Читать интересную книгу "Призрак - Виктория Блэк"

во мне разгорается извращенная радость от долгожданного вторжения. Он заполняет меня без остатка. Мне сладко, вкусно и в тоже время невозможно остро и горячо.

Иисусе, как же я хотела его!

Я задыхаюсь. Из-за заклеенного скотчем рта мне катастрофически не хватает кислорода, отчего кружится голова. Зверь вбивается в меня, между ног нарастает приятное давление. Чувствовать его огромный член в себе – непередаваемое наслаждение.

Алана, когда ты успела так испортиться? Или ты всегда была такой?

Мне хочется смеяться, плакать от переполняющих душу эмоций и дикой страсти. Все, что сейчас приносит невероятную муку, – мои связанные руки. Я нуждаюсь в прикосновениях к нему, как в глотке воздуха, как в солнечном свете, как в спасении посреди океана.

Он что-то говорит, но я не разбираю его слов, я погружена в собственное удовольствие, я плавлюсь от нашей близости. Нет ничего совершеннее, чем наше слияние. Кожа к коже, душа к душе. Такие изломанные и неправильные. Мы две половины одного целого – инь и ян.

Толчок. Еще толчок.

Его рука на моей шее.

Толчок.

Пальцы сильнее впиваются в горло.

Толчок. Толчок. Толчок.

В глазах вспыхивают разноцветные бутоны и расплываются кругами по воде.

Толчок. Толчок. Толчок.

Полет. Взрыв. Пламя.

Я теряю себя, я в невесомости. Гравитации не существует. Я парю в облаках, пока мое лоно сжимается вокруг твердого члена, сочится на него, хлюпает, не желая его выпускать из своего плена.

Сгорание. Пепел…

Толчок. Толчок. Толчок.

Эйфория постепенно рассеивается, возвращая меня с небес на землю и позволяя услышать мужской сладострастный стон. Я чувствую, как Себастьян пульсирует во мне.

Это явь. Не сон. Нега.

Сейчас я могу сравнить внутренние ощущения с гармоничным шумом прибоя, радостным пением птиц и успокаивающим шелестом листьев. Если использовать цвета, то это нежный розовый, яркий оранжевый, страстный красный и удовлетворенный зеленый. Время года – весна, наполненная ароматами цветов и влажной травы. А еще можно найти сходство с воздушным, нежнейшим пирожным.

– Ты прекрасна, детка, – шепчет Себастьян, выходя из меня и одаривая чарующей улыбкой, от которой можно растечься лужицей.

Только есть одно «но»… Я все еще связана, словно пленница в собственном доме.

Глава 30

Возрождение

I’m so into you, I can barely breathe

Я так увлечена тобой, что едва могу дышать,

And all I wanna do is to fall in deep

И все, чего я хочу, – провалиться в пропасть.

Ariana Grande – Into You

Ангел

Извиваясь и истерично мыча, я требую убрать с моего рта скотч.

– Тише-тише, ангелочек. Я снимаю, – мурчит Себастьян, как сытый кот.

– Ауч! – вскрикиваю я, когда он срывает с меня клейкую ленту. – Ты…

«Изверг», – хочется сказать, но мне затыкают рот поцелуем.

– Отвяжи меня! – цежу я ему в губы.

Себастьян вытягивает ладони перед собой в примирительном жесте.

– Только не кричи, ангелочек, я ненавижу женские истерики, а иначе скотч вернется на твой сладкий ротик, – ласково предупреждает он.

– Хорошо, – сдаюсь я, но лишь на время – пока не обрету свободу движений.

Себастьян поднимает с пола нож и, бросая на меня многозначительные взгляды, срезает веревки с ног, а после освобождает мои руки. Я растираю затекшие запястья, постанывая от облегчения.

– Так что ты хотела сказать? – с невозмутимым лицом интересуется зверь, стягивая с члена презерватив.

Я поднимаюсь с кровати: лежа бороться за свободу не очень убедительно. Я делаю глубокий вдох, прежде чем высказать все, что я о нем думаю, но внезапно вспоминаю: утром я не выпила литий! И тут его со мной нет!

– Вот же черт! Мне срочно нужно в Атланту!

– Утром вернешься.

– Ты не понимаешь! Я не выпила лекарство!

Он подхватывает меня под ягодицы и опускает на кровать, наваливаясь сверху.

– Ничего не будет от пропуска приема витаминов, – с уверенностью заявляет он, разводит мои руки в стороны и сжимает запястья.

– Витаминов? – хмурюсь я, пока меня не озаряет: – А… Ты о литии. Это не витамин, его пьют при биполярном расстройстве, – объясняю я.

Я делаю неудачные попытки высвободить руки, но разве мне удастся справиться с этим здоровенным хищником?

– Мне известно, для чего принимают литий. Ангелочек, в твоих капсулах витамины, – упорно убеждает меня Себастьян.

– О чем ты говоришь?

Я вглядываюсь в его безмятежные голубые глаза, вникая в сказанное, и понимаю, что Себастьян не шутит. Иисусе…

Вот она – причина скачков моего настроения!

Он хотя бы осознает, что сделал? Меня штормило из-за бесконечной череды маниакальных и депрессивных фаз, швыряло от берега к берегу мощным течением и выкручивало нервы наизнанку. Я в любой момент могла совершить что-то непоправимое!

У меня подскакивает пульс от ощущения надвигающейся беды, кислород заканчивается в легких. Я делаю глотки воздуха, но не чувствую его, тело покрывается холодным потом.

Господь покарает тебя, Алана. Грехи топят тебя в болоте грязи. Дьявол овладел твоей душой. Теперь ты умрешь. Чистилище открыло тебе Врата.

Лицо Себастьяна теряет четкость, расплывается туманом, а пространство сжимается вокруг нас и вот-вот раздавит. Ощущение неминуемой гибели накрывает меня мощным цунами. Я трясу головой, не в силах вымолвить и слова.

– …ши! … на! … ши! Слышишь! Дыши! – до меня с трудом добираются обрывки фраз Себастьяна. – Дыши! Алана! Ты не умрешь. Я не позволю.

Паническая атака прекращается так же резко, как и началась, будто кто-то убрал заглушку и впустил в мои легкие кислород. Туман растворяется, я сталкиваюсь с растерянными голубыми глазами.

– Ты до смерти перепугала меня, детка, – с облегчением выдыхает Себастьян и сгребает меня в охапку.

– Отпусти! Сумасшедший! Мне нельзя без лития! – я дергаюсь в его руках, высвобождаясь.

Сейчас я думаю лишь о том, как добыть лекарство. Уместно ли среди ночи бежать к доктору Фьюри за новым пузырьком?

Я бросаюсь к чемодану за вещами, но Себастьян догоняет меня и разворачивает к себе. Он встряхивает меня за плечи и пронзительно смотрит в глаза, словно хочет пробраться в мою голову.

– Ты не станешь принимать литий. Я запрещаю, Алана. Никаких психотропных лекарств.

– Да кто ты такой, чтобы решать, что мне делать? Следишь за мной, преследуешь, прячешь лицо, скрываешь имя. Когда я нахожу тебя, называешь шлюхой и вышвыриваешь за порог, а потом без разрешения врываешься в мой дом. Кто дал тебе право поступать со мной как вздумается? Я все чувствую, Себастьян, я же не кукла, а живая, понимаешь? – с надрывом в голосе заканчиваю я и сглатываю ком в горле.

– Алана…

– Отпусти меня! Убирайся отсюда! – вспыхиваю я, стуча кулаками