Тейер сидел на одном из них за столом, Хейвз — на другом, напротив. Клинг, весь напрягшись как натянутая струна, стоял рядом с Хейвзом, готовый в любую минуту развернуться и прыгнуть через всю комнату и через стол, скажи Тейер что-то не то. Пачка готовых поздравительных открыток со стишками, прислоненная к пишущей машинке, была аккуратно сложена столбиком. В машинке был заложен лист с незаконченными виршами.
— Мы делаем работу заранее, — пояснил Тейер. — Я уже готовлю поздравления к предстоящему дню Святого Валентина.
— А вам не трудно работать сразу же после похорон, мистер Тейер? — поинтересовался Клинг.
Вопрос был настолько жестоким и бессердечным, что Хейвз испытал неодолимое желание заткнуть ему рот и дать по зубам. Какое-то мгновение он видел боль в глазах Тейера, и ему самому стало больно. Тейер произнес очень тихо:
— Да, мне трудно работать.
— Мистер Тейер, — быстро вмешался в разговор Хейвз, — поверьте, мы, не хотим быть навязчивыми в такое трудное для вас время, но мь1 кое-что должны выяснить.
— Да, вы говорили об этом, когда мы виделись с вами в прошлый раз.
— Совершенно верно, и нам опять приходится вас беспокоить.
— Да, я вас слушаю.
— Вы знали, что ваша жена собиралась возбудить дело о разводе? — опять резко спросил Клинг.
Тейер удивился.
— Нет, — сказал он и, помолчав, спросил — Откуда вам это известно?
— Мы разговаривали с ее адвокатом, — пояснил Хейвз.
— Ее адвокатом? Вы имеете в виду Арта Патерсона?
— Да, сэр.
— Он мне ничего об этом не говорил.
— Мы знаем. Она просила его об этом.
— Но почему?
— Она так хотела, мистер Тейер.
— Мистер Тейер, — не унимался Клинг, — вы уверены, что не подозревали о намерениях жены развестись с вами?
— Абсолютно нет.
— Несколько странно. Вам не кажется? Женщина собирается уйти от вас в следующем месяце, а вы не имеете даже ни малейшего подозрения, что что-то назревает?
— Мне казалось, что она счастлива со мной, — пояснил Тейер.
— А ее мать говорит другое.
— Что именно?
— Если мне память не изменяет, в рапорте говорится, что миссис Томлинсон называет вас грубияном, считает, что вы любите командовать. А вы часто ссорились с вашей женой?
— Вообще никогда.
— Вы когда-нибудь били ее?
— Что?
— Ну били или ударили? Когда-нибудь?
— Никогда. Конечно, нет!
— Берт…
— Секундочку, Коттон, пожалуйста! Только одну секунду!
Он с нетерпением взглянул на Хейвза, а затем снова обратился к Тейеру:
— Мистер Тейер, вы хотите, чтобы мы поверили в то, что между вами и вашей женой не было никаких трений, тогда как все это время она крутила…
— Я не говорил, что между нами не было трений!
— …с другим мужчиной и планировала развестись с вами! Значит, либо вам было на нее совсем наплевать, либо…
— Я любил ее!
—..либо вы были настолько слепы, что не видели, что творится у вас под самым носом! Так что же это, мистер Тейер?
— Я любил ее. Доверял ей!
— А она вас любила? — выпалил Клинг.
— Я думаю, что да.
— Тогда почему же она собралась разводиться?
— Не знаю. Я только что от вас узнал об этом. Я даже не знаю, правда ли это. Откуда Мне знать, что это не ложь?
— Мы говорим вам, что это чистая правда. Она планировала уехать в Рено шестнадцатого мая. Это число вам о чем-нибудь говорит, мистер Тейер?
— Нет.
— Вы знали, что она регулярно встречается с Томми Барлоу?
— Но Берт… — Хейвз опять сделал попытку вмешаться.
— Так знал или нет?
— Нет, — прошептал Тейер.
— Так куда же, вы думали, она ходит каждую неделю или раз в две? — поинтересовался Клинг.
— Повидаться с матерью.
— А почему ее мать называет вас грубияном?
— Не знаю! Я ей не нравлюсь. Она могла наговорить вам обо мне все, что- угодно.
— Сколько вам лет, мистер Тейер?
— Тридцать три.
— А сколько было вашей жене, когда она умерла?
— Двадцать. Ну, почти двадцать один.
— И сколько лет вы были женаты?
— Почти три года.
— Ей было восемнадцать, когда вы поженились?
— Да, всего восемнадцать.
— А вам?
— Тридцать.
— Довольно большая разница. Верно, мистер Тейер?
— Да нет, если вы оба были влюблены.
— А вы были влюблены?
— Да. .
— И вы продолжаете утверждать, что ничего не знали о дружке вашей жены и о том, что она собиралась бросить вас в следующем месяце?
— Да. Если бы я знал…
— Очень интересно! И что бы вы сделали, если бы знали, мистер Тейер?
— Я бы поговорил с ней.
— И это все?
— Я бы попытался отговорить ее от этого.
— Ну а если бы не помогло?
— Я бы отпустил ее.
— И вы бы не грубили ей и не кричали бы на нее?
— Я никогда не был с ней груб, никогда… Я всегда к ней хорошо относился. Я… знал, что она намного моложе меня. Я очень ее любил… Очень…
— А что вы теперь к ней. чувствуете? Теперь, когда вы все знаете?
Тейер долго молчал и наконец сказал:
— Жаль, что она не обсудила все это со мной, — он скорбно покачал головой. — То, что она сделала — не выход. Ей нужно было переговорить со мной.
— Вы любитель выпить, мистер Тейер? — неожиданно поинтересовался Клинг.
— Да нет… Видите ли… иногда могу выпить немного. Не сказать, чтобы пьющий.
— А жена ваша выпивала?
— Только в обществе. Иногда мартини.
— А виски?
— Очень редко. .
— В комнате, где она была, найдены две бутылки из-под шотландского виски. Обе пустые. Одна перевернута, другая, по всей вероятности, выпита. Сколько, самое большое, могла выпить ваша жена?
— Ну, может быть, четыре рюмки. От силы пять, за вечер. Я имею в виду, где-нибудь на вечеринке.
— А как она реагировала на выпивку?
— В основном, немного пьянела после двух-трех рюмок.
— А от полбутылки скотча как бы она себя чувствовала?
— Думаю, такое количество свалило бы ее с ног, довело бы до бесчувствия
— Ей стало бы плохо?
— Наверняка.
— Ей когда-либо было плохо от спиртного?
— Пару раз. Она вообще-то так много никогда не пила. Так что трудно сказать что-то определенное.
— Вскрытие показало, что ваша жена не была пьяна, мистер Тейер. И тем не менее, полная бутылка виски, а может быть, и больше, была выпита в квартире, в день ее смерти. Либо выпита, либо вылита в помойку. Что вы думаете по этому поводу?
— Не знаю, что и думать, — откликнулся Тейер.
— Вы только что сказали, что ваша жена мало пила. Как по-вашему, могла бы она выпить целую бутылку виски?
— Право, не знаю. — Он слегка отрицательно покачал головой. — В моем представлении Ирэн не из тех, кто способен на самоубийство, и на