Читать интересную книгу Чорный Властелин - Алекс Морту

— Похоже, нас не заметили. Кааса, подавай сигнал.

* * *

Когда в черноте моря замерцала долгожданная серия вспышек, я уже давно сидел в одной из лодок. Ждать и догонять… да уж, фигуральный зуд в моём седалище был беспощаден, и я в который раз с трудом останавливал порывы подплыть поближе к вражеской галере. Собственно поэтому я и был в лодке, а не на слоне — Хитрый Глаз начал нервничать от моего постоянного ёрзания.

— Отплываем!

Моё судёнышко было первым в слабоорганизованном сборище лодок, что тянули за собой солдат на плотиках, или просто на надутых мехах. Ну, и, как маленькое попущение для принца, я не тянул за собой бойцов. Хотя может и стоило бы… Со всеми ухищрениями, мне удалось загрузить на плавсредства чуть более сотни боевых негров. Плюс спецназ, что уже на галере. Надеюсь там обошлось минимальными потерями. Так вот, вроде бы солдат и не много, но… на не слишком широкой улице, ведущей к причалам, мы станем живой баррикадой. Ну а с зажигалками, так вообще, хрен нас выбьешь… в теории. Ладно, пожуём — увидим.

Плыть было на удивление легко. Отморгав кодовое сообщение, диверсанты, как и было оговорено, оставили сигнальный фонарь зажжённым, в качестве маяка. Так что нам оставалось только грести на свет. Море было тихим, и волны плыть не мешали, и как следствие, через достаточно короткий промежуток времени, я взбирался на борт…

Ни хрена себе! Запах крови ударил в нос мутящей волной. Мясокомбинат какой-то, плюс ветра почти не было. Усилием воли я подавил рвотные позывы и поблагодарил Бога за тусклый свет редких факелов на галере — штабеля мертвецов не так сильно бросались в глаза и не добивали деталями.

— …, Берхан. Вижу вы не ленились.

— Война, принц. Выглядит она именно так.

— Кто бы сомневался. Потери есть?

— Нет. — Я выдохнул с облегчением.

— Отлично. Как прошёл захват?

— Если честно… отвратительно. Палуба шатается, норовит выскользнуть из-под ног. Размахнуться трудно — везде какие-то верёвки, палки. Копья вообще бесполезны. Под ногами всякий мусор. Я чувствовал себя как новобранец, в первый раз взявший саблю. Спасло то, что почти вся команда спала… а те, кто не спал, вели себя как оцепеневшие бараны.

— Понятно. Ну что-ж, будем учиться сражаться на кораблях. Никуда от этого не деться. Пленные есть?

— Только рабы. Солдат убили всех… включая капитана — он поймал стрелу в бою.

— Суровые вы парни. Слушай, а какого чёрта мертвецы на палубе лежат? Нельзя было в море сбросить?

— Нельзя, принц. Вдруг их морем отнесёт к крепости.

— Конспирация… — Я обернулся вокруг и вдруг наткнулся на пару глаз, висящих в темноте. — Людоед, … …!

— Ачан не людоед, принц. — Ответила мне чернота. — Наше племя не ест сердца врагов, мы только отрезаем их головы. — Успокоил, называется.

— Ну уж нет, ты будешь у нас людоедом, только в хорошем смысле этого слова.

— Это как? — Опешил негр.

— Не волнуйся, жрать никого не надо будет. Я, как военный вождь, дарю тебе новое воинское имя, Людоед. Носи его с гордостью. Пусть твоё оружие пожирает жизни моих врагов, а твоё имя вселяет ужас в их сердца!

Негр прорычал в ответ что-то восторженное и ускакал. Праздновать, наверное.

— Принц, ты понимаешь, что тебе придётся теперь переименовывать весь мой отряд, а мне к этим именам привыкать?

— Осилим. Как раз отличный повод узнать твоих ребят поближе. А то, кроме тебя, Каасы и людоеда, я никого не знаю толком.

— Растёшь, принц.

— Так, проехали. Вернёмся к предстоящему бою. Корабль — хорошо, но операция далеко не закончена. — Я хотел продолжить, но странная активность возле трупов привлекла моё внимание.

— Берхан, чем они там занимаются с мертвяками? Не рановато трофеи снимать. — Диверсант повернул голову вслед за моим взглядом.

— А, это. Они отрезают у врагов уды.

— Что?! Что они отрезают? — Не понял…

— Уды, мужское достоинство. — Мне поплохело. — Это древний эфиопский обычай, принц… Принц? — Я ухватился за плечо Берхана.

— Так, веди меня… подальше от этого обычая.

Берхан меня отвёл действительно подальше, но лучше мне не стало, ибо отвёл он меня на гребную палубу. А палуба эта… воняла. Нет, не так, она смердела. Или даже нет, палуба гребцов адски, феерически смердела кошмарными миазмами, что, похоже, годами впитывались в дерево галеры. Ох и зря я сетовал на отсутствие сегодня ветра. Вот здесь ветер действительно отсутствовал.

— …, … в рот, с наскоком и расстановкой, слоновый … им… — В таком русле я выражался ещё с минуту, наверное. Все ужасы древнего эфиопского обычая меркли в сравнении с беспощадной атакой, которой подвергся мой несчастный нос. Казалось, открой рот, и можно ощутить вкус отборного, выдержанного амбре на языке и зубах… Суровые деревенские сортиры советских времён — это цветочные оранжереи по сравнению с боевым кораблём арабов. Решено, с сегодняшнего дня арабы будут именоваться говнюками, и не иначе.

Берхан понимающе покачал головой и даже прикрыл нос. Собрав волю в кулак, я огляделся вокруг. Жуть. Ряды скамеек. На них сидят грязные, тощие существа, больше похожие на каких-то обезьян, чем на людей — настолько они заросли и испоганились. На палубе, вперемешку со ржавыми кандалами и цепями, вольготно расположились лужи и кучки отходов жизнедеятельности. Мерзость-то какая. Какими свиньями надо быть, чтобы допустить такое на своём корабле? Плевать, в рабском отсеке или нет. Я собирался было уже сделать ноги из негостеприимного нутра захваченной галеры, как один из рабов проворчал своему соседу.

— Ты глянь на этих — чернючие, как черти, а от нас кривятся. — Точнее, сказал он не совсем так, но месяцы постоянной 'работы' автопереводчика в голове приучили меня не зацикливаться на словах, но 'зрить в корень', то есть улавливать смысл сказанного.

— Сам ты чернючий. Да по сравнению с грязью на тебе, моя шкура — Снегурочка. И кривлюсь я не от вас, а от свинарника, что здесь ваши хозяева развели. Хотя нет, свинарник — образец чистоты по сравнению с этим …ом. — Галерный раб с удивлением посмотрел на меня и уронил челюсть на грудь. А его сосед вперил в меня мутный взор и молвил.

— Вот ведь чудо какое, чёрт басурманский по-нашему болтает, хоть и странно. Да и байку про снежную девицу знает.

— Эй, ты, сам ты чудо — вроде человек, а лаешься, как собака, на незнакомца, что спас от хозяев-рабовладельцев. Я, …, тебе не чёрт басурманский, а самый, что ни на есть православный негр. — Что-то здесь не так.

Тайна прояснилась быстро. Берхан смотрел на меня с удивлением, мало уступавшим в силе офигению галерного раба.

— Ну и что ты на меня смотришь, как баран на новые ворота?

— Принц, ты… ты с ними говорил.

— И что с этого?

— На незнакомом языке! Как апостолы в Писании!

— Чего? — Я медленно повернулся к рабам на скамейке. Неужели? Схватив у Берхана факел, я подскочил к ним и пристально всмотрелся в их лица. Япона мать… Под грязью и волосами оно было там. То самое, необъяснимое, что всегда позволяло нам узнать друг друга, хоть в Штатах, хоть в Европе, хоть в Таиланде. Несмотря на западные костюмы и безупречный английский язык… — Вы… русские?

И хоть я и ожидал этот ответ, он опустился на меня, как кузнечный молот на заготовку.

— Да, русичи мы.

* * *

С огромным трудом я взял себя в руки и подавил щенячий восторг от встречи с сородичами. Или всё же предками? Русские — это просто обалденно, но у меня ещё и дело есть.

— Сколько вас здесь? В смысле, русских.

— С десяток наберётся. — Ответил мне гребец. Тот, что чёртом басурманским обзывался.

— Это радует.

— А кто ты есть? Я — Твердята, сын Ждана, крещён Иоанном.

— Я? — От чёрт, чуть не назвался русским именем. — Я — Ягба Цион, сын и наследник Негуса Нагаст.

— Кто-кто? Прости невежество, но больно чудно ты баешь по-нашенски.

— Ягба Цион, князь я здешний. Ладно, погоди, чуть позже договорим. — Надо остановить поток слов, уже было готовый выплеснуться из русича. А то мой начальник спецназа начинает нервничать.

— Берхан! — Я переключился на 'родной' амхарский. — Собирай своих членорезов, делом заниматься будем. Всех солдат, что на плотах и мехах — поднять с воды на борт. Дальше, найди на корабле вёдра и организуй цепочку. Здесь всё на фиг надо водой залить и смыть дерьмо. На моих, — это слово я особо выделил голосом, — кораблях срача не будет. Подключи к делу поднявшихся на борт солдат. Нечего нам до рассвета дурью маяться. И есть среди наших, кто в кандалах разбирается? — Я чихнул от вони.

— Да, мой оружейник.

— Отлично, ко мне его. Ещё, соберите и рассортируйте оружие говнюков.

— Кого?

— Арабов. А как их ещё называть после этого запаха? — Берхан хмыкнул.

— Будет исполнено, принц.

— Вот и отлично, а я пока посмотрю, сможет ли кто-то здесь встать в наши ряды.