по дороге домой. Если меня не заберут, то я сама уйду.
Банское. Вечером какой-то глаз прилепился к щелке и жадно разглядывает, как я раздеваюсь. Считает оргазмы. Сморщенная рука хозяина ищет что-то в холщовых штанах. Вынимает ключи, сигареты, кусок колбасы, спички. Потом писает через окно, крепко держась за это самое. Потом снова смотрит и прислушивается. Банское. Деревянный пол. Мою доски. Меня бьют доской по голове. Я разжигаю печь и сплю на земле перед ней. Иногда сплю на кровати. Зависит от ситуации. Банское. Маленькие окошки, белые занавески и решетки. На меня смотрят сверху с улицы, и я смотрю. Вижу двоякое изображение. Перед глазами у меня летают мелкие мушки. Как я могла говорить, что не хочу убежать в Банское?
Женщина возле меня думает о своих компотах. От нее исходит аромат герани и сладкого сиропа. Фрукты в компоте похожи на кусочки медузы. Я родилась у моря, просто не могла родиться нигде в другом месте.
Я не убегу из этой комнаты, они сами меня отпустят. Люди знают обо мне все, а я ничего о себе не знаю. Это больница. Я не могу накрыться больничным одеялом с головой. Им накрывались столько чужих голов, выплевывали кровь, пускали слюни. Я не могу там спрятать свои секреты. Под одеялом теснятся и топчутся чужие тайны. Больница — не место для чужих тайн. Каждый поднимает одеяло и заглядывает под него. Если завтра меня спросят, что произошло, я скажу, что ЗНАЮ. Расскажу им с мельчайшими подробностями, как его рука прикоснулась к ручке холодильника, как он попытался ее отдернуть, но она приклеилась. Как она пожелтела и перестала быть его рукой, как пожелтело его лицо, глаза вытаращились, будто увидели что-то вдалеке… Но слепые глаза не могут…
Когда я была маленькой, то спала, закутанная с головой. Оставляла только маленькую дырочку для носа и глаз. Так мои секреты не могли убежать, пока я сплю, и моя мама не могла узнать ничего плохого и пакостного. А если она не знала, то я была умницей. Ты всегда хороший, пока не поймут, что ты не такой. Где бы спрятать мой секрет? Что это я вожусь с ним, как курица с яйцом? Меня тошнит. Стошнило снотворными таблетками. Будут ругаться. Где же этот поганый звонок?
Похоже, мне хочется спать. Не спала уже полтора года. Охраняла свою дверь. Этой ночью мне не приснятся мультики, мне вкатили слишком много снотворного. Не будет снов, я не сбегу в Банское, я буду слушаться и вести себя хорошо. Я все буду делать, только бы отпустили домой. Хочу домой… Где он находится? Я жила в восьми городах. У меня было восемь разных «домой». Какой из них настоящий?
Принц любит принцессу, она его тоже — но ему нужно найти ее среди двенадцати одинаковых принцесс. Он находит ее. Но только потому, что она дает знак или какая-нибудь пчела помогает ему. Без разницы. Главное, чтобы что-то найти, нужно, чтобы кто-нибудь тебе помог.
Помоги мне, Кто-Нибудь! Мне нужно попасть домой.
Мне дают новое одеяло, меняют простыни. Все она. Женщина возле меня, замужняя, так громко стонет в тишине…
И дедушка нашел звонок у своей постели, но его не услышали, потому что праздновали. Первое мая. Он стонал? Нет. Дед не стонал, он улыбался. А может быть, он и не звонил, чтобы не портить им праздник. Он был такой, никому не хотел мешать. Да, а вот я не такая. Звоню и буду продолжать звонить, мешать им спать, соберу всех сестер в своей палате, потому что хочу писать, а меня связали. Пусть принесут мне судно. Нужно, чтобы заставили эту женщину не стонать так громко. Чтобы праздновать, надо бы и поработать.
Ну его. Что бы я ни сотворила, имею право поспать. Пусть умники думают, что я тупая сучка, а я буду спать. Кроме того, я не замужняя женщина, я — вдова.
Три головы
— Хочешь, убежим в Банское?
Я просыпаюсь и отвечаю так же, как и три года назад: «Хочу».
Ну как не хотеть? Еще один новый город с еще одним «домом» снова сделал меня одинокой. Иду по мрачным улицам, всматриваюсь в серые здания и не вижу ничего знакомого. Туман стелется впереди и за мной. Нет. Я не хочу пропасть здесь. Здесь все потерянные, не знают друг друга. Они несчастны, не сплетничают за спинами друг друга, не знают чужих секретов. Нет. Нет!
Я хочу добежать до знакомого места, но в этом тумане все становится чужим. Я — в лабиринте из тумана. И тогда появляется он. Он одинок и потерян, как и я. Сразу влюбляюсь. Прикосновение его теплого тела выталкивает воздух из живота вниз. Между ног. Там сочится что-то теплое, вытекает крик и наполняет непознанным желанием. Желанием чего? Думаю, что я влюблена в ощущение любви. Я не одна! Глоток романтики пробую, как настоящий дегустатор. Каждая клеточка на языке разбухает от удовольствия. Я не одна! Задыхаюсь от ощущения любви. Слюноотделяющие железы выделяют любовный секрет. Я снова и снова голодна. Я не одна, и это может продолжаться вечно. В туманной мгле прячется Он. Он кокон, но нужно ли его раскручивать по чуть-чуть, когда можно сразу надеть шелковую одежду. Пусть все видят, как я счастлива. Пусть знают, что кто-то хочет убежать со мной, хоть и в Банское. Пусть. У каждой золушки есть свой принц. Хотя бы на три ночи. Потом карета может исчезнуть, туфельки — потеряться, из кокона может вылупиться