разговаривать.
Ты ничтожество.
Неудачница.
Под гнетом своих же нервов мои ноги начали подкашиваться и медленно спускаться на пол.
Я лежала на нем полчаса или час. Мне не хотелось считать время, не хочется даже думать о будущем часе.
Так я и уснула на холодном полу в уличной одежде.
Коннор 14 лет
20 ноября
Когда Люси ушла на улицу, я хотел проверить свои ожидания. Прямо сейчас Джош лежал на мягком ковре у угла дома. Он слушал музыку и не обращал на меня никого внимания. София то же была не в нашем мире, тщательно обдумывая.
У подрывника была синяя куртка с желтым элементом на спине.
Но у Джоша – красная куртка.
Эта не состыковка ломает всю мою теорию касательно него. Но ощущения и интуиция, а также странные факты способны подтвердить мою теорию. И находиться с этим человеком в одной комнате мне никак не хочется.
Подойдя к вешалке, я медленно раздвигал одежду желая осмотреть куртку Джоша.
Пощупывая красную куртку, я заглянул в ее внутреннюю часть. Эта часть была синей, а в центре было нечто похожее на желтый крест.
Моя теория подтвердилась.
В стрессе и поглядывая на убийцу, я сел рядом с Софией стараясь уберечь ее от опасности.
Но девочка неожиданно дернула меня за рукав. Она захотела что-то сказать, о чем-то предупредить, но София молчала.
– Ты что-то хотела? – Спросил я.
София опустила голову и выглядела очень странной. В ней происходила борьба неизвестная мне ранее.
В дом неожиданно прибежала Люси. Она выглядела уставшей, ей долго пришлось бежать до дома. Но ничего страшного не произошло, я понял это по ее глазам.
– Коннор, София, там, на улице такая красота. Пойдемте, посмотрим вместе. – Пригласила снова Люси.
– София? – Спросил я, пытаясь узнать, что с ней происходит.
– Ничего… – Ответила подруга.
– Пойдем на улицу?
– Ты иди, а я здесь буду.
Когда мне плохо, я ненавижу вопросы о моем настроении. Поэтому я решил не давить на Софию. Мы слишком долго с ней общались, барьеров в нашей дружбе нет.
Выйдя вместе с девочкой на улицу, она схватила меня за руку и повела за собой. Как и всегда Люси бежала вперед, не оглядываясь назад. Это меня всегда восхищало в ней. Но я не такой как она, поэтому приходиться всегда бежать следом за ней.
– Что ты увидела? – Спросил я на бегу.
– Сейчас сам увидишь.
Забежав за ней следом, я начал беспокоиться насчет темноты. Но вместе с Люси эти опасения были простыми и бесформенными. Кажется, я впервые свободен.
– Вот, посмотри на это. – Люси завела меня в темноту, но в ней не было темно.
Множество огоньков освещали нам путь, словно знали что нам ничего не видно в темноте. Я и раньше видел такую картину, но очень давно, будто это было не со мной, а с кем-то другим.
– Это… что-то невероятное. – Произнес я.
Даже для меня это было нечто волшебное, и я ничего похожего не видел. А для Люси как для городской, это было вообще что-то внеземное. Светлячки начали красиво разлетаться. Мы видели вдвоем, как красивые огни покидают нас навсегда.
– Такое часто у вас происходит? – Спросила девочка.
– Для меня это впервые.
Остались радом с нами лишь четыре светлячка. Один из них был ярким настолько, что горел сильнее всех вместе взятых. Второй сторонился от других, которые летали вместе. А третий отчаянно гонялся за другими светлячками.
Сильнее всех выделялся четвертый светлячок. Он был вялым, а свет его тусклым. Словно у него есть тяжелый выбор, который неподвластен ему, ведь нет полностью правильного решения.
– Эти самые интересные. – Люси подошла ближе к светлячкам. – Словно у каждого есть свой характер.
Люси медленно посмотрела на меня.
– Как думаешь, зачем они живут? – Девочка удивила меня своим вопросом.
– Ну… они используют свет чтобы отпугивать врагов. – Ответил я.
Люси немного съежилась. После моего ответа она стала выглядеть странно и глубоким взглядом стала изучать меня. В этом взгляде я почувствовал нечто далекое от меня.
– Тебе холодно? – Поинтересовался я.
– Дурак. – Нежно произнесла девочка.
Что она от меня хочет?
– Ты дал не тот ответ, который надо, скажи по-другому. – Девочка подошла ко мне почти вплотную, поправляя серые волосы. – Ответь так, как говорит твое сердце.
Девочка положила свою руку мне на грудь. Рука была теплой и согревала меня. Но Люси было наоборот холодно от такого прикосновения. Чтобы ответить так, как она хочет я смотрел ей в глаза.
– Они будто защищаются от внешнего мира. – Девочка начала ближе ко мне тянутся, это был хороший знак. – Еще, благодаря им есть ощущения света в этом мире. Что он не полностью во мраке.
Люси была удовлетворена моим ответом, но захотела его дополнить, чтобы почувствовать еще одну струну моей души.
– Одному светлячку очень темно и одиноко, но в группе ты чувствуешь себя нужным. – Люси улыбнулась.
Я все еще не понимал, к чему ведет девочка и уже никогда не пойму. Ведь Люси не хотела раскрывать все карты и продолжала с улыбкой на лице запутывать меня.
Девочка заметила, что нас еще что-то освещает. Светлячки улетели, но мы продолжали хорошо видеть.
– Красивая она сегодня. – Люси подняла голову вверх к небесам.
Яркая и большая луна нависла над нами. Ее свет манил не только Люси, но и меня. Словно благодаря девочке с серыми волосами я начал чувствовать что-то по-настоящему глубокое.
Не тоску.
Не боль.
А чувство красоты этого мира способное отвезти от мыслей о смерти, которыми я пудрил свою жизнь последние семь лет. От осознания потерянного времени сердце наливается кровью. Но Люси подавляет эту боль с лихвой.
– Я рад, что мы встретились. – Поблагодарил я за все.
Люси отвела свой взгляд от величественной луны и снова широко улыбнулась.
– За такое не благодарят. Твои слова не греют мое сердце. – Призналась Люси. – А вот твоя улыбка, она как эти светлячки. Такая же редкая, но красивая и завораживающая.
Вот поэтому.
Ты всегда будешь лучше меня.
И улыбка моя не так хороша по сравнению с твоей.
– Почему ты такой? – Люси читала все по моим глазам.
– Я… не знаю.
Моя душа, словно всегда была такой. Закрытой и слабой, но умеющей прекрасно терпеть. Так я и смог продержаться семь лет занимаясь ненавистным и неподходящим мне делом.
Но если проблема слишком глубоко лежит?
Всю свою жизнь мне сниться один и тот же кошмар. Этот сон стал частью меня или уже произошел когда-то. Меня избивают каждую ночь, но в моей голове.
А избивали