— Я хочу чтобы ты раздал большую часть земель за городом, тем кто дрался с армией моего брата, — решил все же уточнить я. Когда я сам решил так поступить, мой внутренний Магн ужаснулся. Аристократы намертво связывали себя с земельными владениями. В Королевстве Фрей, насколько я знал, даже титулы были привязаны к количеству земельных наделов. Я продолжил:
— Часть отдай тем, кто сражался верхом. Начни с паренька, которому я дал рыцарский титул…
— Эскер, — подсказал Вокула.
— И его друзьям. Тех, на кого он укажет. Но не увлекайся. Дай также землю тем, кто бился со мной у канала. Пехотинцам. И тем из Серебрянной книги, кто по словам других людей, отличился в сражении. Ах да. Еще я хочу, чтобы ты выдал земельные наделы пяти наемникам Фредерика и ему самому. Тем, кто был с ним с самого начала. Нычка, Гриф... Выяснишь сам. Постарайся, чтобы эти пятеро получили владения поближе к Караэну.
— Для владетельного рыцаря будет неправильно получить менее двух югеров. Не уверен, что рядом с Караэном у нас есть достаточно большие участки. Надо будет подумать. Я бы советовал дать Фредерику поместье. Ему и Саксу Поло, который открыл вам ворота. Все должны знать, что вы щедро награждаете тех, кто вам помогал. С другой стороны, поместье это роскошь. А любая роскошь приносит только статус, но не прибыль. Так вы закуете их не только в хрупкие цепи благодарности, но и в золотые цепи постоянной нужды в деньгах, — на свой лад согласился Вокула. Даже распрямился слегка.
— Странно, что тебя не удивил мой приказ, — сказал я.
— Я давно уже говорил мастеру Джакобу, что сейчас земля уже не так важна, как раньше. И что от части владений легко можно избавиться. Он был склонен согласиться, но ваш покойный отец и слышать ничего не хотел. Говорил, что пока золото нельзя есть, он хочет иметь только пашен, сколько сможет удержать.
— В этом есть смысл, — кивнул я. Голод тут явление редкое, но все же случается. — Поэтому я бы хотел, чтобы ты оставил одно загородное поместье в семье. И земли вокруг. Выбери где земли побольше и она поплодородней.
— Разумеется, — кажется, что Вокула даже немного обиделся, что я говорю ему очевидные вещи.
— С тем, что нам принадлежит в городе, пока ничего особенно не делай. И не выходи за стены этой крепости. Я приказал Леону не выпускать тебя без большой охраны, и только в самых крайних случаях… А тебя я попрошу. Слышишь Вокула, никуда не выходи из-за этих стен! Тебя могут попытаться выманить и убить.
Это потому, что я оставляю его тут, в темном углу, как паука. Вокула будет сидеть и плести паутину интриг, следуя поставленным мной целям. Я надеялся, что это у него получится не хуже, чем у моего отца. Вот только никто не любит пауков.
— Я понял, мой сеньор, — Вокула тяжело вздохнул. Он наконец распрямился, но глаза так и не поднял. Я внимательно изучил его лицо.
— Ты, кажется, мне хочешь что-то сказать? — предположил я.
— Вы ведь покидаете Караэн? — спросил этот, на удивление, проницательный человечек. Или у него уже есть шпионы, которые донесли в подвал эту новость.
— Да. Надолго, — кивнул я. И, после долгой паузы, велел замолкшему Вокуле. — Что ты там в себе держишь? Говори!
— Я просто грущу. Лишь только настали трудные времена, и вы предпочли бежать, а не сражаться. Надеетесь на то, что подданные восстанут, раздраженные бесчинствами ваших врагов в Караэне. Если нет другого выхода, хорош и такой. Плохо только, что ради него вы отказываетесь от других возможностей. Это как упасть в пропасть, в надежде что тебя оттуда вызволят, — Вокула впервые с начала разговора посмотрел мне в глаза. Они подозрительно блестели. И голос странно подрагивал. Он очень расстроен, почти до слез! Не ожидал от него…
— Я не планирую упасть, — осторожно ответил я. Сколько нужно Вокуле знать, чтобы это его морально поддержало? Наверное, немногое. А сколько ему можно сказать, чтобы он не догадался обо всем остальном? Ничего. Он размотает весь мой план, даже если захватит самый край ниточки. А полностью довериться этой машине по выявлению человеческих слабостей я не мог. Впрочем, сегодня он проявил человеческие чувства. Поэтому я просто сжал ему плечо и сказал, как можно более твердым тоном. — Веселее, мой друг. Я оставляю тебе целый Караэн. Можешь вертеть тут всеми, как только захочешь. И я планирую однажды вернуться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вокула снова склонился в глубоком поклоне, а я вышел из комнаты. Странный он все таки. Надо будет его Эле показать.
Прощания отняли у меня больше времени и сил чем я планировал, но не смогли заставить меня изменить планы. Солнце уже стало припекать и горожане начали расходиться на сиесту, чтобы переждать в тени самые знойные часы. И именно в это время я выехал из поместья и наткнулся на Грифа в сопровождении десятка всадников.
— Сеньор Фредерик приказал нам сопровождать вас, — сказал молодой наемник, тщательно следя за тем, чтобы не смотреть на свой фламберг, который так и болтался на моем боку. — Куда бы вы не отправились.
— Возвращайтесь к сеньору Фредерику и сообщите, что я отменил приказ, — сказал я. Отстегнул фламберг мертвеца и протянул его наемнику — И, кстати, это ваше. Спасибо вам за меч, он меня очень выручил. Ещё одно, Гриф. Если захотите продать этот меч… Знайте, он дороже, чем вы думаете.
Оставив позади недоумевающего Грифа, я двинулся в сторону города. Вскоре меня догнал Сперат и протянул мне меч того самого убийцы. Вернее, самоубийцы, учитывая что он сам воткнул этот меч себе в бок. Убийцы заглянули к нам очень кстати, пополнили семейный арсенал, а то там валялся только кожаный маскарадный костюм Пса.
Я не стал отказываться, хотя меч лежал и чувствовался непривычно. Баланс чуть смещён к острию. Удобнее рубить, но фехтовать сложнее. Впрочем, я явно стал сильнее, поэтому это почти не мешало. А без меча на боку я чувствовал себя не то, чтобы голым. Даже не знаю, с чем сравнить. Очень уязвимым. Как будто босиком, а вокруг полно битого стекла. Поэтому я с благодарностью принял от Сперата и такой клинок, тут же повесив его на бок.
Мы ехали к воротам, ведущим в сторону гор. Тем самым воротам, через которые я две недели назад вывел армию. Жуткий был денёк. Постараюсь впредь держаться от битв подальше. Не понравилось мне это благородное дело.
Я вдруг обратил внимание, что встречающиеся мне на пути горожане тыкают в меня пальцем, шепчутся между собой. А потом кто-то крикнул в отдалении:
— Эй, посмотрите-ка, кто там едет!
Я напрягся. Уж больно это напоминало начало травли.
— Это же Магн! Золотой Змей Караэна!
Эту же фразу крикнули еще несколько раз, а потом голоса слились в неразборчивый гул. Со вторых и третьих этажей на дорогу передо мной стали падать разноцветные цветочные лепестки, а горожане… Кланялись. Эти люди гордились тем, что у них нет господина, которому надо кланяться. Это было не так — все кланялись на аудиенции перед моим отцом, будь там хоть трижды горожанин. Кланялись более богатому, кланялись тем, кто выше по статусу... Но на улицах люди обычно ограничивались вежливым жестом приветствия и не глубоким кивком.
Я даже придержал коня. По улицам, от меня расходилась волна восторга. Да, меня радостно приветствовали, выказывая просто максимальное уважение.
— Меч. Этот меч похож на “воловий язык”, — тихо сказал нагнавший меня Сперат. — Они думают, что вы носите меч горожанина.
Я улыбнулся и помахал рукой. Увы, все хорошее кончается, кончился и этот внезапный прилив признательности от горожан.
Мы без приключений миновали стражу у ворот и покинули город. Дорога, ведущая к предгорью, была пустынна. Только изредка по ней ехали телеги с ближайших ферм.
Я радостно и искренне улыбался. Чем дальше были стены Караэна, тем легче мне дышалось. Как будто я вырывался на свободу из черного, давящего, липкого и унылого плена. Плена в плену более сильной, древней и безумной сущности, которая диктовала мне свою волю. Как из Венома выдрался. В какой-то момент я оглянулся на Караэн и заметил, какое же печальное лицо у Сперата. Даже у заводных коней с поклажей, которых он вел в поводу, настроение было позитивное. А он кислый, как лимон.