Кервин присвистнул. Кроме нескольких наиболее высокопоставленных фигур в иерархии этого форпоста Империи, никому из землян не доводилось переступать порога комъинской твердыни — и то по специальному приглашению.
«Пора бы уже привыкнуть к этой мысли — я не землянин. Узнай я это неделю назад, я был бы вне себя от радости. Теперь я что-то не так уверен…»
Весь путь по темным, карабкающимся в гору улочкам они молчали. Кервин старался вообще ни о чем не думать. Для одного дня впечатлений уже было более чем достаточно.
«Интересно, — мелькнула у него мысль, — что Элори собирается делать, когда мы туда доберемся?» Замок выглядел весьма внушительно и наверняка хорошо охранялся; Джефф с трудом представлял, как это они так запросто возьмут и заявятся к одному из самых высокопоставленных лиц на всей планете.
Впрочем, он опять не принял в расчет то невероятное почитание, каким были окружены на Даркоувере комъины. Ворота замка охранялись солдатами Городской Стражи — в зеленых, со скрещенными портупеями мундирах; но при виде Элори — пешком, в скромном одеянии, но в ореоле медно-рыжих волос, на которых блестели последние лучики скатывающегося за горизонт солнца — они отступили, бормоча:
— Комъинара, мы безмерно польщены.
— Доложите лорду Хастуру, что с ним желает говорить Элори из Арилинна.
— Сию минуту, вай леронис, — стражник покосился на земную одежду Кервина, но от вопросов воздержался. Меньше чем через минуту в проеме ворот появился кирри и знаком пригласил их войти. Он повел их длинной колоннадой, широкими коридорами…
Джеффа забил озноб. В нем ожило воспоминание, как ребенком его несут под сводами длинной колоннады…
Элори оглянулась и протянула ему руку. Кервин с благодарностью сжал ее ладонь. Ему казалось, он входит в царство сна.
Кирри вывел их в зал, стены которого были задрапированы полупрозрачными, вытканными вихрящимся узором гобеленами и бесшумно удалился. Почти тут же занавеси напротив разошлись, и в зале появился Дантан Хастур.
Увидев Элори, он поклонился, но, заметив Кервина, замер и неодобрительно нахмурился; впрочем, уже через мгновение лицо его обрело прежнюю бесстрастность. Он явно предпочитал приберечь суждение ввиду недостатка фактов. Приблизившись, он взял Элори за руку.
— И о чем же, дитя, ты хотела говорить со мной?
— Вы очень добры, что согласились принять нас, — произнесла Элори и замялась. — Или… или вы не знаете?
Хастур все так же бесстрастно покосился на Кервина; голос его оставался учтивым и очень серьезным.
— Двадцать лет назад, — сказал он, — я отказался выслушать, когда меня молили всего лишь о понимании. Разумеется, я был глуп и ослеплен предрассудками — но в глубине души, Элори, я никогда не чувствовал себя свободным от вины за смерть Клейндори. Нет, конечно, я не имел ничего общего с теми злобными фанатиками, что убили ее — но я и пальцем не шевельнул в ее защиту. Я говорил себе, что она добровольно лишилась всяких прав на нашу защиту. Я не собираюсь повторять той же ошибки. С чем ты пришла, Элори?
— Минутку, — вмешался Кервин прежде, чем Элори собралась ответить. — Давайте-ка проясним один момент. — Он воинственно выпятил челюсть. — Мы вовсе не собираемся молить о защите или о вашей милости. Комъины вышвырнули меня прочь, а когда Элори вступилась за меня, ополчились и на нее тоже. Мне и в голову не пришло б обращаться сюда; и мы не собираемся ни о чем просить!
Хастур моргнул раз-другой; а потом на бесстрастно-суровом лице его — ошибки быть не могло — расплылась улыбка.
— Упрек принят, — произнес он. — Хорошо, рассказывайте по-своему.
— Вот что самое главное, — не сводя с Хастура умоляющего взгляда, начала Элори. — Никакой он не Кервин. Да, он сын Клейндори. Но отец его был Арнад Райднау.
Хастур ошеломленно замер; потом острым, проникающим, казалось, до самой глубины души взором заглянул в глаза Кервину.
— Да, — еле слышно пробормотал он. — Да, я мог бы и сам догадаться. — Он отвесил Элори низкий поклон. — В Арилинне погорячились, дитя мое, — произнес он. — Хранительница вправе оставить свой высокий пост, если найдет себе возлюбленного или мужа среди комъинов. Да будут все дети ваши одарены лараном …
— К черту всю эту чушь! — неожиданно взорвался Кервин. — Проклятье, я же ни капельки не изменился за эти четыре дня, а тогда они считали, что я и плевка Элори недостоин! Значит, если она выходит замуж за землянина, то она сука, а если за одного из этих ваших благородных комъинов — то ни с того, ни с сего она…
— Джефф! Джефф, пожалуйста… — умоляюще выпалила Элори, вцепившись ему в руку, и он уловил одну из вороха ее испуганных мыслей: «Никто еще не осмеливался так разговаривать с Хастуром…»
— Я осмеливаюсь, — отрезал он. — Элори, говори ему то, что хотела сказать, и кончено! Не забывай — ты выбрала меня, думая, будто я землянин. А я не стыжусь ни своего имени, ни человека, который мне его дал!
Он осекся, смущенный спокойным, немигающим взглядом голубых глаз Хастура. Тот негромко хохотнул.
— Узнаю голос гордости Райднау. А также земной гордости. Гордись своим двойным наследием, сын мой. Я просто хотел ободрить Элори, ничего больше. А теперь расскажи мне, расскажи по-своему, зачем вы пришли.
Он слушал, и лицо его становилось все серьезней; в конце концов он уже озабоченно хмурился.
— Я знал, конечно, что Остер побывал в руках у землян, но он же был совсем еще малыш, когда его удалось вернуть. Мне и в голову не приходило, что они станут — или смогут — как бы то ни было использовать такого маленького ребенка.
— Хастур, — сказал Кервин, — а я-то думал, что это через меня Раган подслушивает; я-то думал, что бомба с часовым механизмом — это я… Оказывается, это был Остер!
— Остер, который вырос среди нас; Остер, который… — Хастур озадаченно мотнул головой. — Но у него же есть ларан! Он же чистокровный комъин!
— Это он думал, что чистокровный комъин, — поправил Хастура Кервин; внезапно в нем закипело странное возбуждение, он почувствовал, что события приобретают совершенно новый оборот. — Хастур, неужели вы не видите, это же кардинально все меняет! У Остера есть ларан, потому что ему было сказано, что у него должен быть ларан, потому что ничего другого он не ожидал, а значит, и не успел развить в себе блока против мысли, что у него могут быть пси-способности.
В глазах старого Хастура забрезжил огонек понимания, но тут вмешалась Элори.
— Теперь вы понимаете, почему мы… почему нам обязательно надо предупредить Арилинн? Они попытаются начать Подъем, а Остер до сих пор в контакте с Раганом — и ничего у них не получится.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});