в Дублине, который они совсем недавно купили, о президенте Громове, который был его хорошим другом. Я все время сидела с открытым ртом, забыв про мясо, вино и даже немного про Олега. Такой простой и открытый Верден совсем не был похож на акулу бизнеса. Он больше походил темпераментом на Олега, который не гнался за большими деньгами, но занимался любимым делом и получал за него хорошее материальное вознаграждение.
Саша взглянул на часы и стал собираться.
– Я больше не буду извиняться, – сообщил он уже у двери. – Очень рад, что обнаглел и приехал к вам испортить праздник. Классно посидели.
Я стояла у двери, вежливо улыбаясь. В очередной раз взгляд Саши скользнул по моей груди.
– Прекращай на нее пялиться, Верден, – рявкнул Олег, игнорируя все вежливости гостя. – Или я прямо сейчас приму решение начистить тебе лицо. И хрен с ней с работой.
Я снова покраснела до корней волос. Значит, мне не казалось.
Саша сморщился и поспешил объяснить:
– Я не могу перестать, Олег. Ее татуировка скрыта, ни черта не понятно, что там дальше. Ты же понимаешь, что меня интересует рисунок, а не грудь. Вернее, грудь тоже интересует, но в более абстрактном смысле. Как гетеросексуального мужчину. В более частном случае я предпочитаю грудь моей жены.
Олег прищелкнул языком и выдохнул раздражено.
– Тот случай, когда нечем крыть. Я слишком красиво набил эту татушку.
– Сам? – уточнил Верден.
– Да, – решила я вклиниться, обнимая Олега, чтобы он немного остыл. – Мы так и познакомились. Я пришла сделать тату, а мой мастер не смогла. Администратору пришлось вызвать Олега.
– Чертовски мило, ребят. Маш, прости, ради бога, что глазею.
– Ничего, – помиловала я его кокетливо. – Мне даже приятно.
– Серьёзно? – фыркнул Олег возмущенно. – Тебя больше не смущает повышенное внимание?
– Немного. Знаешь, только ленивый одногруппник не подошел рассмотреть мою тату в универе. Всем она нравится.
Олег надулся и продолжил ворчать:
– Начинаю жалеть о своей гениальности.
Саша топтался у двери, хотя машина уже приехала за ним и ждала у ворот.
– Ну я, наверно…
– Там эльфийские руны, Верден. На синдарине написано «любовь».
– Да, спасибо, Олег. Теперь я смогу поспать в самолете, не думая о груди Маши.
– Конченый ты козел, – засмеялся Олег, протягивая гостю руку и хлопая ее тепло по плечу.
Я же неожиданно для самой себя пожала Саше руку тоже, но в добавок сделала шаг вперед и поцеловала в щеку.
– Доброго пути. Было очень приятно познакомиться.
– Спасибо. Увидимся еще. Я уверен.
Верден подмигну мне и вышел во двор. Олег проводил его глазами и только, когда закрылась калитка, повернулся ко мне.
– И что это за провокационные разговорчики? – зарычал он, наползая на меня, как грозовая туча.
– Он спросил про тату. Я ответила. Вроде вопрос был безобидным, – объяснила я, едва сдерживая хихиканье.
Суровый тон и вид Олега почему-то не внушали страха, скорее веселили и возбуждали немного. Он толкнул меня к стене и встал близко-близко, заставляя трепетать.
– Безобидный вопрос, безобидный флирт и, видимо, ты забыла рассказать про безобидный интерес твоих одногруппников. Как так вышло, что они увидели твою грудь?
Олег склонился и куснул меня за шею. Быстро и не больно, но я вскрикнула от неожиданности.
– Ты всем показывала свою грудь вместо пары по рекламе? – напомнил Олег предмет разговора.
– Нет, я опаздывала и не заехала домой переодеться после выходных у тебя. Ты же сам накупил для меня этих рубашек и блуз с глубоким декольте.
– Начинаю жалеть об этом.
Олег снова покусывал мою шею, спуская по плечу к верхней бабочке. Я стонала, но не забыла, что мы продолжаем разговор.
– Серьезно? Жалеешь?
– Не знаю. Было что-то в единоличном праве смотреть на тебя. Но одновременно меня адски возбуждает, что Сашка смотрел и другие.
Я прерывисто втянула носом воздух, сгребая в кулак волосы у Олега на затылке.
– Они только смотрели, – вступилась я за всех, кто видел мое декольте.
– Пожалуй, это меня устроит. Смотреть можно, а трогать только мне разрешено.
В подтверждение он сжал мою грудь через платье. Я всхлипнула.
– Только тебе.
Олег смахнул с моего плеча платье. Широкий рукав упал до локтя, оголилась грудь, и Олег наконец увидел то, что было спрятано. Кожаные ремешки, имитирующие белье. Они обрисовывали контур, подчеркивая, но ничего не скрывая.
– Гребаный ад, – выругался Олег, глазея на мою грудь. – Что это такое?
– Ты уже спрашивал, – усмехнулась я.
– Если бы ты мне ответила и показала, я бы послал Вердена на… в аэропорт без заезда в гости.
– Я так и подумала, поэтому промолчала.
– Коварная ведьма. Я сейчас все сниму с тебя и…
– Сними уже.
Я подняла руки, и Олега скорее избавил меня от прекрасного, но уже изрядно надоевшего платья.
Он бросил его на кресло. Я все еще прижималась к стене, надеясь, что выгляжу достаточной сексуально и горячо в полном комплекте.
– Святой Иисус на костылях и все его апостолы, – проговорил Олег, глядя на меня не моргая, склонив голову. – Ты все это время была без трусиков?
– Мне показалось, они все испортят, когда ты меня разденешь.
– Обожаю твое чувство вкуса, малыш. Это невероятно.
Он все еще не касался меня. Видимо, оттягивал момент, держался из последних сил.
– Это называется стрепы. Я нечаянно увидела в каталоге и не могла не купить в подарок тебе, – закончила я описывать свой вид. – Я не так много могу тебе подарить на день рождения.
– Ты даешь мне слишком много каждый день, Маша. Я люблю тебя.
Я зажмурилась, запретила себе плакать, но глаза все равно стали влажными.
– И я тебя люблю. С днем рождения.
Руки Олега вернулись и снова ласкали мое тело. Но теперь он еще трогал ремешки и оттягивал их. Мог отпустить нежно, а мог и щелкнуть, чуть обжигая.