– И я тебя, свет мой, – всё-таки хохотнул суровый голос, – люблю.
Отключаю мобильный. В голове раздрай... Папа, папочка – моя крепостная стена, мой стержень, мой король. Как никогда ощущаю, как мне повезло с родителями и как важно, когда за спиной есть семья. Они всегда поймут, поддержат, подставят плечо и, уж точно, никогда не дадут упасть. Но к моему восторгу примешивается чувствительная горечь. Этот раз у Гора был не первым. О нём-то папа не знал до юбилея... Значит... А это значит, что у моего мужа было Бог знает сколько таких Рит.
Я падаю в кресло и закрываю лицо дрожащими руками... Снова хочется биться головой о стену. Я глупая, слепая в своей любви курица... Пристрелите меня...
*****
Утром приезжает водитель отца, привозит пухлый конверт. Внутри оказывается обещанная карта и наличка. Звоню папе и рассыпаюсь в благодарностях. Отец выясняет подробно мои предпочтения по жилью. Останавливаемся на трёшке. Хотя планируется, что жить буду одна, я хочу кабинет и спальню. В том доме, которого у меня больше нет, тоже был мой личный кабинет. Я часто работаю дома, когда особенно любимые клиенты просят помощи уже с их клиентами. Ну, а гостиная прилагается. Папа обозначает срок в неделю-две. Значит, неделю-две мне предстоит потереться с Киром. Ну, и ладно.
Кирилл, как и обещал, потянул меня на работу и завалил делами по самое «не могу». Даже в его дом мы приезжаем после работы часам к десяти ночи. Но это и хорошо. Мне некогда думать об Игоре, о том, что вся моя налаженная жизнь была сплошной бутафорией и, наконец, полетела в тар тарары.
*****
Кирилл
Когда Наташка захотела съехать в отель, еле удержался, чтоб не заматериться вслух. Как вспомню её бледную на казённом ковролине среди рассыпанных таблеток… У меня чуть сердце из груди не вырвалось, пока эти чёртовы таблетки считал. Никогда не подумал бы, что она может, хотя бы попробовать такое сделать…
Слава Богу, меня Дэн поддержал. Ему тоже неохота её одну оставлять. Правильно, со мной спокойнее.
Впервые за долгое время в моём доме женщина. Я забыл это ощущение, когда кто-то рядом. Экономка и её помощница не в счёт. Я их не замечаю. Они знают, я не люблю, когда мешают, и лишний раз на глаза не показываются. Этакие тени-хранители домашнего очага. Ната – это другое. Когда она тихо плачет, думая, что я не слышу, мне хочется ворваться к ней и утешать… Запах её духов витает в воздухе, к её тихим шагам я прислушиваюсь.
В этом доме когда-то жила другая женщина – моя бывшая супруга. Мы прожили двенадцать лет вместе. Когда женился, казалось, люблю. И сначала всё было отлично. Но потом, с каждым днём всё становилось только хуже и хуже… У нас оказались разные интересы, разные взгляды на жизнь. Всё, что меня в ней привлекало – красота. Оказалось, этого мало.
Она захотела быть домохозяйкой – без проблем. Могу себе позволить полностью содержать любимую женщину. Но у неё от безделья крышу начало сносить. Ревность прорезалась. А я смотрел на Наташку и сравнивал. Плохо получалось. У Наташки отец хорошо стоит – всегда баловал, муж богатый, но ей работу подавай. При этом успевает везде побегать, себя в порядок привести. Какие к ней только мужики не подкатывали, слюнями стол ни закапывали… Клиенты-то у меня далеко небедные. Моя ж, сидя дома, вообще расслабилась. Как так получилось?
Постепенно сам от неё отдалился, выстроил невидимую, но плотную стену. Дошло до того, что предпочитал ночевать на работе, а не ехать домой. Только бы не слышать её визгливый голос и кучу претензий. Плюс ко всему, дети у нас не получались. Оба молодые, здоровые, а детей нет. У неё пунктик на этой почве появился. Начала пить какую-то дрянь, трахаться должны были по расписанию. В общем, началась жесть. Потом ей ЭКО захотелось. А мне нет... Дети должны получаться естественным путём. Я так считаю. Остальные могут делать, что хотят. У каждого свои принципы. А может, мне просто не хотелось детей от неё...
Долго терпеть не стал. Купил ей квартиру, и ариведерчи. Вздохнул свободно и полной грудью. Юристы предлагали выпроводить её в одних трусах и майке. То есть, практически, в том, в чём пришла. Но, как-то это совсем не по-человечески. Пусть живёт. Она потом ещё долго назад просилась. Говорила, что любит… Я не люблю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Думал сразу же опять жениться. А потом притормозил. Пораскинул мозгами. А на фига мне все эти хороводы? Потрахаться всегда найду с кем. Сходить в галерею, клуб или куда ещё – тоже. При этом ещё в рот заглядывают, ласку да хорошее слово выпрашивают.
Как-то постепенно привык к тишине и покою в доме, в душе и жизни. А сейчас, когда Гор членом свою семью разрушил, возможно, и стоит попробовать… Вот же ж убогое существо. Какого хрена вообще было с Риткой в кабинете устраиваться? Отелей мало, что ли? Так пекло, что недотерпел?
Хотя, для меня так даже лучше. Теперь я могу абсолютно спокойно начинать подкатывать к Нате.
Глава 8.
Натали, офис
Примерно в середине второй недели после моего ухода от Гора секретарь Танечка внесла в мой кабинет огромную корзину великолепных, одна в одну, бордовых роз. Смотрю на неё с немым вопросом.
– Наталия Валерьевна, курьер принёс на ваше имя. Там внутри карточка, – тараторит рыженькая смешная секретарша.
Встаю, беру карточку, открываю. Ожидаемо – Гор. Читаю: «Прости. Давай поговорим. Люблю».
Распоряжаюсь вызвать курьера. Беру свою визитку, пишу на обратной стороне: «Не нуждаюсь». Пишу курьеру адрес офиса Гора, его ФИО. Брысь из моей жизни.
Примерно ещё через час в сопровождении совершенно ошалелой Танечки в кабинет вплывает корзина нежнейших белоснежных зеленцой роз. Красивые... Поднимаю злые глаза. Секретарша лепечет:
– Опять для вас, Наталичка Валерьевна. Там карточка…
Ага… Беру карточку. Читаю: «Намёк понял. Тебе не понравились розы. Меняю. С надеждой, Гор. Люблю».
Распоряжаюсь опять вызвать курьера, отправляю корзину по прежнему адресу. На визитке пишу прежнее:«Не нуждаюсь».
Ещё примерно часа через полтора Таня, совсем расстроенная, вносит огромный букет нежнейших розовых пионов.
Любимый сладковатый аромат моментально заполняет комнату. На карточке значится:«Всегда знал, что ты у меня гурман. С надеждой, Гор. Люблю». Да чтоб тебя, гад такой ползучий.
Приказываю Тане отправить корзину обратно и предупреждаю, чтобы больше ничего не принимала для меня от курьеров. От любых! Совсем!
Гор, Гор… Ты всегда красиво ухаживал, всегда меня баловал. Что ж ты за сволочь такая двуличная… Снова хочется плакать. Так больно расставаться с собственными иллюзиями, в которых жила так долго…
*****
Кирилл
Пока шёл по офису на выход, не мог понять, что не так? Постепенно дошло – вокруг царит какое-то нездоровое возбуждение. Все что-то обсуждают, переговариваются, перешёптываются, переглядываются. Офис напоминает разбуженный улей. Совсем непривычно. Возвращаюсь. Кидаю секретарю:
– Зайди.
Она тут же поднимается и заходит. Спрашиваю:
– В чём дело? Что за нездоровое волнение?
Леночка мнётся, явно зная причину, но не желая озвучивать.
– Ну? – грозно рявкаю, подталкивая её к правильному решению.
– Кирилл Владимирович, тут Наталии Валерьевне с утра огромные корзины шикарных цветов присылают. А она их обратно отсылает. Уже были бордовые розы, белые розы и шикарные розовые пионы, – перечисляет с явной завистью в голосе, – Ну, вот в офисе ставки делают, какого цвета и какие цветы будут в следующей корзине, и на какой она сдастся…
Тааак… Профессионалы хреновы! Ставки они делают... Отпускаю секретаршу. Беру мобильный.
– Привет, брат, – голос у Гора нерадостный.
– Привет, Гор! Скажи, ты решил со мной поссориться? – добавляю в голос металла.
– С какого?
– А что ты за фестиваль цветов устроил в моём офисе? Ты мне всю работу стопорнул. Мои только тем и заняты, что ставки на вас делают. Издеваешься? – очень стараюсь не орать.