Кэл снова взглянул на скалу, но только на мгновение. Боуз и Ганза зачаровывали его сильнее; чем дольше он смотрел на них, тем сильнее становилось ощущение их двойничества.
— Куда ты собираешься сегодня вечером? — спросила Ганза.
Кэл пожал плечами.
— Понятия не имею, — ответил он. — Я совершенно не знаю этого места.
— Да нет же, — возразила она. — Ты прекрасно с ним знаком.
При разговоре она лениво переплетала и расплетала пальцы рук; во всяком случае, так казалось, пока Кэл не присмотрелся внимательнее. Присмотревшись же, он явственно увидел, что ее пальцы проходят сквозь ладонь: пальцы левой — сквозь правую, пальцы правой — сквозь левую, отрицая плотность материи. Движение было таким обыденным, а иллюзия (если это была иллюзия) — такой быстрой, что Кэл утвердился в правоте своего впечатления.
— Какими ты их видишь? — спросила она.
Он снова посмотрел ей в лицо. Неужели этот фокус с пальцами — проверка его восприятия? Однако Ганза говорила вовсе не о своих пальцах.
— Амаду, — пояснила она. — На кого они, по-твоему, похожи?
Кэл снова посмотрел на скалу.
— На человеческих существ, — ответил он.
Она слабо улыбнулась ему.
— А почему ты спросила? — хотел знать Кэл.
Но она не успела ответить, потому что заговорил Боуз.
— Сейчас собирается совет, — сказал он. — В Доме Капры. Думаю, будут говорить о новом ковре.
— Этого не может быть, — изумился Кэл. — Они хотят загнать Фугу обратно в ковер?
— Так я услышал, — подтвердил Боуз.
Казалось, он получил это известие только что. Может быть, просто выхватил из разносящего сплетни воздуха?
— Времена слишком опасные, так они говорят, — сказал он Кэлу. — Это правда?
— Я не видел никаких других, — отозвался Кэл. — Мне не с чем сравнивать.
— Но хотя бы ночь у нас есть? — спросила Ганза.
— Часть ночи, — ответил Боуз.
— Значит, надо пойти повидать Ло.
— Это место не хуже любого другого, — согласился Боуз. — А ты пойдешь? — спросил он чокнутого.
Кэл посмотрел на Амаду. Мысль остаться и еще немного понаблюдать за ними была соблазнительна, но так он мог остаться без проводника, способного показать все здешние чудеса. А если времени в обрез, надо увидеть как можно больше.
— Да. Я пойду.
Женщина прекратила играть пальцами.
— Тебе понравятся Ло, — заверила она, отворачиваясь и направляясь в ночь.
Он пошел следом. У него были тысячи вопросов, но он понимал: если у них лишь несколько часов на то, чтобы узнать Страну чудес, не стоит тратить время и силы на эти вопросы.
II
На озере и за ним
1
Пока шел аукцион, было одно мгновение, когда Сюзанна решила, что ей конец. Она помогала Апполин спускаться по лестнице, и тут затрещали стены, а дом вокруг них стал оседать. Даже теперь, когда Сюзанна стояла и глядела на озеро, она не вполне понимала, как они сумели остаться в живых. Возможно, менструум вступился за нее, хотя она ни о чем не просила его сознательно. Ей еще многое предстояло узнать о той силе, которую она унаследовала. В том числе один из главных вопросов: в какой степени он принадлежит ей, а она принадлежит ему? Когда Сюзанна отыщет Апполин, потерявшуюся в общей суматохе, она выяснит все, что той известно.
А пока она любовалась островами с кипарисовыми рощами и утешалась мягким шорохом волн по камням.
— Нам пора идти.
Джерико как можно нежнее прервал поток размышлений Сюзанны, коснувшись ладонью ее шеи. Она оставила его в домике на берегу беседовать с друзьями, которых Джерико не видел целую человеческую жизнь. Им было о чем вспомнить, а для Сюзанны эти воспоминания ни о чем не говорили. К тому же она чувствовала, что остальные не хотят ее присутствия. Какие-то криминальные делишки, безжалостно заключила она и ушла. В конце концов, Джерико все-таки вор.
— Зачем мы сюда пришли? — спросила его Сюзанна.
— Я здесь родился. Я знаю все здешние камни по именам. — Его рука по-прежнему покоилась на ее плече. — Во всяком случае, знал. Я подумал, ты должна увидеть это место…
Она отвернулась от озера и посмотрела на него. У Джерико на лбу залегли морщины.
— Но остаться мы не сможем, — сказал он.
— Почему же?
— Тебя хотят видеть в Доме Капры.
— Меня?
— Ты разрушила Сотканный мир.
— У меня не было выбора, — сказала она. — Или Кэл бы погиб.
Морщины на лбу Джерико углубились.
— Забудь про Кэла, — сказал он суровым тоном. — Муни — чокнутый. А ты — нет.
— Нет, я тоже, — возразила она. — Во всяком случае, я так чувствую, а это самое важное.
Рука Джерико соскользнула с ее плеча. Он внезапно помрачнел.
— Так ты идешь или нет? — спросил он.
— Разумеется, иду.
Он вздохнул.
— Все должно быть иначе, — произнес он, и в его голосе зазвучали прежние мягкие интонации.
Сюзанна не знала точно, о чем он говорит: о роспуске ковра, о своей встрече с озером или о разногласиях между ними. Возможно, понемногу обо всем.
— Наверное, распускать Сотканный мир было ошибкой, — сказала она с непонятной решимостью, — но дело не только во мне. Это менструум.
Джерико удивленно поднял бровь.
— Это же твоя сила, — сказал он не без раздражения. — Управляй ею.
Она смерила его ледяным взглядом.
— До Дома Капры далеко?
— В Фуге все близко, — ответил он. — Бич уничтожил большую часть наших земель. Осталось совсем немного.
— А в Королевстве что-то сохранилось?
— Может быть, но немного. Все, что нам по-настоящему дорого, здесь. Вот почему нам придется снова все спрятать до наступления утра.
Утро. Она совсем забыла, что скоро взойдет солнце, а вместе с ним появятся люди. Мысль о том, что ее соплеменники с их пристрастием к зоопаркам, парадам уродов и карнавалам — эти чокнутые — вторгнутся на территорию Фуги, совсем не обрадовала Сюзанну.
— Ты прав, — согласилась она. — Нам надо поторопиться.
И они вместе пошли от озера к Дому Капры.
2
По дороге Сюзанна получила ответы на кое-какие вопросы, мучившие ее с момента роспуска ковра. Главным среди них был такой: что произошло с той частью Королевства, куда вторглась Фуга? Конечно, это не слишком густонаселенное место: перед домом на много акров протянулся пустырь, а по сторонам от него раскинулись поля. Однако этот район не был совсем безлюдным Неподалеку стояло несколько домов, и плотность населения увеличивалась по направлению к Ирби-Хит. Что же случилось с теми домами? И с их обитателями?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});