— В мое время «Гений» никогда не сделал бы подобной ошибки, — спустя минуту сказал С. — Все это нужно хорошенько обсудить. Вам известно, Марк, почему я хотел, чтобы моим преемником были вы, а не Д.?
Марк отрицательно покачал головой.
— Вы и он во всем противоположны друг другу. Д. осторожен, предусмотрителен, настойчив. Вы небрежны, порой даже опрометчивы. Им руководит рассудок — вы действуете по наитию. А я, зная, что человеку, который сменит меня, придется работать с «Гением», предвидел, что Д. будет всецело полагаться на электронную машину и доверять только ей (и ведь так оно и есть!). А вы отвели бы «Гению» только вспомогательную роль. Иначе говоря, Д. чересчур надеется на «Гения», а вы недостаточно верили бы ему.
— Пожалуй, вы правы, — согласился Марк.
— Я предпочел бы вас потому, что вы человек гибкий. Не то что Д. Если б вы увидели, что для вас выгоднее более тесный контакт с «Гением», то сразу перестроили бы свою работу. И в любом случае не потерпели бы неудачи, потому что таким, как вы, это несвойственно. А Д. - типичный неудачник. Его действия всегда обречены на провал, если только рядом с ним нет человека, который направляет его на верный путь.
— Как бы то ни было, начальник Службы безопасности — Д., а не я, — улыбнулся Марк. — Но вернемся к «Гению». Допустим, что кто-то сумел на него воздействовать. Каким образом можно было бы это осуществить?
— Во всяком случае, не через техников, — ответил С. — Они не обслуживают вычислительную машину в одиночку. Это мог сделать лишь начальник какого-нибудь отдела. Ведь только они имеют постоянный доступ к «Гению».
— Все это малоправдоподобно, — задумчиво сказал Марк. — И тем не менее кто-то вывел его из строя… Я надеюсь, мне удастся уговорить Д., чтобы он разрешил мне самому проверить машину.
— Это ровно ничего не изменит.
— Почему?
— Разве вы не знаете, что «Гений» не дает никакой информации?
— Конечно, знаю… Я ведь сам был раньше начальником отдела. Послушайте, С., вы лучше всех разбираетесь в «Гении». Как по-вашему, нельзя ли обмануть его и получить от него информацию под видом директивы?
— Нет, — твердо заявил С. — Если поставить перед «Гением» подобную задачу, он просто не сработает — не даст никакого заключения.
— Ну, ладно, значит, такая возможность отпадает… Но это еще ничего не доказывает — с машиной могли что-то сделать… Только я пока еще никак не соображу, что именно… Нельзя ли, скажем, повлиять на «Гения», поставив перед ним задачу таким образом, будто от него хотят получить какую-то информацию?
— Понимаю, к чему вы клоните. Но снова повторяю: дело не в этом. И, судя по тому, что вы мне рассказали, «Гений» ведь продолжает функционировать и давать вам директивы, только директивы эти неправильные.
— Значит, все сводится к тому, что материал, попавший когда-либо в ячейки памяти «Гения», уже не исчезает из них? И если кто-нибудь снабдит его ложными сведениями, они будут вечно храниться у него? И мы так и не сможем выяснить, в чем тут дело, потому что «Гений» никогда не выдаст нам эту ложную информацию?
— Не совсем так. «Гений» непрерывно производит уничтожение или пополнение некоторых устаревших данных. И, если при этом обнаруживается какое-нибудь несоответствие, он всегда сам задает вопросы.
— Следовательно, «Гения» нельзя намеренно вывести из строя, представив ему ложную информацию?
С. задумался.
— Вы считаете, что вы на верном пути, и надеетесь выяснить, что случилось с «Гением»? Что ж, может быть, вам это и удастся. Попытайтесь… Конечно, имея дело с вычислительной машиной, всегда следует помнить, что она лишена глаз и ушей и не может знать того, чего вы ей не сообщите. И, помимо всего, будь вы даже экспертом-кибернетиком, вы всегда можете дать «Гению» ошибочную информацию или плохо сформулировать задание. И тогда он выдаст неправильное решение. Таким образом» можно получить невразумительный ответ даже без всякой преднамеренной попытки запутать электронный мозг.
— Значит, можно допустить, что «Гения» сбили с толку случайно? Тогда предположим, что он уже давно неправильно зарегистрировал какой-то чрезвычайно важный факт… Разве нельзя допустить, что…
С. покачал головой.
— Наш «Гений» — не обычный электронный мозг. Он точно знает, какие факты можно считать невероятными или невозможными, и всегда сам производит перекрестную проверку. Попробуйте заставить его записать, то есть принять на веру какие-нибудь данные, не соответствующие истинному положению дел, — он закидает вас вопросами. Кроме того, учтите, Марк, что, хотя ни одна наша информация, сообщенная «Гению», не регистрируется, записи его вопросов и ответов сохраняются навечно. Я подчеркиваю: ответы «Гения» на наши вопросы, а не ответы сотрудников на вопросы «Гения».
— Ясно, — ответил Марк и продолжал разочарованным тоном: — Значит, нельзя продолжительное время снабжать «Гения» ложной информацией. Даже если он примет какие-либо данные безоговорочно, потом он все равно поставит дополнительные вопросы, и в конце концов ложные сведения будут уничтожены.
— Да, — задумчиво подтвердил С. — Вам, может быть, удастся один раз подсунуть «Гению» важный, но неправильный факт. И пройдет некоторое время, пока он выявит эту ложь. Но я просто не представляю себе, как «Гений» может зарегистрировать в ячейках памяти ложную информацию и выдать по этому поводу свое решение, а после не выявить и не исправить ошибки.
— Это надо хорошенько обдумать, — ответил Марк.
Несколько минут они молчали.
— Знаете что? — внезапно воскликнул С. — Вы можете сделать одну простую вещь — проверьте благонадежность самих начальников отделов. Если кто-то из них предатель, вы тотчас почувствуете это и сумеете разоблачить его. Но все же я считаю, что работа разведки не наладится до тех пор, пока оттуда не выкинут молодого Дрейтона.
Марк поблагодарил С. и поспешил к бассейну. Паулы уже не было, но она оставила записку:
«К сожалению, мне надо уходить. Можете ли вы встретиться со мной завтра, в два часа? Приходите прямо сюда, если, конечно, у вас будет желание…»
У Марка, конечно, было желание, и на следующий день он пришел ровно в два часа.
В понедельник утром Марк явился на работу в обычное время, хотя и не был уверен в своем служебном положении. Полагая, однако, что он уже не является заместителем Бергстейна, Марк прошел прямо к Д.
Весь стол был завален рапортами агентов и желтыми бланками — директивами «Гения». Д. оторвался от бумаг. У него было бледное, усталое лицо.
— Ну, как, были у С.? — спросил Д.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});