Бастард недовольно покачал головой.
-Поразительно, - ухмыльнулся он, открывая глаза и отстраняясь.- Просто поразительно, - повторил мужчина.
Я озадаченно смотрела на бастарда, но тот продолжал озадаченно причмокивать губами, следы недавнего отравления с его лица стерла серьезная задумчивость.
-Только не молчи, Хелл, очень тебя прошу, - взмолилась я, когда мое терпение окончательно разорвалось в пределах моего сознания.
Задорная искорка в светлой зелени его глаз насторожила, но я все же надеялась на его благосклонность. Тем более теперь можно шантажировать его тем, что я в интересном положении. Хотя эта мысль претила мне. Не люблю пользоваться собственной слабостью. К тому же полностью осознать, что я беременна пока что не удавалось.
-Как же ты заинтересована в моем ответе, - с хитрым прищуром сказал Хелл.
Я промолчала. Мои пальцы сами собой переместились на то место, где недавно лежала ладонь Хелла. Я не могла сказать, что чувствовала нечто фантастическое. Просто мой Динео говорил о том, что внутри меня есть жизнь, но я позиционировать себя, как мать, я все равно не сумела бы. Наверное, для этого нужно время.
-Хорошо, - вздохнул Хелл, решив, что его провокация не возымела должного эффекта.- Просто этот ребенок… он уже нечто сверхъестественное.
Меня передернуло.
-Я не хотел… - запнулся советник, но по моему кивку он продолжал.- Вокруг плода словно некий кокон. И защита эта такой силы, что я, используя все свои возможности, не сумел проникнуть под нее. Это просто невероятно! Я бы даже сказал, что если ты умрешь, ребенок сумеет прожить еще несколько дней в этом коконе.
-Неприятное сравнение, - скривилась я.
-Понимаю, - кивнул советник. – Но его действительно защищает магия высшего уровня. Не знаю, из чего получился такой синтез, но если этому ребенку удастся появиться на свет, то не многие сумеют составить ему конкуренцию в магическом мире, я тебя уверяю.
-Если…- выдохнула я.
Хелл понял, что высказал свое опасение вслух и осекся. Но страшное предположение уже было высказано, и я не могла винить Хелла за это, советник просто рассуждал логически. И как всегда просчитывал все возможные вероятности.
-Я понимаю, - на выдохе слова прозвучали фальшиво.- А теперь и тебе, и мне нужно отдохнуть, Хелл. Нам нужно в Йелоусанд.
-А…
Я прервала его властным взмахом руки. Во мне воспылала какая-то сила, и я знала, где ее источник.
-Об этом никто не должен узнать, советник, даже твой король.
Лицо Хелла выглядело озадаченным.
-Это приказ, если тебе недостаточно моей просьбы, - добавила я для убедительности. Мужчина нахмурился, сдержанно кивнул и встал. Обида его читалась в движениях, но я не стала себя оправдывать. Это было лишним.
Мне не нравилась тишина, которая повисла теперь между нами. Но Хелл был должен понимать всю серьезность моего положения, должен был понимать, почему мне пришлось отдать приказ. О моей беременности никому нельзя знать. Даже Силенсу. Иначе меня отстранят от государственных дел, а бросать Дейстроу сейчас я была не намерена. Королевство нуждалось в моей помощи, а значит, придется чем-то жертвовать.
Даже если эта жертва – самый ценный дар в мире.
Ледяной дождь сменился мокрым снегом.
К нашему всеобщему неудовольствию пришлось отправляться в дорогу во время пурги. Хелл вновь настаивал на том, что это для нас идеальная возможность скрыться от глаз Монтэи. Коктон, как и я, не понимал этой фанатичной любви к трудностям, но переубедить королевского советника было равносильно подвигу. Так что теперь наши лошади лениво плелись, звучно разбрызгивая мокрый грязный снег в разные стороны.
Вскоре мы промокли и устали, я с трудом держала ритм, выбранный бастардом. Пришло понимание, что беременность даже на ранних сроках переносится организмом не без труда. Я встряхнула головой в надежде отогнать неприятные мысли, потому что вообще не желала размышлять о том, что выяснили мы с Хеллом прошлой ночью. Непосильное бремя в наши времена, так что приходилось считаться с запасом своего терпения, которое вот-вот было готово забить тревогу. Я боялась сорваться. Усталость давала о себе знать, а запах войны, что постоянно меня преследовал, и вовсе до тошноты и боли в висках кружил голову. Страх лишал сил, поэтому я решила действовать, чтобы не оказаться впоследствии в безвыходном положении.
Дорога давала мне возможность поразмышлять о том, что я буду говорить герцогу Йелоусанда. Но слова каким-то мистическим образом не желали составляться в предложения, облекая в своем смысле дельные идеи. Я осознавала тот факт, что не могу сосредоточиться на чем-то конкретном, без конца плутая то в одну сторону, то в другую. То ли мои физические изменения служили неблагоприятным фактором развития такого настроения, то ли просто сознание демонстративно отказывалось выдавать правильную информацию, я не знала. А сил для того, чтобы в этом разобраться, просто не находилось. Я могла только четко осознать одно желание – поплакаться кому-нибудь. Пусть раньше такие идеи меня не посещали, я считала себя сильным человеком, но, видимо, навалившиеся испытания давали о себе знать. Ко всему прочему предстоял разговор с Хеллом, так что выбирать его своим поверенным я не могла. Коктон же был погружен в свою скорбь о Эрекке, хоть и бодрился. Мне не хотелось мешать его безмолвной и не официальной панихиде. Так что все мои переживания оставались при мне, мешая разрабатывать план действий. Втайне я надеялась, что Хеллс Беллс что-нибудь придумает, и мне останется только выполнить его указания. Может, все-таки мое место не на троне?
Меченый подо мной дернулся, едва не выбросив меня из седла. Я крепко ухватилась за его гриву, от неожиданности выпустив поводья из рук. Именно этого я боялась, когда Хелл заявил, что путешествие мне придется провести с его норовистым жеребцом. Но конь не запаниковал, хоть заднее левое копыто соскользнуло с обледенелого камня, и зад Меченого провалился вниз. Животное сумело взобраться выше на твердую почву, при этом не потеряв своего седока. Сердце мое шумно стучалось в груди, к голове прилила кровь. Сейчас я была благодарна тому, что мой советник предусмотрел все нюансы тяжелого путешествия.
-Ты в порядке? – мягко спросил Хелл, появляясь откуда-то из белой пурги. Он был весь напряжен, пожалуй, бастард разучился скрывать свои истинные эмоции. Надеюсь, это сумела заметить только я.
-Кажется, - неуверенно отозвалась я, устраиваясь в жестком седле. У меня нещадно болела спина, окоченевшие руки с трудом ухватили поводья. Кожа болезненно отзывалась на любые прикосновения.- Холод сломает меня изнутри.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});