Ноа не умеет держать себя в руках. Он уже дважды разговаривал с нами на этом детском мероприятии — гонке по сбору средств для детей, больных раком. Когда мы с Санти запрыгнули в два карта, Ноа решил присоединиться, заявив, что хочет провести время со своим товарищем по команде.
Предпочтительно с товарищем по команде, с которым он проводит ночи.
И будь он проклят за то, что заставил мое сердце растаять на асфальте, когда он играл с детьми, подбрасывая их в воздух и ловя. Совершенно отцовский поступок, который делает мои яичники счастливыми.
Мой брат смотрит на него, вскинув темные брови, его пальцы сжимают бутылку пива.
Он бросает взгляд на меня. Черт. Я забыла, что он вообще что-то сказал.
— Он на всех так смотрит. Не раздражайся. — Я делаю глоток своей воды, желая вместо этого выпить пива Санти.
— Нет, он не смотрит. Его взгляд задерживается на тебе слишком долго. Я могу сказать ему кое-что, потому что ты моя сестра, а он мужчина, которому нужно держать свои руки при себе.
Мой брат опоздал со своей угрозой на пятьдесят оргазмов.
— Ты оправдываешься, потому что хочешь понравиться ему, но у вас обоих глупое соперничество.
Кто-то может назвать это натяжкой, но они сблизились из-за текилы. Если это не говорит о будущих друзьях, то я не знаю, что говорит.
Он ворчит себе под нос. — Слава Богу, что тебе не нравятся такие парни, как он.
Должна ли я бояться того, как часто моя грудь сжимается рядом с Санти?
— Почему? — шепчу я.
— Тебе действительно нужна другая причина, кроме того факта, что он трахает все, что ходит?
Мне не удается скрыть, как мое тело содрогается, но он не замечает этого, слишком увлеченный разглядыванием Ноа. Слова Санти пробивают мою броню и оставляют истекать кровью.
— Ну, люди меняются. Я не хочу осуждать его, когда он был добр ко мне в этом сезоне. — Я наклоняю подбородок и скрещиваю руки. Люди могут пройтись по вашему сердцу, только если вы им это позволите.
Санти издал горький смешок. — Это одна из причин, почему я люблю тебя. Ты невинна и доверчива к миру и людям в нем. — От его слов мое сердце сдувается, как воздушный шарик.
— Может быть, тебе нужно больше доверять своему товарищу по команде, а не искать в нем все плохое. Ты можешь кое-чему научиться у меня. — Ух ты. Я понятия не имею, откуда взялись эти слова.
Санти смотрит на меня, не мигая и не двигаясь. Он меняет тему, допив остатки своего напитка. Но воздух вокруг нас остается тяжелым, темное облако нависает надо мной, чувство вины бьет как град.
34
НОА
Мне потребовалось все, чтобы не взорваться. Я скрежещу зубами и сжимаю кулаки, пока мои ноги топают по тротуару, сталкиваясь лицом к лицу с моим отцом.
И смотрите, он привел с собой съемочную группу.
— Ноа, как раз тот человек, которого я искал. «Sports Daily» хочет сделать обо мне специальный репортаж, приуроченный к двадцатой годовщине моей последней победы на чемпионате мира. — От его зловещей улыбки у меня по позвоночнику пробегает холодок, словно мои нервы знают, какой он мерзкий кусок дерьма.
Я киваю головой, как будто мне есть до этого дело. Камеры снимают меня, не позволяя скрыть, что я хмурюсь от нежелательного внимания, в отличие от любого вида съемок Майи. Мой отец удивляет меня, возвращаясь после того, как я высказал ему все во время нашего ужина месяц назад. Он не обращает внимания на то, что я сказал ему держаться от меня подальше, потому что он никогда не делает ничего из того, о чем я прошу. Мне повезло. Похоже, умение слушать досталось мне от отца.
— Волнуешься перед завтрашним Гран-при Бразилии? — Его яркая улыбка не достигает его глаз.
— Конечно. — Мои губы остаются поджатыми, ни капельки не заинтересованные в этой беседе.
Я успеваю отойти на шаг, прежде чем он притягивает меня к себе, его толстая рука обхватывает мои плечи и удерживает на месте.
— Хочешь рассказать камерам, как ты готовился к своим гонкам в последнее время? Фанатам интересно, что заставляет тебя работать, что отличает победителя от остальных. Интересная стратегия — взять отпуск на целую неделю перед гонкой. — Его глаза сверкают в солнечном свете. Я ненавижу выражение его лица, самодовольную улыбку, призванную запугивать и контролировать меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Как обычно, отдыхаю и готовлюсь, придерживаясь своего графика. Не хочу портить совершенство. — Слабая улыбка появляется на моем лице, когда я стряхиваю с себя руку отца.
— Тебе лучше быть осторожным. Не хочу, чтобы раскрылись секреты о том, как ты выигрываешь гонки. — От его лукавой улыбки у меня сводит живот.
Я отхожу подальше от яркого света камеры, оставляю дистанцию между моим придурком-отцом и собой. Сначала проблема с контрактом Санти, теперь он угрожает мне. У нас с ним бесконечный цикл. Я толкаю, он бьет. Испорченные отношения, которые никогда не станут нормальными, но, слава богу, у меня есть новые спонсоры и возможность начать все с чистого листа.
Его игра меня не интересует, но кои-то веки мои решения могут повлиять на кого-то другого. Я чувствую себя идиотом, рассказав ему о нас с Майей, потому что то, как он смотрит на меня, говорит мне, что наша история не закончится, пока он не скажет, что это так. Абсолютно помешанный на контроле. И что еще хуже, ему это нравится.
Черт, на этот раз я действительно облажался.
35
МАЙЯ
Дождливый гоночный день. Худшая новость как для гонщиков, так и для фанатов.
Дороги блестят, скользкие от ливня, а значит, шины будут иметь ограниченное сцепление с дорогой. Менее чем идеальные условия представляют угрозу для пилотов. Требуется большое мастерство, чтобы успешно управлять машинами в условиях ограниченной видимости и сцепления с дорогой.
Сотрудники пит-бригады нервно снуют туда-сюда, подготавливая запасные части, необходимые для автомобилей. Дополнительные детали лежат снаружи на случай мелких аварий, на случай, если парни Бандини столкнутся.
Санти и Ноа обсуждают планы игры с отцом Софи. Я задерживаюсь, мешая случайным механикам, которые любезно обходят меня, не прося сдвинуться с места, пока я не опрокину электродрель. Они провожают меня в компьютерную зону, где я могу посеять меньше хаоса. Софи подходит ко мне.
— Мой папа поставил пятьдесят баксов на то, что Альбрехт не проедет больше тридцати кругов. Хочешь участвовать? — Ее зеленые глаза сияют, дополняя ее загорелую кожу. У нее французские косы, джинсовая юбка и очередная футболка с лозунгом.
Я хихикаю. — Ты когда-нибудь училась на ставках?
— Нет. Вот почему я поставила на то, что они не проедут больше семидесяти кругов. — Она надувает розовый пузырь, прежде чем лопнуть его.
— Всего семьдесят один круг.
— Вот именно. Мой отец вырастил умную печеньку. — Она постукивает себя по виску, демонстрируя мегаваттную ухмылку с двумя ямочками.
Моросящий дождь ослабевает, позволяя гонщикам соревноваться, но не настолько, чтобы дороги высохли сами по себе. Отец Софи объявляет, что гонка начнется через двадцать минут. Ноа и Санти встречаются с инженерами возле входа в гараж, рассматривая стратегии вождения для этих условий, оба мужчины моей жизни работают вместе. Как только команда дает добро, Санти подходит к нашему месту в компьютерном отсеке.
— Все будет хорошо. Ты слишком много беспокоишься в последнее время. Всего лишь немного капель, как грибной дождь. — Санти притягивает меня к себе и обнимает.
Мокрая земля насмехается надо мной. Я смотрю на дождь смертельным взглядом, как будто я могу изменить решение матери-природы.
— Лучше бы они не заставляли тебя участвовать в гонках в таких условиях. Это довольно опасно. Я каждый раз вспоминаю, как разбился Альбрехт.
Санти усмехается. — Они бы не позволили нам участвовать в гонках, если бы риск был настолько велик. Не более чем обычный, например, врезаться в барьеры с минимальными повреждениями.