Читать интересную книгу Встречный удар - Александр Михайловский

   Наше возвращение к своим по воздуху прикрывали аж два Су-33 - невиданный почет и уважуха! Причина этого почета - был упакован в меховой спальник, подобно "Кавказской пленнице", и совсем не разделял нашего восторга. Да и хрен с ним! А вот генерал вел себя вполне прилично, что вызывает в дальнейшем надежду на плодотворное с ним сотрудничество.

   8 февраля 1942 года. Полдень. Москва, Кремль.    Помощник и личный представитель президента США Гарри Ллойд Гопкинс.

   Вот уже трое суток, я и мои люди мечемся по необъятной России, собирая для Френки всю необходимую информацию, на основании которой он сможет принять то самое "Единственно Верное Решение". Наша делегация облазила эти чертовы русские прерии, промерзла насквозь и насквозь же пропиталась запахом смерти. Мне навсегда запомнится дорога Славянск - Сталино, по которой брели тысячные толпы немецких пленных, охраняемые немногочисленными кавалеристами, совершенно монгольского вида, на низких мохнатых лошадках. Тут же аккуратные штабеля трупов в фельдграу, сложенные их же товарищами из похоронных бригад. Повсюду мы видели кладбища сгоревшей немецкой техники.

   Но мы видели не только это. Мы бродили по обугленным руинам Сталино, еще пахнущие сгоревшим тротилом. Мы знакомились с победителями. Я видел русских солдат во время своего прошлого визита в Россию, и должен вам сказать, что сейчас совсем другие. О нет, они не походили на бравых солдат с вербовочного плаката, они были чертовски уставшими, многие в бинтах... Я долго не мог вспомнить, кого они мне напоминали... Потом я вспомнил! Средневековая картина, святой Георгий стоит, попирая ногой шею убитого дракона. Он изранен и устал, его оружие иззубрено, но дракон мертв. Он победитель. Так же и эти бойцы, разгромившие и уничтожившие две германские армии, после чего (как нам уже доложили) в Германии был объявлен недельный траур.

   - Ну, что скажете, Джеймс? - тихо спросил я полковника Рэндолла, когда наша машина разминулась с идущим по дороге русским батальоном.

   - Сэр, - так же тихо ответил он мне, - это пока не Старшие Братья, но они ими непременно будут. Обратите внимание, как много у них трофейного оружия и особенно пулеметов. И учтите, это была первая немецкая армия, полностью уничтоженная в ходе этой злосчастной войны. Полякам и французам в 39-м и 40-м годах не удалось ничего подобного. Те же русские в течение лета отчаянно сопротивлялись, иногда отбрасывая зарвавшиеся немецкие части контрударами, но иначе как катастрофой итоги той кампании назвать нельзя. Контрнаступление по Москвой было несомненным успехом, но решительной победы в этой операции Сталину достичь не удалось. Немцам удалось отступить в относительном порядке, и закрепиться на рубежах, не таких уж далеких от большевистской столицы. Хотя, - полковник кивнул головой в сторону оставшегося за нашими спинами батальона, - кто-то из этих солдат непременно мог встретиться со Старшими Братьями. Говорить с ними о своих военных делах, пожимать руку, пить чай, как это принято у русских, из одного котелка...

   - Джеймс, - спросил я его, - вы считаете это инфекцией?

   - Почти, - ответил мне он, - только инфекции не биологической, а скорее идейно-информационной. Ведь что такой большевизм? Это своего рода идейно-информационный вирус, который заставляет своего носителя совершать невозможные вещи. Есть народы подверженные к воздействию этого вируса, а есть устойчивые. Русские относятся к первым, а мы, англосаксы, ко вторым. Немцы стоят как раз посредине. Но у них, по счастью, свой набор вирусов. Борьба против союза большевистской России и большевистской Германии была бы для нас безнадежной. И вообще, картина распространения таких идей, как христианство, ислам, большевизм, фашизм, имеет сходство с течением эпидемии. Только вот, заболевшие при этом не всегда делаются слабее, в некоторых случаях наоборот. Старшие Братья, это своего рода супербольшевики.

   - Откуда вы все это знаете, Джеймс? - без всякой задней мысли спросил я, и добавил, - Как вы думаете, у нас, у американцев, есть свои Старшие Братья?

   - Что касается эпидемий, - улыбнулся полковник Рэндолл, - в наш подлый ХХ век и они тоже могут быть оружием. Особенно идейные эпидемии, перевернувшие в 1917 году Россию, а в 1932 году Германию. Не стоит их недооценивать. Что же касается наших Старших Братьев, то я на эту тему пока не думал. Если будет такая возможность, наши люди в Москве попробуют навести справки и составить для нашего президента отдельный доклад.

   Этот разговор состоялся больше суток назад. После него мы побывали еще в нескольких местах, включая разбомбленные русскими железнодорожную станцию и крупный аэродром. Увиденное утвердило нас в понимании масштабов той катастрофы, что постигла вермахт в этих краях. И ведь после таких потерь немцы еще отчаянно сопротивлялись, дрались до тех пор, пока у них не кончились патроны. А некоторые группы эсэсовцев и сейчас продолжают скрываться в развалинах, ведя с русскими совершенно уж безнадежную борьбу. Эти дикари, русские и немцы, они друг друга стоят в своем упрямстве. Не зря же до самой Революции немцы были единственной европейской нацией, представители которой охотно селились среди русских.

   Вечером того же дня, засыпая под шум моторов в салоне самолета, я вдруг подумал, что теперь мир ждет совершенно другая история. И мне приснились мифические Старшие Братья русских, трехметрового роста, с горящими, как фары "Кадиллака" глазами, и страшными клыками, торчащими изо рта.

   Сразу е после полуночного прилета в Москву и прибытия в Посольство, я ознакомился со всей поступившей на мое имя информацией, а потом снова завалился спать. Полковник Рэндолл же прямо с аэродрома куда-то исчез, и появился в Посольстве только с утра.

   Первое что сказал ему я при встрече, - Собирайтесь, полковник, и оденьте все свои побрякушки. Мы с вами идем на прием к Сталину. Меня предупредили чтобы я взял с собой военного представителя моей миссии. - я сделал паузу, - и подготовьтесь, будет обсуждаться практический вопрос наших военных поставок по ленд-лизу, и прямых закупок промышленного оборудования за золото.

   - Интересно, - покачал головой полковник, - А я вам могу кое что сказать про Старших Братьев...

   - Ну, Джеймс, не томите, - поторопил его я.

   - Во-первых, сэр, их здесь нет, мой источник утверждает это абсолютно точно. - сказал полковник, - а, во-вторых, сэр, ни я, ни вы, скорее всего, не подали бы руки этим мерзавцам. - он вздохнул, - Я не знаю, можно ли вызвать на откровенность дядюшку Джо, но он наверняка что-то знает...

   И вот сейчас в кремлевском коридоре, на полпути к Сталинскому кабинету произошла одна интересная встреча. Прямо навстречу нам попалась странная процессия. Первым шел гордый, как призовой петух на ярмарке, какой-то чин НКВД. Ну не разбираюсь я во всех этих ромбах, шпалах, звездах, нашивках, мне простительно, я человек штатский. Следом за чекистом, - как сказал мне позже Рэндолл, это был полковник, равный армейскому генерал-лейтенанту, - шел высокий белокурый тип в потрепанном и рваном парадном мундире СС. Мой взгляд скользнул по нему и уперся в его конвоиров. Крепкие, хорошо развитые парни, одетые в доселе незнакомую мне зеленую пятнистую форму. Штаны и куртка довольно свободного покроя, на голове кепи, немного похожие на те, что были в нашей армии во время Гражданской войны. На куртках слева в ряд были закреплены какие-то значки или медали. Следом за двумя солдатами, конвоирующими эсэсовца, шел молодой офицер кавказской наружности. Его чуть скучающее выражение лица, и множество наград говорили, что это опытный вояка, который наверняка и захватил в плен этого эсэсовца. Что-то внутри меня вздрогнуло, хоть встречные и скользнули по мне равнодушными взглядами, эсэсовец затравленным, а его конвоиры скучающими. За что-то еще уцепился мой взгляд...

   И тут я понял - на тех людях в пятнистом, что конвоировали эсэсовца, были ПОГОНЫ!!! В самом логове большевиков разгуливают люди в погонах, и на них никто не обращает внимания! В этот момент, первым оправившийся от ступора полковник шепнул мне на ухо, - Сэр, это они...

   - Кто они? - сначала не понял я.

   - Сэр, те, в пятнистых куртках, - сказал Рэндолл, - это и есть старшие братья! Господи! Это же сущие демоны! Из какой преисподней дядя Джо вызвал их в наш мир?! - потом он перевел дух и добавил, - А тот наци, что попался в их когти, не кто иной, как четвертый человек в Рейхе, любимец Гитлера, обергруппенфюрер СС Рейнхард Гейдрих. Не знаю, как им это удалось, сэр, но теперь Гитлер будет в бешенстве. В таком состоянии как раз и делаются все самые крупные политические ошибки.

   - Джеймс! - в ответ я торопливо прошипел ему на ухо, ибо мы почти пришли, - Подумайте сами, зачем дядя Джо показал нам эту компанию? Не думайте, что это получилось случайно, ибо это не так. Думайте, зачем ему надо, чтобы мы знали, что у него есть... т-с-с, думайте. Мы пришли.