Читать интересную книгу Темное море - Джеймс Камбиас

Кажется, они поняли, и Тижос раздала им порции улова из неводов. Она попыталась вовлечь тех, кто понимал числовой код, в разговор.

«Взрослые хватать драться?» – спросила она.

«Хватать драться быстро», – ответил ильматарианин, и Тижос поняла, что ее это огорчает. Чем больше она узнавала об ильматарианах, тем больше ей не нравились новые союзники. Они казались обычными ворами, искавшими поживы возле поселений.

Тижос понимала, как они выглядят в глазах Ироны: малая группа, объединенная на основе крепкого Согласия, живущая в диких районах и противостоящая тем, кто стремился преобразовывать окружающий мир, вместо того чтобы приспосабливаться к нему. Благородный примитивизм. Но Тижос они казались воплощением энтропии, постоянно воюющей с небольшими оплотами знания и порядка.

Двое ильматариан покрупнее выхватили еду у соратника поменьше и принялись угрожать ему огромными клешнями, когда тот попытался вернуть свою долю. Тижос бросила в его сторону еще несколько мертвых животных. Он схватил одного или двух, а более крупные забрали остальное.

Когда аборигены закончили есть, она вызвала дисплей с картой дна и попыталась определить место, где спрятались земляне. Ильматариане ориентировались по преобладающим течениям, вместо того чтобы использовать инерциальную сетку, как в ее навигационной системе. Это сильно усложняло задачу. К счастью, у них была достаточно стандартизированная и довольно аккуратная система измерения расстояний.

Минут через двадцать с лишним Тижос решила, что у нее есть точное место. Все их объяснения указывали на изолированное поселение у источника – то, где погиб землянин Анри Керлерек.

Ученые! Ильматариане у источника препарировали Анри Керлерека, потому что хотели узнать что-то новое. А теперь Ирона собрался напасть, чтобы препятствовать их познанию. Тижос почувствовала, как ее тошнит.

* * *

Роб просунул голову в люк бывшего подъемника и откинул шлем.

– Идут! Широкохвост говорит, только что вернулся один из разведчиков.

– Сколько у нас времени? – отозвалась Алисия со своей койки.

– Неизвестно. Исчислимое линейное время для них по-прежнему белиберда. Но думаю, не меньше часа. Может, больше – если шолены не дураки, дадут своим ильмам отдохнуть перед боем. Широкохвост и Долгощуп держат военный совет в главном доме. Буди Осипа и подходите, как будете готовы.

Глава четырнадцатая

Собрание слушает доклад разведчицы:

– Я помню, как, совершая обход, добираюсь до камней. Помню, что отдыхаю там и слышу звук, – она пытается воспроизвести его – мерное бурлящее гудение и тяжелый ритмичный плеск: «шурх-шурх».

– Я слышу плывущих взрослых и тягача, – говорит Долгощуп, – но что означает еще один звук?

– Захватчики, – объясняет Широкохвост. – Когда они плывут, слышны гребки, как у каменщиков, но еще и удары хвоста.

– Можем мы изучить, как плавают твои каменщики? – воодушевляется Дранолап.

– Разумеется, – отвечает Широкохвост. – После схватки.

– Какой еще схватки?

– Захватчики идут сюда, чтобы драться, – мягко объясняет Долгощуп.

– Что? Зачем? – Похоже, Дранолап раздосадован новостями.

– Хотят похитить каменщиков Широкохвоста.

– Это невозможно. Я еще должен узнать, как им удается стоять прямо без панциря, – возмущается Дранолап.

– Именно поэтому мы деремся с захватчиками, – говорит Долгощуп.

– Скольких ты слышала? – обращается Широкохвост к разведчице, отчаявшись вернуть разговор в прежнее русло.

– Двадцать два взрослых, большой тягач и, наверное, двенадцать других.

– Взрослые – это разбойники и дикая молодь, – поясняет Широкохвост. – У них есть копья и сильные клешни. Это все.

– Мои люди помнят много схваток с разбойниками, – говорит Долгощуп. – Налетчики смелы, когда они сильнее. Стой против них, не дрогнув, – и они побегут.

Слышен громкий шорох и звуки ударов; в комнату входят трое каменщиков. Каменщик 2-й поднимает переднюю ногу.

«Приветствие! Взрослые строить запись сражения?»

«Да, – отвечает Широкохвост. – Мы знаем, как сражаться с бандитами, но не с захватчиками. Можете вы сказать нам, чего ожидать?»

Каменщик совещается со своими товарищами, прежде чем ответить.

«Захватчики нести, – долгая пауза и новое совещание, – копье инструмент ударять взрослого один кабельтов».

– Как это возможно? – вмешивается Долгощуп. – Ни одно существо, даже пришелец, не сможет унести копье длиной в кабельтов.

– Может, мы чего-то не понимаем, – говорит Широкохвост и обращается к Каменщику: – «Как копье может быть длиной в кабельтов?»

«Не копье. Толкать копье плыть ударять взрослого. Или копье плыть громкий звук».

Научное общество Горькой Воды слушает в замешательстве.

– Звучит как нелепица, – наконец говорит Дранолап.

Широкохвост просит Каменщика 2-го показать, что он имеет в виду. Следует впечатляющая демонстрация. Чужак берет разные предметы и с помощью верхних ног толкает их через воду. Конечности взрослых особей для этого не приспособлены, так что Научное общество находит зрелище весьма занимательным.

– Я думаю, имеется в виду стреломет! – угадывает Широкохвост. Долгощуп велит принести несколько стрелометов и показывает их каменщикам. Те возбужденно переговариваются, и Каменщик 2-й несколько раз говорит: «Да».

– Ну, если это все, чего стоит опасаться, риск невелик, – говорит Долгощуп. – Стрелометы опасны для тонкокожих существ, вроде каменщиков и захватчиков, но мой панцирь не пропустит стрелу, разве что стрелять будут с очень близкого расстояния.

Но Широкохвоста кое-что беспокоит:

– Я помню нападение на висячий дом. Захватчики сделали так, что Коркоспин разлетелся на куски. Может, каменщики имеют в виду именно это?

– Каменщик 2-й может преувеличивать.

– А может, и нет, – Широкохвост оборачивается к Каменщику 2-му: – «Пускать стрелы на кабельтов?»

«Кабельтов, два кабельтова, – старательно отвечает тот. – Стрела плыть».

– Кажется, я понял, – говорит Широкохвост, повернувшись к Обществу. – У захватчиков есть оружие, стрелы которого могут плыть – как плавучий дом каменщиков, но меньше. Затем они разрываются, как труба со слишком тонкими стенами. Это может быть по-настоящему опасно.

– Я могу представить такое оружие, – говорит Долгощуп. – В битве я стою далеко от врагов, убиваю их такими стрелами, но они не могут ударить в ответ, потому что не дотягиваются.

Общество обдумывает эту идею. Те из них, кто занимается ремеслом, заинтригованы, представляя, как можно применить подобное оружие для защиты поселения от налетчиков. Владельцы уединенных поместий, такие как Долгощуп, наоборот, воображают бандитов, способных убивать защитников издалека.

– Мы должны поступить как при охоте за быстрыми плавунами, – говорит Держихватка. – Сидеть тихо, ждать, пока не подойдут, потом – хватать.

Широкохвост наскоро переводит каменщикам наиболее важные реплики.

«Каменщик голова молчать, – высказывается Каменщик 1-й. – Захватчик голова молчать».

Широкохвост напоминает остальным:

– У захватчиков есть то же тихое чутье, что и у каменщиков. Они могут обнаружить нас, не посылая импульс. Чтобы скрыться от них, недостаточно просто сидеть тихо.

* * *

Роб с Широкохвостом разместились далеко в авангарде, чтобы первыми увидеть или услышать приближение шоленов. Если нападавшие захотят сохранить тишину, им понадобятся фонари, чтобы держаться вместе и видеть дорогу. Если же они не станут зажигать свет, то время от времени им придется пробивать пространство активными эхосигналами. И в том и в другом случае один из разведчиков их заметит.

Робу пришло на ум, что всего несколько дней назад он свихнулся бы, сидя в полной темноте и молчании на дне океана. Сейчас это его почти не напрягало. Он специально выбрал неудобное место, чтобы впивавшиеся в бедра и грудь камни не давали заснуть.

Фриман пошарил вокруг, нащупывая копье, двухметровый шест из какой-то местной деревяшки, больше напоминавшей биологическое стекловолокно. Тот заканчивался острым каплевидным наконечником, выточенным из обсидиана. Если все пойдет по плану, вскоре Роб собирался всадить это острие в тело шолена или врага-ильматарианина и попытаться задеть жизненно важные органы.

До шоленского ультиматума или даже в первый, «туристический», период их жизни в «ракушке» такая мысль показалась бы ему бредовой – как идея откусить большой палец собственной руки. Если не считать пары мелких ссор в старшей школе да пьяной потасовки в колледже, за которую до сих пор было стыдно, Робу еще ни разу не приходила в голову мысль сознательно причинить вред другому живому существу.

Сейчас же эта идея не вызывала отторжения. Он был зол на шоленов практически с той минуты, как Гишора и Тижос переступили порог станции. Теперь он, по крайней мере, даст выход этой злости. Конечно, он волновался за себя и Алисию. Почти любое ранение здесь было смертельным, а она наверняка ринется в гущу событий с таким же двухметровым копьем в руках.