дал совершить ошибку.
– Для моего блага? – уточнила Фунэ Йяо, у которой страх превратился в ярость. – Благодарить? Попрошу не вмешиваться в наши внутренние семейные дела, – с пугающим выражением лица, вежливо попросила членов других команд и собственного клана. – Сильнее говоришь? – прищурилась, доставая из-за пояса старинный потёртый нефритовый браслет, одевая его на руку.
Заодно закинув в рот горсть различных пилюль, хранимых в одном бумажном кульке в качестве заранее подобранного набора стимуляторов. Пока взбешённая барышня проводила с братом воспитательную беседу, проходившую довольно шумно, невозмутимо просеменившая между ног полукровок лохматая собака свободно прошла сквозь барьер. После чего спокойно запрыгнула в сундук, как будто только её там и не хватало за компанию.
– Откуда она здесь взялась? – изумилась Ниса. – Вышвырни её. Что значит тяжёлая? Эй, куда она лезет? Убери её! Ойё. Да не меня же бей, дура! Не удержу! Тяни. Твою мать, на четвереньках сзади с перьями и мёдом!!! Сука! Куда она языком лезет На. Ещё. Ойё, я, кажется, ногу отбила об эту тварь. Да не действует на неё моя техника, – пожаловалась. – Откуда я знаю. Стой, убьёшь же, овца белобрысая. Да не её, меня!
Через некоторое время звуки наперяженной возни стихли, сопровождаемой стуками чего-то тяжёлого по камню. После чего взвыл уже сам Тонг, сумевший, наконец, выплюнуть чёртов кляп, который от злости и боли хотел уже сожрать.
– Вы меня что, добить хотите?! Убийцы! Пошли вон отсюда, обе. Не мешайте коврику работать. Не видите, зализывает рану. Хрен знает из чего у него состоит слюна, но, главное, помогает. От него одного больше толку, чем от вас двоих. Аяяя, коновалы криворукие! – взвыл от боли после неосторожного движения Нисы.
Выведенный из себя, выпнул обоих из сундука. Поддав ногой под мягкое место для ускорения. Не до уговоров было.
– Поставите крышку на место и несколько часов не беспокоить. Лечиться буду, – потребовал.
Не знаю, что сыграло роль, но о чудо, меня послушались. Крышку на место поставили, ещё и столько защиты поверх накидали, не то что нож, метеорит остановит. Условно, конечно.
Проснувшись, в темноте, тесноте, духоте, пропахшей шерстью и кровью, более-менее отдохнувшим и неплохо себя чувствующим. Если бы ещё не затёкшие мышцы, но это уже скорее придирки. С осторожностью ощупав левую грудь, отпихнув тяжёлую башку собаки, с удивлением обнаружил гладкую, неповреждённую кожу. Потревожив мерно сопящую грелку, тут же в отместку получил вылизывание лица. Традиция, однако. С трудом отбился. Видимо, почуяв шевеление внутри сундука, сверху по крышке кто-то постучал.
– Никого нет дома, – громко крикнул, проверяя работоспособность очага. – Приходите после праздника.
Последовала непродолжительная пауза на осмысление моих слов. С каким-то невнятным шушуканьем. Со скрипом крышка слегка приоткрылась, образуя щель, к которой тут же пристроился целый ряд любопытных, обеспокоенных глаз.
-Какого? – уточнила Цане.
– Похорон. На которых обязательно упьёмся, натанцуемся и устроим шикарную оргию. Поедим жареного льва. Больше съедим, меньше закопаем, – мстительно пихнул в бок ещё раз тяжеленную собаку, попутавшую, кто на ком должен спать.
– По-моему, он окончательно спятил, – авторитетно заявила Цане. – Может сундук обмотать цепью и закопать? Для надёжности.
– Я всё слышу, – и слышал раньше. – Господин Ли Мин, вычёркивайте её из списков участников оргии. Себя, кстати, тоже.
Разевающая рот Цане, похожая на выброшенную на берег рыбу, не нашлась, что и ответить, запутавшись в собственных мыслях. Не в силах выбрать, то ли возмутиться, то ли оскорбиться, то ли обидеться, то ли… отстаивать участие в данном мероприятии.
– Кажется, с господином Тонгом всё в порядке. Юмор, признак выздоровления, – дипломатично высказал своё мнение Ли Мин Ксианг.
– А кто сказал, что я шучу? – вполне натурально удивился, заставив уже второго фуци растеряться.
Откинув крышку, выбрался из заточения. Счастливо вдохнув полной грудью свежий воздух, подставив лицо ласковым лучам солнышка. Вот теперь мне действительно стало хорошо. Даже странно, учитывая недавнее ранение.
– Сколько времени пролежал в отключке? – спросил у внимательно меня изучающей Канью.
– Целый день, господин Тонг, – вместо неё ответила странствующая жрица, глядя на меня со смесью недоверия, восторга и почитания, чем реально пугала.
Больная на голову фанатичка. Когда это успел стать для них господином. И кто спрашивал моё мнение, соглашался ли на такое или нет. Кстати, а чего это вокруг так тихо.
Не считая команды фуци и, ещё одно чудо, живых хуляо, устроившихся неподалёку, на островке больше никого не было.
– А где все остальные? Где Фунэ Цяо? – её отсутствие меня расстроило, не знаю почему.
– Вернулись в Золотой камень. Что им тут ещё делать? Не загорать же? – в отличие от остальных, отношение Цане ко мне ничуть не изменилось, что порадовало. – Все сундуки разбиты, вход в гробницу разрушен, обратной дороги нет. Поход за наследием завершился. Барышня Фунэ была вынуждена вернуться домой вместе с остальными членами своего клана. Хотела остаться, но её как-то смогли уговорить. То ли что-то пообещали, то ли угрожали, то ли, плюнув на гордость, умоляли. Не знаю. Они в сторонке тихонько общалось. Прикрывшись барьером от подслушивания. Кстати, её придурочного брата пришлось уносить на носилках. Бойкая у тебя подружка.
– Сам поражаюсь, – чуть не сказал, боюсь. – А эти, что тут делают? – полюбопытствовал, взглянув на хуляо.
Там было на что посмотреть. В удобном, плетёном кресле, под бумажным зонтиком, защищающим от солнца, обмахиваясь расписным веером, с царским видом отдыхала Ниса. В красивом, классическом ханьфу, обильно украшенным шитьём и драгоценностями. Положив ногу на низенькую табуретку. Позади, почётной стражей стоял высокий, бледнолицый хуляо. Чуть сбоку, конусом сложив из деревяшек скромный костерок, на прутиках жарил рыбку запомнившейся мне «провинившийся» лис. Обмахивая её веером и поливая лимонным соком. Зрелище, достойное картины.
«Мда. А лисичка, оказывается, любит путешествовать с комфортом. Не только гардероб, но ещё и мебель таскает в пространственном кольце. Красиво отдыхает, – искоса посмотрев на группу длинноухих «бедных родственников», дополнив, – не то что некоторые. Эх, не с той компанией я связался».
Уголки губ Нисы, заметившей этот взгляд, немного приподнялись вверх. Демонстративно, явно играя на публику, втянув носом запах аппетитно выглядящей рыбки, сделала рукой приглашающий жест. Указав на второе, свободное кресло, поставленное, надо думать, специально для меня. Присмотревшись, опознав эту безумно дорогую, коллекционную рыбу, разводимую скорее для красоты, нежели еды, шумно сглотнул обильно выступившую слюну. Хочу! Вот прямо сейчас.