Приподнявшись и высунувшись из низенького кустарника, внимательно огляделась по сторонам. Никого и ничего. В смысле, ни звуков каких-то необычных для данной местности, ни криков. Только я и сплошной лес. Главное, не позволять себе паниковать. Не нужно. Кавьяр обязательно отыщется. Побегает немного с бандитами, — или кто там на него напал, — и вернется. Вообще-то напали на нас двоих и, если бы не моя секундная заминка — не сносить головы. Нож тот совсем рядом пролетел. Жуть просто…
Так. На запад, кажется туда меня направил Клио.
Где же ты, подонок? Неужто попался? Оставил одну посреди долбанного леса с не менее долбанным ужасом наедине. Как же так, а, Клио? А кто обещал обо мне заботиться?
Ох, нет-нет, не позволяй себе так думать. Быстро подсядешь на эту опеку, а подобного поворота быть не может. Ты должна ненавидеть грека, но ждать его возвращения — непозволительная роскошь. Просто прекрати, мать твою, о нем думать.
Бродить по лесу под дождем, с пистолетом за поясом и бутылкой самогона в руках — это нечто невообразимо ненормальное. К тому же я окончательно замерзла и только тогда решилась отхлебнуть неведомого напитка. На вкус он оказался странным: немного сладковатый и с горечью. В итоге создавался необычный, но вполне себе приятный букет.
До первых домов добралась, вероятно, спустя пару часов. Ничего себе недалеко. Видимо у Кавьяра плоховато с ориентиром. Хотя это вряд ли — скорее, я совершенно отупела.
А уже там, в небольшом поселении, меня ждал сюрприз в виде…
— Какого хрена, урод ты отмороженный? — проорала я, переходя на хрипловатый истеричный вопль, и со всей дури влепила греку пощечину.
Его голова качнулась назад, но Клио тут же посмотрел на меня и, заметно борясь с собой, ответил:
— Мы весь лес прочесали, идиотка, — прямо шипение, яростное горячее шипение. — Я уж думал, ты навсегда останешься в этих трущобах.
Выхватил у меня из рук бутыль и подтолкнул в спину.
— Переоденься и поешь. Мы уезжаем.
Низенькая изба, ужасно подгнившая снаружи, внутри оказалась очень даже уютной. Какая-то бабка, скрюченная и, похоже, совсем древняя, уволокла меня за руку вглубь домишки. За спиной хлопнула дверь — это грек вошел следом за нами. За занавеской на узкой койке лежала стопка сухой и чистой одежды. И, признаться, я совершенно охренела, когда развернув голубую нежнейшую ткань, обнаружила под воротничком маленький ярлык с известным брендовым именем. Кроме этого, джинсы Leviʼs вогнали меня в ступор, не говоря уже о спортивных туфлях с не менее громко кричащим лейблом.
— Ты, видать, совсем звезданулся, Клио, — констатировала я, стаскивая с себя мокрое белье. — Откуда такие шмотки?
— Кемаль потрудился. По моей просьбе, конечно. Захотелось в тебе бабу рассмотреть, а за мешковатым тряпьем это не очень-то получалось, — серьезным тоном ответил Кавьяр и, резко отодвинув занавеску, встал в проходе.
Я рявкнула на него: «Идиот!», и запустила мокрым лифчиком.
Благо, успела трусы натянуть.
Поспешно отвернувшись, ледяными пальцами попыталась справиться с застежкой нового бюстгальтера, и вздрогнула от теплых рук Кавьяра, коснувшихся моей спины. Он ловко застегнул интимную деталь женского гардероба и беззаботно чмокнул меня в плечо. Кожа тут же покрылась пупырышками и меня невольно передернуло. Довольный смешок грека за спиной и укоризненный взгляд бабули, которая так притихла на стуле в углу, что я даже забыла о ней.
— Хам, — отчеканила я, надевая тонкий свитер. — Выйди.
— Ханжа, — еще громче хохотнул грек и остался стоять на месте. — Поверь, ничего нового не увижу. Хм… неплохое белье, не находишь? Почти ничего не прикрывает.
— Я терпеть не могу кружевные трусы, Клио, — призналась, мысленно восхищаясь глазомером Кавьяра — надо же, с размером попал в десяточку. — Но и на том спасибо.
— Ну слава богу, — окончательно развеселился грек, а я, присев на край кровати, взялась за обувь. — Думал никогда не дождусь благодарности.
В теплой сухой одежде сразу стало лучше. Даже настроение поднялось, а когда Кавьяр еще и щетку для волос мне предоставил в личное пользование, я и вовсе растаяла. В общем, собравшись и наскоро перекусив, Клио выпроводил меня на улицу, а сам остался в домике, видимо, для того, чтобы рассчитаться с бабулей.
Да, место это оказалось еще более запущенным, чем та деревушка, в которой проживала я до появления в ней Кавьяров. Правда, тогда они очень кстати приехали. Да и вообще, Клио столько раз меня спасал, что сегодняшняя пощечина…, а черт с ней, грек заслужил.
— Итак, — вздохнула я, когда Кавьяр вышел из избы и достал свой сотовый. — От кого ты улепетывал по лесу? И почему давал мне инструкции? Не собирался возвращаться?
Грек прищурился, — как всегда, — и, прижимая трубку к уху, улыбнулся.
— Испугалась? Думала, брошу тебя? — потом отвлекся — ему ответили, и произнес: — Кемаль, быстро. Они буквально в затылок мне дышат.
Нажал на сброс и, за руку меня схватив, куда-то повел. Дождь почти закончился, но ветер пронизывал насквозь. Однако мне это наверняка казалось, потому что даже горячий чай не помог согреться. Просто перемерзла, таскаясь по лесу.
— Арабы нас отыскали, — наконец соизволил ответить Кавьяр. — И теперь, мелкая, начинается настоящая война. Я бегать больше не буду.
— И куда мы едем на этот раз?
Что-то со страху совсем плохо стало. Это ж сколько мне еще за греком таскаться-то?
— В Грецию. В Афинах у меня есть небольшая недвижимость…
— Еще бы… запасливый жлоб…
— Эй, неблагодарная бунтарка, — покосился на меня Клио. — Когда грубить перестанешь?
— А ты так и не понял? — не удержалась от ответной улыбки. — Как только от тебя сбегу, так сразу и превращусь в паиньку.
Кавьяр посмотрел слишком пристально и, лукаво ухмыляясь, ответил:
— Вот уж не думаю, что тебе удастся сбежать. Теперь уже не удастся.
От этих слов Кавьяра мне стало не по себе. Ясно же — он что-то задумал. Ну гад! Что бы это ни было, я не собираюсь соглашаться. Вот пусть хоть руки мне заламывает или… или…
— Успокойся, — рассмеялся Клио, наблюдая за моим лицом. — Ничего извращенного в будущих действиях не предвидится. Хотя… — «поиграл» бровями. — Нечто мазохистское в моей задумке есть. Боюсь, из нас двоих больше всего пострадаю я.
Да что ж такое придумал грек? Меня прямо пот холодный прошиб. Я уже хотела ответить ему что-нибудь язвительное и грубое, но подкативший черный внедорожник, отвлек мое внимание от загорелой физиономии Кавьяра.
Это был человек, присланный Эмином, который бросил греку парочку, на мой взгляд, бессмысленных фраз, но видимо, их и требовалось услышать, для того, чтобы «загрузиться» в машину. В теплую, огромную машину, и уже на втором часе езды, меня сморило — я задремала.