— Сэр, — начала я, когда очередное зелье было доварено, — вы случайно не в курсе, у нашего директора планы не поменялись?
— Что вы имеете в виду, мисс Крауч?
— Я хочу сказать, что сейчас что-то странное творится с Невиллом Лонгботтомом. А все странное у нас исходит из директорского кабинета.
Снейп неопределенно хмыкнул.
— Понятия не имею, о чем вы, мисс.
Я прищурилась. А может и не имеет. Но меня беспокоит, что Невилл тоже подходил под кретинское пророчество. Поттер ведет себя совсем не героически, могли сделать ставку на другого. А «неправильного героя» можно или списать, или… Тут мне поплохело! Объявить воплощением Волдеморды — вот это будет поворот!.. Мерлин, или кто-там меня слышит, сделай так, чтобы я ошибалась! Ну, пожалуйста…
Самое поганое в этой ситуации, что я не могу никому сказать про это чертово пророчество. Я вполне могла что-то знать о Поттерах, о Хогвартсе и о легендах, но раз со мной никто не заговаривал про пророчество, то моя странная осведомленность выдаст меня с головой. И здорово подпортить отношения с дедом. Он мог знать про этот шарик в Отделе Тайн. Но мог и не знать. Тогда творилась полная неразбериха, и ему просто-напросто могли не доложить о нем. Так что пока он сам не скажет про пророчество, мне стоит молчать. Если же я ляпну что-то в школе, то слухи могут дойти до деда. С одной стороны, я его подставлю, а с другой, склероза у него точно нет, вспомнит, что ничего такого мне не говорил. Обсуждать пророчество я могла, наверное, только с Поттером. Но почему-то именно этого мне и не хотелось. Ни к чему вываливать все козыри сразу. Стоит присмотреться к развитию событий. И было бы неплохо узнать, что так сильно дало по мозгам нашего дорогого Дамблдора?
Но как бы там ни было, учебный год подходил к концу, надвигались экзамены, все было относительно мирно, если не считать того, что Джинни Уизли загремела в Больничное Крыло. И виноват в этом был Гарри Поттер. Не знаю, что там у них произошло, но рыжая умудрилась достать нашего героя до печенок. И он ей высказал все, что про нее думает. Про то, как она его достала своими вздохами и преследованиями, что в гробу он ее видел. И что: «Нет, Джинни, на приставучих дурочках нормальные парни не женятся». И если она не отвяжется, то он ее убьет и сядет в Азкабан с чистой совестью. Потому что даже дементоры ему нравятся больше, чем она. Скандал был при свидетелях, но ни Перси, ни близнецов поблизости не наблюдалось. Рон молчал.
У Джинни началась истерика, она убежала в спальню, где ее тут же навестили соседки, которые не преминули напомнить ей, что именно об этом они ее и предупреждали. Милые девочки, что тут скажешь.
Джинни выскочила и из спальни, удрала в неизвестном направлении. Где-то в заброшенном классе, куда она забилась, чтобы порыдать и побеситься, у нее случился магический выброс. Нашел ее Филч.
Сильнейшее истощение и нервный срыв. Похоже, это была ее судьба. Интересно, денежки ее семейка выиграет, или их возьмут из сейфа Поттера? В конце концов, за удовольствие надо платить.
Все равно все было как-то неправильно. Не радовали даже полеты на метле. Хотелось как можно скорее сдать экзамены и отправиться домой. Но экзамены я все равно сдала на «Превосходно». Фамилия обязывала.
И вот наконец все это кончилось, и я уже на вокзале Кинг-Кросс встречаюсь с дедом. Он, кстати, тоже какой-то … немного не такой. Да что же это такое!
Выяснилось все дома. Кто-то пытался взломать защиту поместья в отсутствие деда. Черт, мне это не нравится…
Барти тоже был немного вздрюченный, но искренне мне обрадовался. А мне было не по себе. И уже улегшись в кровать, я взбила подушку кулаками, устроилась поудобнее и принялась размышлять.
То, что история с Бертой Джоркинс была, мягко говоря, странной, я поняла еще, когда канон читала. Оставить доступ в дом посторонним при наличии в нем такой бомбы как Барти мог только идиот. Даже если представить, что в министерстве магии были какие-то правила, позволяющие подчиненным попадать в дом начальника в его отсутствие, логично, что доступ мог быть только в одно, строго определённое помещение. А уж то, что Берта якобы подслушала разговор пребывающего под «Империо» Барти с домовичкой — это вообще из области редкостного идиотизма. Потому что при возможности того, что кто-то чужой проникнет в дом, первой установкой для «Империо» был бы запрет выдавать себя при наличии посторонних в доме. Настроить же сигнальные чары — самое простое решение. Я уж не говорю, что домовики обязаны следить за тем, чтобы незваные гости по дому не шлялись, ничего у хозяев не сперли и ничего им не подкинули. Ну и не вынюхивали хозяйские секреты.
Так что тетка не просто так в дом проникла. Это раз. Дед на чем-то прокололся. Может, на покупке лекарственных зелий или еще на чем. Два. Барти могли чем-нибудь обработать, не зря же его вдруг на подвиги потянуло. Раз уж дед взял его с собой на ЧМ по квиддичу, то до этого он вел себя прилично. Черт, будем бдить! Барти я в обиду не дам. И деда тоже! МОЕ! Родное и любимое. А у Дамблдора точно что-то случилось, раз он начал форсировать события. И мне это очень не нравится.
Я позвала Дилли и попросила у нее молока. Чай пить не стоит, тогда точно не усну. Поблагодарила ушастую, выпила молоко, закрыла глаза и незаметно уснула. Утро вечера мудренее, как гласит народная мудрость.
Дом Краучей крепостью никогда не был. Их Дар был востребован на дипломатической службе, а не на военной. Портрет, висящий в библиотеке, рассказал много интересного. И познакомил меня с приятнейшим во всех отношениях нарисованным джентльменом, который был секретарем самого сэра Фрэнсиса Уолсингема. Тайны шпионажа времен Элизабет I завораживали. Другие покойные Краучи не так охотно шли на контакт, все-таки я была полукровкой. Но я надеялась, что со временем у меня получится их разговорить.
Защита дома держалась исключительно на чарах. При этом книжный ум Краучей сыграл с ними плохую шутку. Они надеялись на замысловатые плетения, игнорируя более простые и действенные способы. Доступ в дом без приглашения хозяев был по крови, но и только. Никаких тебе замурованных в фундамент покойников, невинных дев и младенцев. Не то чтобы мне хотелось жить в доме с такими скелетами, но именно древняя черная магия давала максимальную защиту. Обычные чары, даже самые хитрозакрученные, имели точки уязвимости. Знающий человек такие точки нащупать мог.
И что теперь делать? Организовать себе защиту по древним рецептам мы не могли. Все-таки мораль с тех пор сильно изменилась. Да и отслеживало министерство подобные безобразия. Все, на что у меня хватало фантазии, сводилось к дополнительным сигнальным чарам и подключению домовиков.
Можно было попробовать легализовать Барти, но это тоже чревато. Разумеется, существовала пластическая хирургия и маггловские способы маскировки, но они не помогали при проверке по крови. Тот, кто подозревает, что мой дед провернул аферу со спасением сына, найдет способ провести проверку. И тогда все будет кончено. Барти убьют, деда посадят. А меня… отдадут под опеку проверенным светлым магам. И тот самый план, которого я старалась избежать с самого момента своего попадания в эту реальность, вступит в действие. И Краучей больше не будет. Моего умнички деда, славного Барти. Да и меня тоже. Нет уж… А что делать? Делать-то что?
— Ну вот, — сказал Барти, застав меня в библиотеке, — и тебе настроение испортили.
— Мне все это просто не нравится, да и в Хогвартсе не все ладно — сказала я. — Я ведь писала, что Поттера теперь могут из Избранных перевести в Темные Лорды.
— Тогда будут искать другого Избранного, — ответил Барти.
— А почему Лорд вообще пошел к Поттерам, а Лестранжи к Лонгботтомам? — спросила я. — У Невилла, конечно, родители авроры. Но все равно странно.
Барти фыркнул и вытянул ноги.
— Не хочешь — не говори, — сказала я, — я понимаю, что тема для разговора не самая приятная. Но разобраться-то надо. То в школе пикси знает что творится, то тут кто-то защиту ковыряет.
— События могут быть и не связаны одно с другим, — Барти уставился в потолок, — но я понимаю, что тебя это беспокоит. Меня тоже.
— Я не думаю, что это воры, — заметила я.
— Да уж, — передернул плечами Барти, — воры из Лютного в поместье точно не полезут. Это не у магглорожденных мелочь из карманов вытаскивать. Тут надо нанимать специалистов. Или банду боевиков. Но это очень дорогое удовольствие. И непонятно, зачем надо, если честно. Мы богаты, но родовые артефакты и книги в чужие руки просто не дадутся. Деньги в сейфе в Гринготсе. Дома может пара сотен галлеонов валяется.
— До родовых книг и артефактов можно добраться через любого из нас, — буркнула я, — у меня уже паранойя разыгрывается.
Барти прищурился.
— Ты имеешь в виду… Ого, а я об этом не подумал.
— Ну, да. Я слышала краем уха, что в поместьях некоторых бывших сторонников Лорда проходили обыски. Кто-то доносы пишет. И я примерно представляю, кто.