говорила и планы не спрашивала. Кстати, загранпаспорт я получила, визу должны в понедельник — вторник поставить. И я увижу Лондон, — радостно поделилась она новостями с родителями.
Разговор был прерван звонком в дверь. Открывать поспешила Марина. Она обняла и поздравила Диму, потом поцеловала Анжелу, и тут сзади раздался обиженный детский голос.
— Пустите меня скорее, я же тоже хочу посмотреть.
Дима повернулся и со смехом пропустил девочку вперёд.
— Прости, малышка. Мама, знакомься, это теперь моя дочка — Полина. Поля, а это твоя новая бабушка — Марина.
— Папа Дима, а зачем мне ещё одна бабушка, у меня же одна есть?
Она развела в стороны руки и всем своим видом выражала удивление. Марина рассмеялась, чем удивила всех членов своей семьи, и, наклонившись к девочке, произнесла:
— Много бабушек не бывает. Пошли мыть руки и за стол, ты кушать-то хочешь? Сейчас ещё с дедом познакомишься и с тётей Олей. Дима, что ж вы маму Анжелы к нам не позвали?
Оля смотрела на всё происходящее и поражалась собственной матери — такой живой она её никогда в жизни не видела.
За столом Полинка уселась между Мариной и Сергеем, а они с ней беседовали и подкладывали в тарелку разные вкусности. Всем было хорошо, и только Оля поглядывала на часы в ожидании Михаила.
Звонок в дверь был слишком настойчивым, Миша бы так не стал звонить. Встать Оле Дима не дал, пошёл открывать сам.
— Зачем ты пришла? — раздался его возмущённый голос.
В коридоре сразу оказались все. Оля, Сергей с Мариной и Полинка с Анжелой.
Регина, а это была она, обвела всех взглядом, полным ненависти и превосходства, и расхохоталась.
— Так я не вовремя! Димочка мне замену в дом привёл? Смешно, ой как смешно! Но хорошо, что своими глазами я всё увидела. Я-то, по доброте душевной, шла вас всех на свадьбу дочери пригласить, но теперь не стану. Варитесь в своём котле, неудачники! Дима, а тебе не противно за господином Фадеевым подстилку подбирать? Он как на твою сестру перекинулся, так секретутку тебе сбагрил? Благородно.
— Пошла вон, — буквально прошипел Дима и стал наступать на Регину, выталкивая её из квартиры. Она испугано отступала, не ожидая такой реакции, и, пятясь, наткнулась спиной на незамеченного никем Михаила. Попыталась обойти его, чтобы сбежать, но он не дал ей этого сделать, схватив за руку. Михаил был в ярости, а Регина не могла отвести от него взгляда, понимая, видимо, что путей для отступления у неё не осталось — она сама загнала себя в ловушку. Глядя ей в глаза, Миша с угрозой произнёс:
— Скажи спасибо, что не в моих правилах бить женщин. Проваливай отсюда, дрянь!
Он отпустил её и пропустил к лестнице. Оглядел всех присутствующих, заметил Марину, прижимающую к себе перепуганную Полинку, побледневшую Анжелу и Олю, готовую вот-вот разреветься. Улыбнулся радостно и произнёс:
— Как приятно, когда вся семья встречает меня с работы. Кормить будете, товарищи родственники?
Мише удалось разрядить атмосферу, все разом загомонили, Дима радостно улыбнулся ему, а Марина всех снова позвала к столу. Мише досталось почётное место рядом с Сергеем Владимировичем. Он взял Олю за руку и, глядя с нежностью ей в глаза, надел на безымянный палец кольцо.
— Пусть все знают, что ты моя, — сказал он и, не желая смущать, поцеловал её в щёку. А Оля не могла отвести взгляд от подарка. Нет, колечко не было вычурным, просто ободок белого метала, сужающийся к ложу, в котором разместился необыкновенной красоты сверкающий прозрачный камень, но эта простота была обманчива. Оля не особо разбиралась в украшениях, но догадывалась, что такое колечко лучше оставлять дома, хотя снимать его не хотелось.
— Я и так твоя, разве нет? — всё же смутилась она.
— Моя, — ответил Миша.
— Ой, какое красивое у тебя колечко! — Полинка рассматривала руку Оли. Потом подняла глаза на Мишу и спросила: — Дядя Миша, а ты мне такое подаришь?
Все рассмеялись.
— Нет, Полечка, я тебе другое подарю, а лучше — серёжки на день рождения. Договорились?
— Конечно, только ждать долго, — хитро блеснув глазами и пожав плечами ответила девочка.
Все опять засмеялись. Дальше вечер был наполнен теплотой и уютом — настоящий семейный праздник. А об инциденте с Региной никто и не вспоминал — и она, и Люда остались в прошлом, которому здесь не было места.
Глава 32
Михаил сидел за своим рабочим столом и раздумывал о сложившейся ситуации. Нет, конечно, о существовании сестёр он знал, но они все были настолько далеки от него, что он не думал, что им когда-нибудь придётся встретиться.
В кабинет вошла Анжела и привычно поставила перед шефом утренний кофе.
— Михаил Александрович, и что будет дальше?
Хоть Анжела и старалась держать себя в руках, но было заметно, что она напряжена и нервничает. Вся эта ситуация волновала и её тоже.
— Расстроилась, что ли? — Михаил с улыбкой посмотрел на неё, но глаза его оставались серьёзными. — Надеюсь, что мы с ней договоримся. Я думал ночью обо всём, она мать, и любит своего сына. Получается, что делает всё только ради него, а на меня за что-то обижена. Ещё бы понять — за что.
— Зачем так сложно? Выстроить столь хитрую многоходовку, когда можно было прийти и просто с вами поговорить.
Михаил рассмеялся.
— Нет, Анжела, нет. В том — то и дело, что она ничего не выстраивала, она тыкалась, как слепой котёнок. И всё мимо. Это мы думали, что против нас чуть ли не убийцы и мафиози выступили. А она просто женщина-мать, несчастная по жизни, недолюбленная в детстве, пытающаяся защитить и помочь своему единственному отпрыску. Вот поэтому она и ускользала всё время из поля зрения, потому что логики и зла в её действиях не было.
— Вы её простили? — Анжела не могла скрыть удивления.
— Пожалел, понять попытался, встать на её место, что ли. Ладно, придёт — увижу вживую, сделаю выводы. Мы с Витей привыкли просчитывать людей. А она не укладывалась в схему. Одно дело, когда перед тобой враг, конкурент, партнёр, и совсем другое — просто женщина, любящая своего сына. Обиженная на судьбу женщина. Ладно, не хочу о ней. Лучше расскажи, как вы с Димой жить собираетесь и к чему мне надо быть готовым в связи с твоим замужеством.
Анжела присела напротив шефа и чуть не расплакалась.
— Да проблемы одни, если честно.
— С Димой? — удивился Михаил.
— Да нет, — она улыбнулась светло, — с Димой всё в порядке,