно – ваш Шекспир нашел слова получше. Но ты не волнуйся, Кулум Силач. Я могу убить человека вдвое больше меня безо всякого труда. Хочешь, я научу тебя убивать? Скажу сразу, лучшего учителя тебе не найти. За исключением, разве что, Тай-Пэна.