А боль в боку не утихала, жгло, словно огнём...
Надо уходить. Добраться до шатра, забиться в угол и, под охраной Лаина, отдохнуть. Пару минут - не дольше. Дольше - опасно. Тот-Кто-Внутри был полностью согласен со мной.
Только сначала...
Герольд отскакивает от меня. Я несусь сквозь толпу, помогая уйти с дороги тем, кто не догадывается сам. Прыгаю, чуть-чуть не долетаю, когтями впиваюсь в дерево, перебрасывая своё тело через перила. Двое рыцарей заслоняют от меня Артура и Селену, я убираю их с дороги, сбрасываю вниз. Это для меня десяток метров сейчас - пустяк. Они расшибаются в лепёшку.
- Я хочу получить свой приз... - рычу. Артур бледнеет, Селена прячется за его спину. В другое время я бы посочувствовала им, извинилась бы, но сейчас сил на вежливость не осталось. Приблизив окровавленную морду, я шиплю в лицо Артуру. - Так я получу свой приз? Поцелуй?
Он не отвечает, и это окончательно доводит меня. Отшвыриваю его в сторону, хватаю деву Селену, пытающуюся поставить защитный полог.
Треск рвущейся ткани. Меховая накидка летит на таящий труп главы её клана. Я разрываю её платье...
И отступаю.
Не она. Не та.
Всё зря.
Тот-Кто-Внутри ворчит что-то. Он чует опасность. Надо бежать...
Бежать...
А бок жжёт, словно кинжал всё ещё внутри, и его проворачивают, расширяя рану. Странно, всё должно было уже зарасти...
Ещё один прыжок. Я пролетаю над головами рыцарей и зрителей, сшибаю пару шатров. И бегу. Бегу сквозь белую вязкую пелену. Снег, ненадолго прекратившийся, словно бы исключительно для того, чтобы продемонстрировать собравшимся унижение девы Селены, вновь валит.
Где же он? Где шатёр Лаина?
Я не могу найти его, выбрать из десятков похожих. Замираю. Тот-Кто-Внутри воет, а я пытаюсь удержать хоть крохи контроля. Если я сейчас отключусь...
Он выбегает мне навстречу. Бежит, почти невидимый в этом белом аду. Белый...
Тот-Кто-Внутри ползёт к нему на брюхе, словно верный пёс, принесший палку и ждущий награды. Лаин хватает меня за шею и взлетает мне на спину, его плащ укрывает нас обоих.
- Беги, - шепчет он. - Давай же, Кимка. Беги!
И я бегу, не задумываясь о том, что, вообще-то, не являюсь ездовым животным. Тот-Кто-Внутри согласен нести Лаина, а мне сейчас всё равно.
Меня сейчас нет.
ГЛАВА 17
БЕСПОМОЩНОСТЬ
Очнувшись, я обнаружила, что лежу на топчане во времянке-убежище. Лаина рядом не было, лишь белый плащ, которым я была укрыта, напоминал о нём. На полу рядом лежали мои вещи, видно, Лаин успел забрать их из гостиницы. Это радует...
Я уже хотела сесть, но обнаружила, что тело меня не слушается. Точнее слушается, но плохо. Сбросив плащ, я соскользнула на пол.
Красиво сказано: "соскользнула", но вернее будет: "скатилась-шмякнулась".
Скатилась и заскребла когтями по грубо обструганным доскам пола, пуская стружки и с трудом справляясь с паникой.
Почему я не чувствую тело ниже пояса?! И почему мои руки выглядят так, словно я опять застряла между ипостасями?!
Стоп. Спокойно. Ничего страшного. Хрисы неуязвимы, почти бессмертны. Сейчас придёт Лаин, поможет мне трансформироваться, и все повреждения исчезнут.
Но почему его сейчас здесь нет?!
- Лаин! - позвала я. Попыталась позвать. Голос срывался, я сумела выговорить имя только с третьей попытки - две предыдущих закончились плачевно.
Ни шороха, ни отклика. Тишина и мёртвые с косами. И один слишком доверчивый хрис, ползущий по полу в неизвестном направлении. Вот что мне даст эта несчастная пара метров, которую я проползла?!
- Лаин! - попыталась я вновь. - Ну Лаин, хватит издеваться!
Кажется, меня бросили. Ха-ха, сколько раз меня бросали в моей идиотской жизни? Десяток раз? Сотню? Только вот ещё никогда мне не было так больно. И никогда я не мечтала о том, чтобы бросивший вернулся.
Ладно, не впервой. Справлюсь сама. Где-то в поклаже должны быть зелья, наверняка одно из них поможет - не зря же я таскаю с собой лишний груз. Просто не могут не помочь.
Только бы добраться до вещей, суметь найти их...
Пять минут, которые я отвела себе на то, чтобы добраться до вещей, превратились в час. По крайней мере, мне так показалось. Никогда бы не подумала, что это так сложно, передвигаться, волоча за собой отказавшие ноги. Да ещё и в глазах потемнело; я несколько раз отключалась, а когда приходила в себя, вещи были так же недосягаемы, как и раньше.
По щекам текли слёзы, злые и колючие. Резко пульсировала вновь открывшаяся кинжальная рана. Я подтянула себя всего на метр, оставляя на полу кровавую полосу и пытаясь сдержаться. Не завыть от отчаяния и беспомощности. Не обращать внимания на безумный страх.
Страх умереть так. Я не боюсь умереть больно - я боюсь умереть ни за что, сдохнуть, словно собака с перебитыми лапами. Меня пугает то, что я не могу сопротивляться.
В той жизни, которую я когда-то считала реальной, я была труслива и нерешительна. Уже позже, придя в Дрим, я научилась бороться. Я научилась держаться. Падать и вставать. Пусть для этого мне нужен был костыль, нужен был якорь - человек, которому я была хоть чуть-чуть нужна. И я ни за что не позволю себе умереть от какой-то незначительной раны.
Сжав зубы, я ползла. Впивалась когтями в податливое дерево и ползла.
- Кимка! Какого...?!
Он ворвался во времянку, принеся с собой запах крови и снега. Ворвался и бросился ко мне, подхватывая под мышки, поднимая непослушное хозяйке тело, не обращая внимания на то, что мои когти раздирают ему спину.
Он дотащил меня до лежака и с трудом уложил. Я всё порывалась свалиться, ползти, бормотала, что мне нужны мои мази и я их возьму, чего бы мне это ни стоило.
- Тихо, тихо... - он морщился, но терпел, хотя я так и не разжала руки, продолжая раздирать его спину. Он почти лежал на мне, придавливал к лежаку. Никогда бы не подумала, что он может столько весить, словно бетонная плита. Или мне кажется? - Тише, сейчас я дам тебе твои мази... Всё хорошо, мы всё поправим. Это просто маленькая неприятность. Не смертельно...
А ещё Лаин не умел врать, что нетипично для его коллег. Он успокаивал меня, доказывал, что всё будет хорошо, а в глазах стыл ужас. По-моему, в какой-то момент он едва не решил меня добить. Чтобы не мучилась и не мучила его. Но что-то его остановило. И он продолжал бормотать слова, в которые сам не верил...
Он сидел на полу, держа спину неестественно прямо и отстранённо наблюдая, как я перебираю своими неуклюжими руками баночки и пакетики. Не то, не то, нет, нет и нет.
- Ты не найдёшь там ничего, что может помочь, - напряженно произнёс он и вздрогнул, словно от удара. Глупо. Даже если бы я хотела его ударить, не дотянулась бы. К тому же, я всегда уважала способность говорить правду, какой бы страшной она ни была.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});