Гордо подняв голову, Мередит хотела удалиться с чувством собственного достоинства, но, когда она попыталась пройти мимо Ника, он схватил ее за плечо.
– Я говорю серьезно, у вас есть только один сезон для того, чтобы найти мужа. Не теряйте времени.
Она гневно взглянула на его пальцы, лежавшие на ее плече, затем на суровые черты его лица, тонкие линии у его рта. Если бы она не была уже влюблена в него, она могла бы презирать его. Только она знала о нем больше. Больше, чем бы он хотел позволить ей знать. Больше, чем о человеке, который отчаянно боролся, чтобы изгнать ее из своей жизни. Вот почему она любила его.
– Не бойтесь. Я сделаю то, что вы требуете, – пообещала она, хотя ее сердце сжималось от боли.
Он не сразу отпустил ее и все вглядывался в прекрасное лицо, словно хотел запечатлеть его в своей памяти. Ее кожа горела от прикосновения его рук. Она не успела передумать, как ее чувства вырвались из нее, и она услышала собственный голос:
– Уверяю вас, каким бы низким ни было ваше мнение обо мне, вы упали намного ниже, если говорить о порядочности. Как вы можете стоять здесь и даже требовать, чтобы я вышла замуж, после того как мы… – Голос изменил ей. Мередит не могла и не хотела упоминать о той ночи. Она пошла вперед, пытаясь исправить свою ошибку. – Вам следовало оставаться в Лондоне.
Свет из гостиной падал на его бесстрастное лицо. И Мередит сделала вывод, что ее слова оставили его равнодушным. Он казался безжалостным и непреклонным, как всегда.
Мередит повернулась к балконной двери и задержалась, чтобы немного прийти в себя. Стоя спиной к Нику, она вытянула перед собой руки и с удивлением увидела, что они дрожат. Если уж она совсем не умела скрывать свои чувства, то почему бы ей не признаться в своей любви? Боже милостивый! Осознав свое унижение, она прижала руку к пылающей щеке. Если он останется здесь надолго, он увидит ее любовь к нему, написанную на ее лице. Из гостиной слышался женский смех, такой неуместный в эту минуту и почему-то приводивший ее в отчаяние.
– Уезжайте домой. Возвращайтесь в свою жизнь, – прошептала она, не зная даже, слышит ли он ее, и бросилась к двери.
Потому что ее жизнь станет мучением, если она будет видеть его.
Глава 21
Мередит, выпрямившись, сидела в небольшой лодке, держа над головой зонтик так, чтобы лучи солнца не падали на ее лицо. Лодка пересекала озеро. Тедди размеренно греб, рассекая поверхность воды, спокойной и гладкой, как зеркало. Другие участники их прогулки, оставшиеся на берегу, были едва различимы. Некоторые прохаживались по берегу. Остальные сидели на одеялах и лениво брали что-то из разнообразной снеди, привезенной в больших плетеных корзинах. Платья дам яркими пятнами рассыпались по зеленому склону берега, напоминая Мередит, что она должна быть благодарна, что снова может носить разноцветные платья. Она расправила хлопчатобумажные юбки, надеясь, что ее черные платья еще годы пролежат заброшенными в гардеробе.
Она разглядела свою тетку, вернее, ее тюрбан цвета лаванды, на котором ветерок шевелил пурпурное перо. Сидя рядом с креслом леди Хейвернот, тетушка Элеонора трудилась, добиваясь для Мередит благосклонности этой леди. Какая напрасная трата времени, подумала Мередит. Ледяная сдержанность леди Хейвернот нисколько не растаяла за последнюю неделю. Когда Тедди предложил покатать Мередит по озеру, эта женщина свирепо посмотрела на нее, почти приказывая ей отказаться. И только суровый взгляд Ника принудил ее согласиться. С ее стороны было глупо поступать так лишь из духа противоречия. Особенно потому, что время, проведенное с Тедди, было потерянным временем. Он не сделает ей предложения без благословения матери. Это с каждым днем становилось все яснее. Ей не хотелось этого признавать, но Ник был прав. Ей лучше было бы использовать это время, устанавливая связи с другими джентльменами.
На озере ветер был сильнее и обдувал ее со всех сторон. Она куталась в шерстяную шаль, но тонкая козья шерсть была плохой защитой.
– Вы должны мне простить, что на этой неделе я был невнимателен к вам, – сказал Тедди, продолжая грести. – Но вы перенесли мое невнимание с восхитительной доброжелательностью.
Мередит постаралась скрыть свое раздражение. Неужели этот человек всерьез воображал, что она будет сидеть и скучать по нему?
– У вас полон дом гостей. – Как же она должна была отвечать на его невнимание? Выть от обиды? – Я и не ожидала, что вы будете все ваше внимание уделять мне.
Тедди смущенно улыбнулся:
– Я бы принял ваше прощение, если бы это только гости отнимали у меня так много времени.
– Вы очень внимательны к своей матери, к ее состоянию, – согласилась Мередит, из вежливости не упоминая тот факт, что эта женщина прекрасно обходилась без Тедди в те дни, когда он бывал в Лондоне.
Он перестал грести и, положив весло на колени, задумчиво посмотрел на нее:
– Вы более чуткая женщина, чем кто-либо из моих знакомых дам.
Она смущенно поежилась под его одобрительным взглядом, удивляясь, как он все еще интересуется ею, несмотря на очевидное неодобрение матери.
Тедди продолжал:
– Вы проявили удивительное терпение по отношению к моей матери. Я понимаю, она не была любезна с вами, и вы перенесли все… и это заставляет меня и дальше думать, что к вам лежит мое сердце.
Потому что она терпеливо переносила его мать? Неужели этот человек не хотел от жены чего-то большего, чем то, что выражало это наивное признание? А что, если наступит такой день, когда она не выдержит и сорвется? Тогда он потеряет всякий интерес к ней?
Несмотря на холодный ветер, у нее вспотели ладони, и зонтик выскальзывал из рук. Очевидно, и она, и Ник неправильно оценили ситуацию, и Тедди не так уж нуждался в одобрении матери, чтобы добиваться его. Он так пристально смотрел на нее заискивающим взглядом, что она испугалась, не собирается ли он объявить о своих намерениях.
Она осторожно начала в надежде разубедить его:
– Мне бы не хотелось, чтобы вы вызвали неудовольствие вашей матушки, оказывая мне…
Он поднял руку, останавливая ее.
– Матушка возражала против каждой леди, которую я привозил сюда. В этом нет ничего нового. Я уверен, что она скоро увидит, что вы зрелая женщина, в годах, как раз такую невестку ей и надо. Некоторые молодые дебютантки были бы слишком легкомысленны и капризны, чтобы справляться с прихотями и требованиями матушки.
Она почувствовала, как кровь отливает от ее лица. Она не могла так похолодеть от колючего ветра, как похолодела от его слов.
В годах?
Если бы она не сидела в лодке с этим ужасным человеком, она бы, конечно, нашла способ извиниться и уйти. Но так случилось, что она сидела здесь и слушала Тедди, разглагольствовавшего о том, как она годится в качестве невестки для услужения его почтенной матушке.