За обедом у нас завязался разговор.
– Ко мне пришли ночью, – рассказывал Ардис. – Изначальный возник из воздуха возле моей кровати. Я подумал, что перепил вина на вечеринке.
– Это что! – солидно посапывал гном. – Ко мне прямо в штольне подошли. Представьте: из стены выходит человек! Я за амулет – все, думаю, нечисть какая—то вылезла: то ли тоннельный упырь в человека перекинулся, то ли еще что совсем неведомое…
– И что потом? Вы поверили? – вяло поинтересовался я.
– Куда там! – весело воскликнул мастер Боммлин. – Да только вот изначальный стал каждый день приходить, потом фокусы показал.
– Продемонстрировал наши возможности, – поправил его Ардис.
– Каким же образом?
– Я был в университете худшим по практическим заклинаниям. Увлекался теорией магии, но вот волшба… Один урок – и я устроил на занятиях такое… Причем сам не понимал, как это делаю.
– А я и вообще отродясь колдовать не умел! – расхохотался гном. – А меня изначальный летать заставил! Как есть, вышел я из штольни на воздух – и воспарил! Конечно, потом задумался. А через пять лет решил: все, ухожу!
– А я всего год думал, – застенчиво улыбнулся юноша.
Не были они похожи на тех осознавших необходимость слияния индивидуумов, которых описывал Райл. Обычный парень и самый заурядный гном.
– А ты как решился? – спросил меня мастер Боммлин.
Я замялся, не зная, что сказать. Рассказывать правду не хотелось, да и прозвучало бы это примерно так: «Я здесь случайно оказался». Здорово, молодец, парень! Пробегал мимо Зеленого сердца, заскочил к изначальным. Все сразу уверуют в мой рассказ.
– Ты же видишь, он не хочет рассказывать! – выручил Ардис, укоризненно глядя на гнома.
– Ох, прости, друг, – спохватился тот. – Никак не могу научиться человеческому… этому… как его…
– Чувству такта, – напомнил его товарищ.
– Точно! Только вроде нам оно теперь и ни к чему. Вроде мы уже и вообще из другой расы.
Кругом сплошной бред! Теперь еще и эти фанатики хреновы! Я встал из—за стола. Не желал больше слушать белиберду про другую расу и ее невероятные возможности.
Новообращенные дети Хаоса быстренько откланялись. Я проведал мастера Триммлера, найдя его в том же плачевном состоянии и отметив самоотверженное поведение Дрианна, который не отходил от гнома. Потом вышел на улицу и прилег под кустом сирени. Полученные сведения разрывали сознание, но никак не хотели в нем укладываться. Вернее, я не мог смириться с тем, что не выполнил миссию. То есть, провалил целиком и полностью. Окончательно и бесповоротно. Хоть бы получил какую—нибудь ценную информацию: к примеру, каким образом можно помочь империи? Чего именно хочет Вериллий? Как с ним справиться? Как предотвратить войны? Что ждет страну? Райл говорил, что на Галатон обрушится куча несчастий. Каких именно? Как их избежать? Почему—то я был уверен, что получу стандартный ответ: у каждого, мол, свой путь, и все будет так, как угодно Вселенной. Вопросы, вопросы… Они разноцветными бабочками кружили в моей голове, потом взмыли вверх и запорхали перед глазами… Вскоре я крепко уснул.
Утром меня разбудил трубный глас, распевающий что—то очень жуткое, и в такой же степени знакомое. Гномья песня про пивную кружку! Я подскочил из—за куста, ожидая увидеть неунывающую физиономию мастера Триммлера, но вместо него у калитки стоял мастер Боммлин.
– Вот, решили за вами зайти, – смущенно поклонился воспитанный Ардис. – Урок скоро.
Делать все равно было нечего, и я решил посмотреть, что ж там за уроки такие. Встал и, наскоро умывшись, забежал в дом проведать мастера Триммлера. Узнав, что никаких изменений в его самочувствии нет, поплелся за новыми знакомыми в глубину селения, к стене из Солнечного камня. Со всех сторон улочки шли группки людей и присоединялись к общему потоку. Вскоре набралось, наверное, сотни две разномастных личностей. Больше всего было людей, оно и понятно – раса многочисленная, значит, и доля тех, в ком возродились души изначальных, соответственно, больше. Гномов тоже было немало – я насчитал десятка три. Гоблинов пять или шесть.
– А вы не знаете, почему эльфов здесь нет? – спросил я мастера Боммлина.
– Ха! Станут тебе первозданные отказываться от полутора тысяч лет жизни ради того, чтобы сидеть посреди непроходимых джунглей и изучать Вселенную! – усмехнулся гном. – Это ж раса такая вредная! Все сплошь о собственном благополучии пекутся.
– А о чем пекутся изначальные? – поинтересовался я.
– Как, вы не знаете, Рик? – удивился Ардис. – Они сохраняют себя для великой миссии.
О—о! Спаси меня, Луг! Вот ничего себе заявление!
– Для какой?
– Этого нам пока не дано знать! – строго покосился на меня мастер Боммлин.
Я пожал плечами, выругался сквозь зубы и ввинтился в стену из Солнечного камня. Миссия—шмиссия… Как ни странно, мои новые знакомцы за мной не последовали, а предпочли воспользоваться воротами. Как и основная масса учеников. Сквозь стену рискнули пройти немногие.
– С вас уже начинает спадать первый покров, – уважительно проговорил Ардис, когда я дождался, пока они вместе с толпой войдут во Внутренний город.
Я неопределенно кивнул, подходя вместе со всеми к высокому зданию из белого, отполированного камня.
– Агат, – пояснил мастер Боммлин. – Способствует процессу самопознания, помогает оставаться спокойным и сосредоточенным.
В агатовом дворце нас ожидали учителя или наставники. Не знаю, как их тут было принято называть. Я попытался отыскать среди них Райла, но внезапно понял, что не могу даже вспомнить, как он выглядит. Все изначальные казались мне одинаковыми. То есть среди них были люди, гномы и даже гоблины, мужчины и женщины, белокурые и черноволосые, совершенно разные. Но на всех словно лежала печать, скрывающая истинный облик. Стоило отвернуться – и я уже не мог воспроизвести в памяти их лица.
– Здравствуй, Рик.
Я обернулся, рассмотрел человека, стоящего за моей спиной, и за неимением других претендентов решил считать его Райлом. Между тем ученики разбились на группки и расселись прямо на каменном полу. Урок начался. Я ожидал, что изначальные будут демонстрировать какие—нибудь магические методики или хотя бы о них рассказывать. Ничего подобного. Они лишь неслышно скользили между сидящими, изредка проводя рукой над их головами.
– Что они делают? – спросил я.
– Говорят со Вселенной, – прозвучал диковатый ответ.
Ну надо же, как все просто, оказывается! А я—то, дурень, не догадался! «Привет, Вселенная, как дела, мать твою?» «Да ничего! Вот, на днях новый дерьмовый мирок сотворила, так, ничего особенного». Видя непонимающее выражение моего лица, Райл предложил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});