на него.
— Я студент четвёртого курса университета Согён. Учусь музыке, а в магазине немного подрабатываю. Я знаю множество музыкальных произведений, но то, что сейчас прозвучало, я не понял. Чисто профессиональный интерес.
Девочка недовольно поджала губы.
— Это была музыкальная фантазия. Из моей головы — спустя секунду ответила она.
— Ты пишешь музыку? — поразился Им Хо, перейдя на ты.
— Иногда — коротко ответила ему собеседница, наклоняясь рюкзачком и подхватывая его за лямки — мы, кажется, хотели посмотреть каталоги?
— Да, пойдём.
Зайдя за прилавок, Им Хо подвинул по стеклу лежащую на нём стопку каталогов в сторону девочки.
— Синтезаторы фирмы Yamaha считаются лучшими на рынке, в ценовой категории до… — начал, было, он и замолчал, увидев, как девочка ухватила лежавший верху синий каталог KORG на английском языке. Открыв оглавление, она быстро провела по листу сверху вниз указательным пальцем, перевернула лист, снова провела пальчиком, удовлетворённо хмыкнула и открыла нужную страницу. Прочитала, секунду — другую подумала, словно что-то вспоминая, улыбнулась и, развернув книжку, подала её Им Хо.
— Мне нужен… вот этот!
Им Хо посмотрел на её выбор и удивлённо приподнял брови.
— Вот этот?
— Да. Сколько он стоит?
— Мммм… Я сейчас посмотрю по базе…
Им Хо подошёл к компьютеру. Девочка терпеливо ждала, смотря, как он вводит буквы и цифры с клавиатуры.
— Последняя цена — произнёс Им Хо получив ответ на запрос — была пять миллионов, девятьсот девяносто девять тысяч вон…
— Пффф… — девочка выдохнула сквозь губы.
— Но, к сожалению, данной модели нет в продаже… Она снята с производства.
— Как снята?!
Девочка чуть ли не возмутилась.
— Так — пожал плечами Им Хо — её выпустили небольшой партией. Я слышал, что она оказалась слишком дорогой и специфичной в освоении, и не пользовалась спросом. Поэтому, KORG снял её с производства. Однако, взамен, фирма предлагает другие инструменты подобного уровня. Yamaha, тоже, выпускает синтезаторы сопоставимые по классу с этой моделью…
— Н-да? — отозвалась девочка.
В голосе её был слышен скептицизм. В этот момент у девочки зазвонил телефон.
— Да? — сказала она, достав его из внутреннего кармана своей красной курточки, открыв и приложив к уху.
— Уже иду — десять секунд спустя, сказала она, выслушав, что ей сказали.
— Прошу прощения, но мне нужно идти — сказала девочка, убирая телефон обратно в карман — я зайду в следующий раз. Большое спасибо.
Девочка поклонилась.
— Всего доброго — кисло ответил Им Хо, кивая в ответ и понимая, что покупки не будет.
… Эти иностранцы… — подумал он, глядя вслед уходящей девочке в красной курточке — такие странные… Но хоть время провёл не скучно…
Место действия: Дом мамы Юн Ми. Семья ужинает в маленькой кухне. Юн Ми хмурая, как осенний день, Сун Ок сочувствующе поглядывает на сестру, мама загадочно улыбается.
— Юна, не хмурься — говорит онни — завтра повезёт. Знаешь, как люди говорят? Если бог закрывает двери, то он открывает окно!
Ага… Окно. Я и не предполагал, что на фирмах тут такие хамы сидят. В первых двух местах, стоило только про работу заикнуться — сразу на дверь указали. Без разговоров. Типа, выход вон там — проваливай! После приобретённого "бесценного" опыта, я решил действовать хитрее. Загодя доставал сертификат и сразу начинал им размахивать. Да, это позволило мне продержаться в других местах подольше.
Корейские офисы снаружи
Народ разглядывал, восхищался оценкой и предлагал мне поступать в Пусанский университет иностранных языков или Сеульский государственный университет. Но итог был тот же — "нам не требуется!". Я, честно говоря, не понял. Судя по реакции Сун Ок и окружающих на результаты моего тоика, работника, подобного мне, должны были бы сразу, как говорится — "с руками оторвать". Однако, этого совершенно не происходило. Неужели — недоумевал я — в туристических фирмах, по которым я хожу, занимаясь саморекламой, никому не нужен человек с хорошим знанием английского?!
Я так бы и ушёл, терзаемый нераскрытой тайной бытия, но в последней "намеченной точке", куда я зашёл "продаться", меня просветили. Это случилось в фирме, занимающей маленький офис, в котором никого не было кроме господина генерального директора. По крайней мере, так было написано на узкой табличке, стоявшей у него на столе.
Корейские офисы внутри
— Смотри — сказал он мне, рассмотрев мой диплом и выслушав мою коротенькую презентацию — ты, несовершеннолетняя. По закону, ты не можешь работать больше пяти часов в день. Если превысишь и меня поймают на этом нарушении — заплачу штраф. Дальше. Поскольку ты не можешь работать полный рабочий день, значит, мне нужно искать кого-то ещё, на вторую половину дня. В результате, вместо одного сотрудника, у меня появляются двое. Это опять сложности. Потом, у меня есть экскурсии по ночному Сеулу с посещением ночных клубов и ресторанов. С твоим возрастом, тебя, в такое время, туда, просто не пустят. Пустят — заплатят штраф. И я заплачу. Значит, с тобою, нужно обращать внимание ещё и на это. Зачем мне это всё? И вообще. Тебе, с твоими успехами, учиться нужно. Ты сейчас полгода у меня "поработаешь", едва чему-то научишься, а потом поступишь и только я тебя и видел. Работать переводчиком, гидом, как ты хочешь — это достаточно тяжёлая работа, требующая сил, времени и квалификации. Не для девочки твоего возраста. Не знаю, с чего это ты вообще вдруг решила, что тебя кто-то допустит работать с иностранцами? Это ответственность. А ты ни за что отвечать не можешь, потому что сама ещё ребёнок. За тебя саму отвечать нужно. Ко всем проблемам, которые у меня есть в жизни, прибавишься ещё ты. Будь ты парнем, я бы, может, ещё и подумал, а так, извини — нет. Вообще, я считаю, что девочки должны сидеть дома, заниматься хозяйством, готовиться стать хорошей женой и матерью. Раньше бы так и было, но, к сожалению, мир меняется… И меняется не в лучшую сторону. Общество забывает о традициях. Женщинам разрешили работать.