— Тьюкс, ты по нижней дороге, ясно?
Коротко кивнув, Деррил взял лампу и последовал за остальными мужчинами. Рис же заявил:
— Мерри, я иду наверх. Если она добралась до коттеджа, то, возможно, сообразила остаться там.
— Ты отправишься один? — спросила Мередит. Остальные уже ушли, и Рис взял на себя самую трудную задачу.
Он кивнул.
— Оставайся здесь, Мерри. На случай, если она вернется.
— Нет уж, — отрезала Мередит, зажигая последнюю лампу. — Я иду с тобой. Я знаю эти места куда лучше, чем ты. В такой туман ты никуда не пойдешь в одиночку. — Прежде чем Рис успел возразить, она добавила: — Отец будет здесь на случай ее возвращения. Только позволь мне надеть башмаки и плащ.
Рис нахмурился, но Мередит смело встретила его пронизывающий взгляд. И он, кивнув, проговорил:
— Хорошо. Но поспеши.
Ровно за минуту Мерри успела сбегать наверх и спуститься вниз. Еще несколько секунд — и она сунула ноги в грубые башмаки и сменила дорожный плащ куртизанки на свой собственный, из толстого коричневого сукна.
— Все, я готова.
Они открыли дверь и вышли в белесый туман.
Зрелище было почти фантастическое. Мужчины уже вышли на поиски, и сейчас отчетливо видны были только янтарные шары их ламп. Но и лампы постепенно поглощала тьма. Мужчины то и дело перекрикивались, однако голоса звучали все реже и вскоре совсем затихли.
А Мередит с Рисом начали медленный и долгий подъем. При такой плохой видимости тропа древних монахов была единственным безопасным, хотя и не самым удобным маршрутом. Чем выше они поднимались, тем гуще становился туман, и они все словно плыли через него. Лампы освещали тропу, но все же они могли видеть всего на несколько шагов.
— Кора! Кора, ты нас слышишь?! — кричали они по очереди.
От крика и масляного дыма лампы у Мередит вскоре заболело горло. К этому времени они перевалили через Бел-Тор. Отсюда можно было идти к коттеджу или прямо к руинам Нетермур-Холла.
— Сначала коттедж, — сказал Рис.
Теперь тропа стала ровнее, поэтому они шли, уже не спотыкаясь о камни. Однако коттедж так неожиданно вырос из тумана, что они едва не наткнулись на него. Мередит провела рукой по глиняной стене, наткнувшись на отшлифованное песком дерево, про бормотала:
— А дверь уже навешена… — Вот уже несколько недель она не приходила сюда — слишком была занята стройкой в гостинице. — Что ж, вот и хорошо. Значит, мужчины не валяли дурака, пока мы были в Бате.
Дверь была не заперта и бесшумно открылась. Тьма казалась почти пугающей после густой белесой дымки снаружи. Мередит подняла повыше лампу и зажмурилась, когда луч света отразился от чистых оконных стекол.
— Кора! — дружно закричали они. — Кора, ты здесь?!
Молчание.
Мередит тихо выругалась. До этого момента ей удавалось сдерживать панику, но теперь она тряслась от ужаса.
— Мы все равно проверим дом. А вдруг она где-то спит? Мерри, ты обыскиваешь первый этаж, я — второй.
Мередит кивнула и стала медленно обходить комнату за комнатой. В одном конце коридора находилась большая кухня с камином, в другом располагалась гостиная, занимавшая центральную часть дома. Имелись еще чулан и кладовая. Но Коры не было нигде.
Мерри зашла и в огромную спальню с отдельным камином и маленькой гардеробной. Тут все было просто, но уютно.
Лестница еще не была закончена, но на второй этаж вела временная, приставная. Сжимая в руке лампу, Мерри поднялась на второй этаж.
— Нашел? — спросила она, поставив лампу на пол.
— Ничего. А что у тебя?
Мередит не могла найти слов, хотя пыталась объяснить, что безмерно волнуется за Кору. Но, оглядев второй этаж, она была настолько потрясена, что стала заикаться.
— Рис, это… это чудесно.
— Только я не хотел, чтобы ты сейчас это видела.
Он подал ей руку и провел по второму этажу, представлявшему собой одну огромную комнату, разделенную кухонной дымовой трубой. Как и внизу, здесь было два камина. В середине остроконечная крыша резко вздымалась вверх, но по краям почти соприкасалась с высоченными окнами. Потолочные балки были открытыми, что придавало некоторый уют всему помещению. И здесь еще пахло опилками.
— Я надеялся, — пояснил Рис, — что ты одобришь нашу комнату наверху. Весь коттедж когда-нибудь будет принадлежать твоему отцу, но я решил, что с его ногой ему лучше оставаться в нижней спальне. Я не ставил наверху перегородок. Здесь много места, а когда мы уедем, это помещение можно будет использовать для кладовой или отдать слугам. Мне показалось, что здесь уютно.
— Да, очень, — согласилась Мередит.
— Я подумал, что если поставлю кровать в этот уголок, — продолжал Рис, подходя ко второму камину, — то здесь всегда будет тепло. А в том конце будут полки и буфеты. В середине же поставим диваны и кресла. Под окном — письменный стол для твоих бумаг.
— А это что такое? — спросила Мередит, поднимая с пола бесформенный обломок дерева.
— А это… — Рис поспешно взял у нее непонятный предмет и загородил спиной что-то лежавшее под окном. — Это еще не закончено.
Мередит вытянула шею, пытаясь понять, что за тайны скрывал Рис.
— Знаешь, оно очень похоже на…
— Ничего подобного. — Он решительно покачал головой.
Мередит скрестила руки на груди.
— Что ж, прекрасно. Не говори. Простоим здесь всю ночь, пока ты будешь отрицать существование обломков дерева.
Рис закатил глаза и вздохнул.
— Вот, смотри! — воскликнул он, бросив ей какую-то деревяшку.
Поймав ее, Мередит закричала:
— Да это же резьба! Похоже на листья!.. Это ананас?!
— Нет. — Рис выхватил у нее из рук непонятный предмет. — Это не ананас. Должно быть, лилия… мне кажется. Где-то там, на полу, есть такая же. Но все это не закончено. Розы получаются немного лучше. Посмотри. — Он протянул ей еще одну деревяшку.
То, что Мередит сейчас держала в руке, больше всего напоминало капусту, но не могла же она так прямо и сказать. Поэтому спросила:
— Для чего они?
— Это наконечники карнизов. Здесь четыре окна, поэтому будут розы, лилии, ромашки и тюльпаны. Рис, смутившись, улыбнулся: — Понимаю, вид у них жалкий. Но для меня это способ скоротать время, когда я просыпаюсь по ночам.
— А почему цветы?
Он пожал плечами:
— Я ведь обещал тебе цветы, верно?
У нее так сжалось сердце, что она даже не смогла ответить.
— Мои первые образцы были просто ужасны, но когда я стал работать левой рукой, то дело пошло лучше. Это ты подала мне мысль…
Мередит молча шагнула к окну. Потом сказала:
— Если тюльпаны для этого окна, то оно должно стать самым лучшим.