Читать интересную книгу Дураки и умники - Светлана Шипунова

— Жень, — сказал Кара-Умов как-то совсем по-домашнему, и Зудин даже вздрогнул от неожиданности. — Я думаю, что мы не будем с тобой разыгрывать перед телекамерой спектакль, изображать из себя политика и журналиста, а честно скажем телезрителям, что в жизни мы на «ты», потому что давно знаем друг друга («Во дает!» — восхитился Зудин), более того, давно дружим, и я приехал сюда, в Благополученск, чтобы поддержать на этих выборах своего старого товарища и друга — Женьку Зудина, и если мое мнение что-то значит для телезрителей, то я просто прошу их сделать то же самое. А мы с тобой поговорим сегодня вот о чем. Скажи, Жень, только честно, зачем тебе все это нужно?

Зудин во все глаза смотрел на Кара-Умова, дивясь легкости и естественности, с которой тот врал, и даже не сразу понял смысл вопроса. Некоторое время он оторопело молчал, соображая, что именно следует ему ответить, пауза получилась недопустимо долгой, Кара-Умов сделал знак выключить камеру и сказал все тем же усталым голосом:

— Вы не волнуйтесь, Евгений… как вас по батюшке? Алексеевич? Соберитесь с мыслями, мы сейчас перезапишем начало. Я думаю, что в этом месте вам лучше всего сказать так: «Я. Как уроженец этих мест. Не могу равнодушно смотреть на то. Что моя родная область. Катится в пропасть. Запомнили?»

— Но она пока не катится в пропасть, — сказал Зудин, несколько задетый.

— Это неважно, вы вообще можете не особо обращать внимание на мои вопросы, я буду намеренно вас провоцировать, у меня своя задача, а у вас своя, так что говорите, что хотите. А вас что, не подготовили?

— Я готов, — с вызовом сказал Зудин, которого начинал раздражать равнодушно-менторский тон Кара-Умова, тот разговаривал с ним, как с пациентом.

— Ну тогда поехали сначала, — Кара-Умов снова уставился на Зудина немигающим взглядом и сказал: — Жень, я думаю, что мы с тобой не будем обманывать телезрителей и скажем честно, что мы — старые друзья…

Передачу записывали два с лишним часа, Зудин устал, вспотел, хотел пить и есть, был недоволен собой и Кара-Умо-вым, хотя где-то к середине разговора перестал реагировать на его гипнотизирующий взгляд и на камеру и отвечал более или менее внятно. В эфир дали 35 минут, но нарезано было так виртуозно, что разговор приобрел темп и даже некоторую остроту, но, как заметили многие, главным в передаче было не то, что мямлил Зудин, а те реплики, которые как бы между прочим ронял Кара-Умов. Так, о губернаторе Гаврилове маститый ведущий вскользь сказал:

— Ну что Гаврилов… Его песенка, я думаю, спета Ведь он человека убил, женщину, — тут его голос приобрел скорбную интонацию. — Телезрители, возможно, не знают об этом печальном факте, ибо Гаврилов сделал все, чтобы скрыть его от общественности. Так что приходится нам самим сегодня информировать уважаемых избирателей…

Дальше Кара-Умов поведал, что губернатор Гаврилов возвращался ночью с собственной дачи, на собственном «Мерседесе», естественно, с девочками, естественно, в нетрезвом виде. А в это время трассу переходила ничего не подозревавшая женщина, доярка колхоза имени 8 Марта, которая шла, видимо, с вечерней дойки. Гаврилов, по словам Кара-Умова, сбил женщину насмерть и трусливо скрылся с места преступления. Сиротами остались 40-летний сын, невестка и двое внуков доярки.

Покончив с Гавриловым, Кара-Умов принялся за Твердохлеба. Слушая его, Зудин подумал, что был неправ, эта работа стоит денег, пусть не 40 тысяч, но половину того стоит. Он уже прикидывал, какой будет эффект, ведь «Полчаса истины» увидит практически все население области, тем более что есть договоренность с руководителем местного телерадио, которому обещали за это две новые телекамеры, пустить передачу в самое лучшее время, пожертвовав очередной серией идущей вот уже пять лет мыльной оперы «Санта-Мария». Как объяснили Зудину, перед началом передачи будет объявлено, что сериал пойдет сразу по ее завершении, так что люди будут сидеть у телевизоров и смотреть, как миленькие, чтобы не прозевать, в основном, конечно, женщины, но это-то и хорошо — во-первых, женщины и есть самые активные избиратели, а во-вторых, имеют влияние на мужей, те так и голосуют, как скажут им более подкованные в политике жены.

— Неужели он не может понять, — говорил Кара-Умов, переходя к характеристике Твердохлеба, — что его время прошло и никогда больше не вернется? Думали ли мы с тобой в августе 1991 года, когда стояли на баррикадах у Белого дома («Когда это я с тобой стоял? — мелькнуло у Зудина в голове), что пройдет всего пять лет и те же самые люди, от которых мы с тобой защищали в те дни Россию, не просто подымут головы, но еще и потребуют реванша, полезут снова во власть, как тараканы из щелей?

После этой тирады он с чувством отхлебнул кофе, открыл лежавшую сбоку на столе папку и извлек какую-то бумажку.

— Мне в руки попал прелюбопытный документ, — сказал Кара-Умов, издали показывая бумажку в глазок телекамеры. — Это программа кандидата в губернаторы Твердохлеба. Но не та, которая опубликована в газетах, а совершенно другая, секретная программа, которую нам предоставил источник, пожелавший остаться неназванным. Я зачитаю вам только несколько пунктов, слушайте внимательно: «Пункт 1. Национализировать все ранее приватизированные предприятия области» — вы представляете, что это значит и чем это вам грозит? «Пункт 2. Виновных в ограблении народа судить с вынесением приговоров вплоть до высшей меры с полной конфискацией имущества» — ну, господа, тут у меня просто нет слов! «Пункт 3. Запретить все демократические партии и организации, а также проведение митингов, шествий и демонстраций, кроме санкционированных лично губернатором» — а это как вам понравится? И вот оно, самое главное: «Пункт 4. Объявить независимость Благополученской области и отделение ее от России вплоть до восстановления социализма в масштабах всей страны». Ну, каково? — он с размаху кинул бумажку на стол, откинулся в кресле и вперил взгляд в Зудина.

Тот под стать Кара-Умову скорбно покачал головой и произнес трагическим голосом:

— Я сделаю все, чтобы не допустить этого безумия!

Передачу живо обсуждали во всех присутственных местах Благополученска и особенно в предвыборных штабах кандидатов, пока новая акция зудинского штаба не заслонила собой скандальное интервью.

До выборов оставалось чуть больше двух недель, когда было объявлено, что в последние выходные октября кандидат в губернаторы Евгений Зудин проводит в городе «Дни избирателя». Приглашения с подробной программой мероприятий, как раньше газета «Боже упаси!», были бесплатно доставлены прямо в почтовые ящики горожан. Прочитав их в кругу семьи, благополученцы с удивлением узнали, что в эти самые «Дни избирателя» много чего будет отпускаться бесплатно. Устоять было невозможно, и в выходные дни народ хлынул в город. Бесплатными в этот день были: проезд во всех видах общественного транспорта, кроме такси; хлебный квас из бочек на колесах, расставленных в самых людных местах города; мороженое и жвачка для детей в возрасте до пяти лет (туг в первые часы возникло много недоразумений, после чего по городской радиосети было объявлено, чтобы родители детей 1991–1996 годов рождения, выходя в город, имели при себе детские метрики); а также — посещение дневных сеансов в кинотеатре «Москва» и катание на каруселях и чертовом колесе в городском парке. Но особым спросом пользовался в этот день бесплатный отпуск в центральной аптеке женских прокладок с крылышками «Олвейс плюс». Очередь за ними выстроилась с раннего утра и не иссякала весь день, при этом женщины помоложе периодически отгоняли от дверей аптеки бестолковых старух, норовивших влезть без очереди.

— Бабушка, куда вы лезете! Вам это уже не надо! — шипели на них женщины.

— А может я унучке беру! — кричала какая-нибудь бабка понаходчивее, другие обиженно отходили.

— Как голосовать, так одни деды и бабки ходют, а как бесплатно чего дают, так за молодежью разве ж успеешь! — ворчали они и грозились пойти пожаловаться самому Зудину.

В микрорайоне частных домов ездил в это время автофургон с громкоговорителем, останавливался посреди пыльных, немощеных улиц и объявлял запись на установку газовых колонок. На боках автофургона, само собой, были наклеены плакаты с улыбающимся, как Клинтон, Зудиным, кроме того, составлявший списки человек вел индивидуально-разъясни-тельную работу:

— Дедуля! — говорил он ласково. — Ваш номер в списке будет 718, давайте я вам на руке запишу, дома перепишете. Вы ж на выборы пойдете?

— Каки там выборы, — говорил дед, — я вже никуда не ходю! То мени соседка казала, шо на газ записуют, так я и пойшов, а так ни…

— Ну ничего, к вам домой придут с урной, так вы ж знаете, за кого надо голосовать?

— За Ельцина, чи шо…

— Нет, за Ельцина не надо, его уже выбрали, а теперь надо за Зудина Евгения, поняли? Давайте я вам на другой руке запишу: Зу-дин. До выборов не стирайте.