Читать интересную книгу Крах СССР - Сергей Кара-Мурза

Понять философию и технологии перестройки для граждан постсоветской России надо и потому, что после ликвидации СССР господствующее меньшинство не изменилось — оно собрано из кланов тех же самых социокультурных групп, что задумали и осуществили перестройку. Их образ мысли и действий совершенно необходимо знать гражданам, которые собираются выжить в новом обществе и тем более отстаивать свои права или бороться за улучшение ситуации. Этот образ мысли и действий, сегодня замаскированный, был в полной мере раскрыт именно в ходе перестройки.

Надо говорить об антисоветском проекте как большой интеллектуальной и духовной конструкции, даже особом мировоззрении, спроектированном на советский строй (хотя, в принципе, очень важно было бы понять и другие стороны этого мировоззрения, направленные на разные стороны бытия, прямо не связанные с советским проектом).

Глава 14 ВОСПРИЯТИЕ ПЕРЕСТРОЙКИ В МАССОВОМ СОЗНАНИИ

Кратко остановимся на вопросе о том, как население оценивало перестройку — ту революцию, которая завершилась гибелью СССР и сменой советского общественного строя. Мониторинг общественного мнения по этому поводу регулярно велся с 1989 г., а начиная с 2000 г. замеры общественного мнения делались в больших опросах каждые пять лет к очередному юбилею перестройки. Эмпирического материала накоплено много.

Надо, однако, учитывать, что, поскольку антисоветизм является официальной идеологией победившего в конце 80-х годов XX в. блока, который сегодня составляет «господствующее меньшинство», строгого измерения приверженности общества к антисоветским ценностям гласно не ведется. СМИ, которые находятся на службе у господствующего меньшинства, искажают реальность. Приходится опираться на противоречивые результаты исследований, публикуемые в специальной литературе.

Сами идеологи перестройки высказываются туманно. Так, в большом докладе Горбачев-фонда «Перестройка: 20 лет спустя» (2005) сказано: «До 70-80% россиян в той или иной мере разделяют и поддерживают базовые демократические ценности, привнесенные в нашу жизнь перестройкой» [140]. Эта фраза ни о чем не говорит — все люди на земле «в той или иной мере разделяют демократические ценности». Речь же идет не о ценностях, а о конкретных действиях и результатах, «привнесенных в нашу жизнь перестройкой».

В юбилейном 2005 г. большой опрос общественного мнения в РФ провел исследовательский холдинг ROMIR Monitoring. Суммарные выводы таковы: почти половина россиян (48%) считают, что главным последствием перестройки стал развал СССР. Как полагают чуть меньше трети опрошенных (30%), перестройка привела к тому, что страна потеряла статус сверхдержавы. Еще почти столько же участников опроса (29%) отметили, что перестройка привела к развалу социалистической экономики. Мнения, что политика перестройки была направлена на построение демократического общества в России, придерживаются 14% респондентов… Наибольшее число респондентов, считающих перестройку основной причиной распада СССР, проживает в Дальневосточном федеральном округе (71%) [214].

Первый итоговый доклад под названием «Социализм, перестройка и общественное мнение» был представлен в марте 1990 г. в АН СССР академиком Т.И. Заславской. В докладе, в частности, сказано:

«Демократическая перестройка, происходящая в нашей стране, была задумана как реформа «сверху», но на практике переросла в революцию «снизу», поддержанную многомиллионными массами…

Летом 1990 г. мы спросили своих респондентов о том, каковы, по их мнению, главные результаты пяти лет перестройки общественных отношений. Наибольшее число голосов получили ответы: «потеря уверенности в завтрашнем дне» — 43%, «кризис национальных отношений» — 37%, «хаос и неразбериха в управлении страной» — 29%, «углубление экономического кризиса» — 28%…

Чтобы выяснить, как большинство людей оценивает влияние перестройки на собственную жизнь, был задан вопрос: «Стала ли Ваша жизнь после того, как в 1985 г. к руководству пришел М.С. Горбачев, лучше, хуже или не изменилась?» 7% ответили, что их жизнь улучшилась, 22% — не изменилась, у 57% стала хуже, 14% затруднились ответить… Дальнейшее нарастание экономических трудностей и политической напряженности предсказывали 63 и 59%.

Общественное мнение чутко улавливает тенденцию к усилению социального расслоения: ее отмечают 59-63% опрошенных. Почти 60% уверены, что в дальнейшем различия в уровне жизни богатых и бедных будут расти. Когда же мы попытались выяснить, кто имеет наибольшие шансы повысить свои доходы, то на первые места вышли ответы: «богаче станут только те, кто живет нечестным трудом» (46%), «получать больше станут те, кто сумеет пристроиться на хорошую работу» (43%), «богатые станут жить богаче, а бедные — беднее» (41%)… Только 2-3% опрошенных верят, что от перемен в экономике выиграют рабочие, крестьяне и интеллигенция» [63].

Поражает логика идеолога «демократической» перестройки, которая якобы переросла в революцию многомиллионных масс. Ведь по приведенным самой Т.И. Заславской данным, большинство опрошенных оценивали перестройку как бедствие, которое будет лишь углубляться в ходе начатой реформы. Какая может быть «революция снизу», когда «только 2-3% опрошенных верят, что от перемен в экономике выиграют рабочие, крестьяне и интеллигенция»! О чем думали академики-обществоведы, слушавшие этот доклад в Президиуме АН СССР? И как можно было не заметить крайнего антидемократизма принципиальных положений этого доклада?

Называть перестройку «революцией многомиллионных масс» — это новояз в стиле Дж. Оруэлла. В докладе Горбачев-фонда к юбилею 2005 г. говорится о «группе поддержки» перестройки: «Новое руководство могло рассчитывать на относительно устойчивую поддержку двух групп отечественной бюрократии. Одна из них — партийные интеллектуалы, чьи взгляды сформировались под сильным влиянием хрущевской «оттепели». В идеологическом плане они тяготели к «социализму с человеческим лицом» — концепции, отчасти навеянной идеями конвергенции капитализма и социализма. Для них перестройка означала уникальную возможность продолжить позитивные изменения, начатые в годы правления Н. Хрущева и прерванные рецидивом сталинизма в период брежневского застоя. К другой группе принадлежали «технократы» — управленцы советской экономики, которые трезво оценивали ее реальное состояние» [140].

Что же касается народных масс, они, оказывается, и не дали М. Горбачеву насадить социализм с человеческим лицом. Авторы доклада жалуются: «Реформаторы и интеллектуальная элита Советского Союза оказались неподготовленными к проявлениям националистических предрассудков, раскола, вражды. Как известно, российский народный анархизм — всегда оборотная сторона модели народного же государственничества. Бунтарский, антигосударственный пафос преднамеренно подогревался некоторыми элитными группировками».

Народный анархизм подвел! Более антигосударственного пафоса, как в речах самого М.С. Горбачева, ни у каких анархистов в мире найти нельзя. Тут же докладчики и вековую культуру России охаяли: «Отрицательную роль в судьбе перестройки и страны сыграли устойчивые, уходящие корнями в глубь веков массовые социокультурные стереотипы». Да эти уходящие в глубь веков культурные устои спасли РФ от полного растаскивания! Если бы не они, ее уже рассыпали бы на 150 «нормальных» государств, как планировал А.Д. Сахаров, и оставили бы нас без единой боеголовки, как мечтали М. Горбачев с Э. Шеварднадзе.

Вот еще выдержка из доклада Т.И. Заславской, которая характеризует установки массового сознания: «В конце сентября 1990 г. ВЦИОМ провел опрос общественного мнения об исторической необходимости и итогах Великой Октябрьской революции… Анализ полученных данных позволил выделить четыре типа социально-политических позиций. Два первых типа характерны для 40-50% взрослого населения страны. Они объединяют людей, считающих: что большевики должны были взять власть (52%); что Октябрьская революция выражала реальную волю народов страны (39%); что она открыла новую эру в ее истории, дала толчок ее социальному и экономическому развитию (45%).

Респонденты второго типа, составляющие 25-30%, придерживаются несколько иных позиций. Признавая историческую необходимость революции, они осуждают многие действия большевиков… Третья позиция отличается от второй перерастанием критицизма в принципиальное неприятие идей Октябрьской революции. Люди, разделяющие эту позицию, считают, что захват власти большевиками не был исторически необходим (28%)… Прямые сторонники перехода страны с социалистического пути на капиталистический составили около 10%…

В сентябрьском опросе 1990 г. был использован другой вариант того же вопроса: «Каким курсом должен следовать СССР в будущем?» За «отказ от социализма и переход к капитализму» здесь высказались 8%, за «социал-демократию североевропейского типа, сочетающую черты социализма и капитализма» — 30%».