ударяясь об стену, которая тут же окрасилась кровью.
Игрок, держащий фонарик, вряд ли успел что-то понять.
Я тут же выстрелил рядом с ним. Пуля вошла в стену, примерно на уровне его головы.
Промах был намеренным.
— Руки поднял, сука! И не дёргайся! — заорал я, быстро подходя к цели. Только сейчас я понял, что о своих планах нужно было как-то предупредить Лису.
Мне нужен пленник.
Она быстро обошла меня и уже оказалась рядом с игроком, который выронил фонарик из рук.
Я услышал приглушённый звук удара. Мой фонарик вновь оказался у меня в руке. Включил его и направил свет в сторону входной двери.
Игрок был прижат к стене. Лиса держала лезвие у его горла. Я увидел, как тонкая струйка крови побежала по кадыку.
Нос игрока был разбит и кровил.
— Он мне нужен, — поспешил сказать я, опасаясь, что она сейчас просто перережет ему горло.
— Я уже поняла, только для чего?
Игрок быстро переводил взгляд то на неё, то на меня. Его узкое лицо пробивала мелкая дрожь.
— Для информации.
— Я-я, — прохрипел тот, но заткнулся, когда я подошёл поближе, светя ему в глаза.
— Сейчас ты медленно скидываешь всю снарягу с себя, понял? — я достал пистолет и направил его ему в лицо.
Лиса ловким движением второй руки перерезала ремень, который болтался у игрока на плече. Автомат с металлическим лязганьем рухнул на пол.
Я же, в свою очередь, принялся проверять карманы штанов и куртку, попутно снимая с него разгрузку. Всё полетело на пол. Кроме трёх магазинов, пары высококалорийных батончиков и фляжки с водой у него больше ничего не было.
— Возьми ремень, свяжем ему руки, — скомандовал я, переведя взгляд на Лису.
Игрок к этому времени уже снял с себя всё, оставшись только в футболке, штанах и ботинках. Он продолжал дрожать, смотря на нас глазами, полными страха, непонимания и удивления. Вряд ли он привык, что кто-то так в открытую может напасать на члена группировки Мясников, ещё и в их городе.
Ему приходилось свыкаться с новой реальностью, в которой он полезный заложник. Пока что полезный.
Лиса сделал всё, как я и сказал. Срезала ремень с автомата и протянула его мне.
— Повернись, — сказал я, уперев дуло пистолета пленнику в лоб.
Тот повиновался, повернувшись лицом к двери.
Я быстро и очень туго, в несколько слоёв, связал его руки. Только после этого, можно было с ним поговорить.
— Рядом твои ещё есть? — я схватил его за плечо и развернул к себе.
Он отрицательно мотнул головой.
— Этот дом входит в ваш маршрут патрулирования?
Он кивнул, хотел что-то сказать, но тут же закрыл рот.
— Говори. Только тихо.
— Мы проверяем его только на обратному пути. И вечером сюда заходит второй патруль.
Его голос дрожал, говорил он сбивчиво, тихо. Но разборчиво.
— Когда вы должны вернуться?
— Через два часа. Может два с половиной.
— У вас нет рации. Как держите связь?
— Рации только у патрулей ближе к стене. У нас нет.
Мне требовалось больше информации, но вести допрос здесь, на первом этаже, мне не хотелось.
— Поднимаемся на пятый.
Я взял его под руку и уперев пистолет ему в спину, велел подниматься.
Лиса шла спереди, подсвечивая путь фонариком.
— В доме может кто-то встретиться? — спросил я, дойдя до третьего этажа.
— Игроков мы тут не находили, — быстро ответил он, переводя дыхание.
— А мобов?
— Тоже нет.
Этот ответ меня полностью устроил.
До пятого этажа мы дошли без сюрпризов. Пленник, судя по всему, подходил к смирению с собственным положением.
Изначально я хотел подняться на крышу, но подумал о том, что лучше сейчас не отсвечиваться на открытом пространстве. Поэтому мы просто остановились на лестничном пролёте.
Я снова развернул его к себе. Лиса светила ему в лицо фонариком.
— У меня к тебе парочка вопросов. Первый — ты жить хочешь?
Тот несколько раз кивнул. Его лицо начало заливаться потом, который смешивался с кровью из носа. Нижняя часть его лица была полностью красной.
— Для этого тебе нужно отвечать честно. Это поможет тебе избежать очень неприятных вещей, который мы можем с тобой сделать. Всё ясно?
— Да, да. Всё ясно, — его голос по-прежнему дрожал.
— Ты простой патрульный у мясников?
— Нас называют солдатами.
Тоже мне солдат. Полная херня. Но я решил ему потакать в этом.
— Солдат. Что тебе известно о пленных?
Он замялся, начал переводить взгляд куда-то в сторону.
Я ударил его кулаком в живот, от чего он резко выдохнул и согнулся. Взяв его за волосы, я вернул тело солдата в прежнее положение. Он широко открыл рот, быстро вдыхая воздух.
— Отвечать нужно быстро и сразу.
— О каких пленных?
Этот ответ мне не понравился. Я повторил процедуру с ударом, врезав в этот раз немного сильнее.
Дал ему минуту отдышаться и подумать.
— Не заставляй мою подругу пускать в ход ножи, хорошо?
Для большей убедительности я поднёс пистолет к его лбу и посильнее надавил стволом, оставляя красный след на коже.
— У нас много пленных! Мы же ведём трансляции каждый день.
Его лицо стало бледным, впалые щеки дрожали, глаза бегали из стороны в сторону.
— Тогда уточню. Двое парней. Богатые. Вы взяли их во время, так называемого, сафари.
Его губы дрогнули, он уставился на меня.
— Так это ты, — прошептал он, продолжая смотреть мне в глаза.
— Я?
— О тебе он говорил.
— Ты создаешь ещё больше вопросов, солдат. Это для тебя очень хреново. Очень.
Лиса подошла поближе и поднесла лезвие к его щеке.
— Может без глаза он будет говорить охотнее? — с улыбкой сказала она таким голосом, от которого и у меня побежали мурашки. Он был абсолютно бесчувственный, холодный. И жестокий.
— Идея хорошая, как тебе? — я посильнее надавил стволом на его лоб, прижимая голову к стене.
— Да, да! У нас есть такой пленник. Второго мы пустили в расход. Этот у нас.
— Вот. А теперь продолжи то, что говорил ранее?
Он зажмурился, будто готовился к удару.
— Он говорил, что его папаша может провернуть такой номер. Послать сюда того, кто вытащит его. Точнее попробует вытащить.
— Дальше.
Становилось всё интереснее.
— Послушай, я знаю мало. Правда мало. Меня к такому не подпускают.
— Но слухи то ходят? Не тяни резину. Быстрее всё расскажешь, быстрее свалишь от сюда к хренам.
— Я знаю, что они взяли его недалеко от сюда. Но привезли его не как пленника. Он ехал вместе с мясником, в машине. Дальше его отвели не в подвал, где у нас держат всех пленных. Его повели в