Читать интересную книгу 100 знаменитых символов советской эпохи - Андрей Хорошевский

Как бы там ни было, кто бы ни изобрёл дизайн стакана, точно известно, что первый «гранчак» (стакан даже имени собственного удостоился в народе) классической формы с 10-ю гранями и объёмом 200 миллилитров сошёл с конвейера стекольного завода в городе Гусь-Хрустальный в 1943 году. Перед стекольщиками стояла, надо сказать, нелёгкая задача. Посуду нужно было сделать недорогой в производстве, но при этом прочной и термоустойчивой. Можно себе представить, что ждало руководителей завода и технологов, если бы, например, взял товарищ Сталин стакан, налил в него кипяток, а стекло бы треснуло. Статья за «вредительство» или за «покушение на жизнь лидера советского государства» была бы обеспечена. И потому технология выдерживалась очень жёстко. В стекло для гранёных стаканов для прочности даже добавляли свинец, который используется при изготовлении хрусталя.

С тех пор и началась «стаканизация» всего Советского Союза. После войны стаканы выпускал едва ли не каждый стекольный завод, объём производства достигал 6 миллионов штук в год. У советского народа стакан сразу же завоевал популярность — вещь удобная, дешёвая, можно налить или насыпать практически всё что угодно, прекрасно держится даже в не совсем твёрдой руке (как шутят острословы, если посмотреть, как некоторые современные политики держат свечку в церкви, то сразу становится ясно, откуда у них такая хватка). Но особую любовь у народа стакан снискал в хрущёвские времена, когда власти запретили торговать водкой на разлив, а из продажи исчезли удобные для одноразового «приёма внутрь» «мерзавчики» и «чекушки». Вот тогда-то и возник знаменитый обычай распития поллитровки на троих, и стакан в этом процессе стал незаменимым помощником. Вопросы «сообразим на троих?» и «стакана нет?» звучали как пароль.

Стакан так прочно вошёл в привычный быт советского человека, что когда с «гранчаком» стали происходить странные и прискорбные для его репутации вещи, народ не на шутку взволновался. В 80-х только что купленные стаканы вдруг стали самопроизвольно лопаться. Событие это приобрело такой резонанс, что даже было отображено в известном сатирическом киножурнале «Фитиль». Оказалось, что на заводах стали вводить в строй новые импортные линии и при этом немного ушли от привычной технологии. В результате структура кристаллической решётки стекла чуть изменилась и стаканы стали просто рассыпаться. К счастью, оплошность быстро устранили, и «доброе имя» гранёного стакана было восстановлено.

«В археологии русской жизни, очищая пласт за пластом, мы постоянно будем возвращаться к гранёному стакану. Это наша археология, а вернее, просто матрица, — сказал известный писатель Виктор Ерофеев. — Это стакан не только дней рождения, но и поминальный стакан. Он уравновешивает жизнь и смерть. Да и вообще серьёзная вещь». Да, стакан — действительно вещь серьёзная и сделанная на века. И пусть кто-то говорит, что гранёный стеклянный стакан скоро будет полностью вытеснен своим пластмассовым собратом. Одноразовый-то даже не стакан, а так, стаканчик, время его коротко — использовали и выбросили, а настоящий, надёжный гранёный стакан не подвластен времени — он вечен…

Советское шампанское

Говорят, что об игристых винах упоминали в своих произведениях ещё Гомер и Вергилий. И всё-таки большинство знатоков виноделия считает датой рождения шампанского вина 1668 год. Именно в этом году управляющим винодельческими подвалами бенедиктинского Оввильерского монастыря, расположенного в провинции Шампань, был назначен 30-летний уроженец города Сент-Менульд, воспитанник монастыря Святого Вана в Вердене благочестивый дом[3]Пьер Периньон.

Шампанское — напиток столь божественно прекрасный, что с его возникновением обязательно должна быть связана какая-нибудь легенда. Так оно и есть. По преданию монахов-бенедиктинцев, дом Периньон в один прекрасный день забыл несколько бутылок молодого вина в своей келье. В другой, не менее прекрасный день (правда, поначалу день сей не показался монастырской братии столь прекрасным) монахи находились в трапезной и предавались поглощению ниспосланной им Господом пищи, когда вдруг были просто оглушены громкими выстрелами, доносившимися из кельи. Вначале братья подумали, что за грехи свои они наказаны Богом и он послал им какое-то страшное наказание, но в конце концов разобрались, что стреляют те самые бутылки, забытые домом Периньоном. А аббат монастыря был в гневе и даже наложил соответствующую епитимью на управляющего винодельческими подвалами. Но затем… Затем монахи решились попробовать оставшееся в бутылках вино. И поняли, что не зря в течение многих лет усердно молились Господу и проводили дни в трудах праведных. Отныне практически весь урожай винограда шёл на производство шампанского. Правда, кроме неземного наслаждения, игристый напиток доставлял братьям немало трудностей. Днём и ночью в подвалах монастыря с треском вылетали пробки и взрывались бутылки — игристое вино было столь беспокойным, что каждый год монахи теряли бо́льшую часть заложенной партии. Но несмотря на это, дом Периньон и монахи-бенедиктинцы продолжали упорно совершенствовать технологию производства шампанского. Именно Пьер Периньон открыл секрет производства шампанского из купажей — вин из разных сортов винограда или разного года производства.

Дом Периньон и его помощники держали секрет изготовления шампанского в тайне и никаких письменных трудов и описаний технологии создания игристого вина не оставили. И только в 1718 году аббат Годино, служивший Господу в Реймском соборе, впервые опубликовал книгу, где была описана технология игристых вин Шампани. Ещё через десять лет была основана первая фирма по производству шампанского.

Выращивание винограда и производство вина всегда считалось во Франции истинно мужским делом, и поэтому крайне удивительно, что наибольший вклад в развитие культуры шампанского внесли женщины. Первой была Барб-Николь Клико Понсардэн, 27-летняя вдова винодела из Реймса Франсуа Клико. Когда мадам Клико, потеряв мужа, решила сама встать у руля винодельческого Дома Клико, это вызвало недоумение и даже возмущение у почитателей игристого напитка. Ведь издавна бытовало поверье, что когда женщина заходит в подвал, то вино тотчас превращается в уксус. Но настойчивая мадам Клико, несмотря на неурядицы и откровенное сопротивление со стороны коллег-виноделов, продолжала завоёвывать рынок. «Мы должны добиться одного качества нашего вина — только лучшего», — постоянно повторяла она своим работникам. И её труды не пропали даром — шампанское Дома Клико вскоре стало эталоном игристого напитка во всём мире. В середине XIX века примеру мадам Клико последовала ещё одна вдова, мадам Поммери. А в начале XX столетия к ним присоединились ещё две женщины, потерявшие супругов-виноделов, — мадам Редерер и мадам Болленже.

Что же касается России, то с начала XVIII века бытует мнение, что едва ли не подавляющее большинство заморских продуктов первым попробовал и привёз в страну Пётр I. Не стало исключением и шампанское. В 1716 году во время путешествия по Европе царь впервые выпил игристого вина. Пётр, большой ценитель крепких напитков, остался доволен, но до поры до времени шампанское оставалось в России диковинкой. Путешествовавшие за границей дворяне привозили в Россию с десяток бутылок драгоценного напитка, которые откупоривались в самых торжественных случаях. Шампанское долго оставалось роскошью, доступной только сливкам общества, ведь, кроме всего прочего, оно облагалось наибольшей пошлиной из всех заграничных вин. А в 1793 году указом Екатерины II был запрещён ввоз в Россию предметов роскоши, в том числе и шампанского. Но взошедший вскоре на престол Павел I отменил это распоряжение, и шампанское вновь стали привозить в страну. И именно при императоре Павле в России была изготовлена первая партия игристого вина.

Здесь, кстати, нужно сделать одно отступление. Французские виноделы издавна ревностно следили за соблюдением коммерческих прав на торговую марку «шампанское». И поэтому, строго говоря, шампанским может называться только игристое вино, изготовленное в Шампани методом вторичного брожения в бутылках с выдержкой не менее одного года из сортов винограда, произрастающих в Шампани. Но название это стало столь привычным, что мы в дальнейшем будем употреблять его для обозначения игристого вина, произведённого не только во Франции. Правда, если читателю вдруг когда-нибудь придётся сидеть за одним столом с французом, особенно уроженцем Шампани, то не следует на вопрос иностранного гостя «Какой марки шампанское вы предпочитаете?» отвечать с гордостью: «Только советское!». Этим вы нанесёте кровную обиду любому французу, ведь для них шампанское — национальный символ, любовно оберегаемый от посягательств иностранцев.