class="p1">— Итак, что случилось во время той самой драки? Желательно с предысторией…
— Ну, — начал Михаил, — иду я по улице домой, тут эти… «Дай, — говорят, — закурить, дядя!» Я потянулся за пачкой, вытащил её, открыл и протянул тому, кто просил. Он туда посмотрел и говорит мне эдак нагло-пренагло: «Даже в ментовне не берут последнее! Ты нас обидел!» Ну откуда я знал, что там одна оставалась? Ну, я ему тут эдак дружелюбно и говорю: «Только шакалы вместо «я» говорят «мы». И я, дружок, не понял — чего тебе на самом деле надо? Покурить или по рылу огрести?» Тут он совсем взбеленился, давай орать, что они меня сейчас вообще уроют и попытался меня ударить… Дальше я просто дрался. Когда я завалил последнего, из подъезда выскочили родители одного из подонков, потом и другие… Они-то меня и сдали мен… милиции. Вот и вся история.
— И из менмилиции тебя отпустили?
— Ну да.
— Но переломы и сотрясения — серьёзные травмы…
— Ну да. Только нападал ведь не я… Я просто защищался. Помурыжили, конечно, изрядно, но в конце концов отпустили.
— Не ты нападал?
— Да нет же! Ну сами подумайте, как это вообще может быть, как это звучит даже — идёт человек и вдруг ни с того ни с сего бросается на пятерых!! Один на пятерых!! Это ж глюк просто…
— Глюк говоришь? — Глаза Андреева недобро блеснули, — Что ж, может и глюк… Действительно, абсурдно, чтобы один «ни с того, ни с сего» нападал на явно превосходящего его по численности противника. Этот аргумент прошёл в твою пользу, как и то, что в крови подростков нашли наркотикосодержащие вещества. И тебя отпустили. Но. Но мы провели своё собственное расследование данного инцидента, и все молодые люди в один голос утверждали, что это ты на них напал, что они тебя до последнего момента, когда ты на них бросился, даже не замечали. И, согласно нашим тестам, они не лгут.
— А тесты? — С самым невинным видом поинтересовался Михаил.
— Тесты тем более!
— Детектор лжи или пентонал натрия? — Опять сыронизировал, не сдержавшись, Михаил. Но полковник его иронии не разделял и ответил вполне серьёзно:
— Вчерашний день. Мы используем нейросканирование.
— Ого! — Михаил поднял в деланном удивлении брови. — Не знаю, что это такое, но звучит умно.
— Перестань паясничать! — Полковник не был настроен на шутки. — И объясни — почему ты на них бросился?
— Они меня взбесили. — После окрика полковника Михаил стал серьёзен, как никогда прежде.
— Чем они тебя взбесили?
— Своим поведением, своими дурацкими приблатнёнными разговорами, рожами своими мерзкими!..
— Рожами значит? Ну-ну… Ладно, оставим в стороне прошлое, перейдём к настоящему… Итак, что касается сегодняшнего показательного выступления… Сегодня ты имел дело не с желторотыми юнцами, а с подготовленными бойцами. — Полковник бросил взгляд на двух «читающих» амбалов. — Результаты, надо отдать тебе должное, меня впечатлили. Если бы не гололёд, наш вылет мог бы и задержаться. Где и какую проходил подготовку? В армии ты не служил, в спецслужбах не числишься, специализированные тренировки не посещаешь, однако умеешь больше, чем тебе положено. Что по этому поводу скажешь?
— Ну… так сразу и не ответишь…
— А я не тороплюсь, времени у нас часа четыре есть, так что не стесняйся.
— Я думаю, — начал Михаил, осторожно подбирая слова, — что это от природы… Ну и обучался кое-чему… Там, сям… И в основном у прошедших соответствующую подготовку в приватном порядке.
— Вот как? И у кого же?
— Один профессиональный боксёр. Затем чернопоясный каратист. Затем чемпион России по кик-боксу. Затем спецназовец внутренних войск. Затем один умелец из разведывательного отряда, но тот больше по навыкам маскировки и выживания. И ещё — один из прошедших подготовку диверсантов. Вот в общем-то и всё.
— Неплохо, неплохо. Вижу, твои многочисленные «учителя» не зря старались. Даже не пытаюсь спрашивать их имена и зачем тебе потребовалось… — Андреев усмехнулся. — А почему не добивался совершенства в каком-либо одном из видов единоборств, а менял «учителей»?.. Что-то не устраивало?
— Нет. Просто хотел быть подготовлен сразу в нескольких дисциплинах… Усваивал суть, основной принцип, затем шёл дальше, постепенно на основе полученных знаний создавая свой, наиболее приемлемый для меня лично стиль.
— Понятно. Ну что ж, поверим. А теперь опять вернёмся к прошлому… Пять лет назад, согласно нашим данным, вы пережили некое психическое заболевание, выразившееся во вспышках необоснованного насилия и агрессии, «эхо» которого иногда даёт себя знать и в настоящем… Забавное совпадение, не правда ли? Заболевание настолько серьёзное, что вас ваши же родные поместили в соответствующую клинику, где вы и пробыли полгода, до… относительного выздоровления… — Вещал полковник, опять перейдя на «вы». — Через полгода вас выпустили и с тех пор вы живёте отдельно от родителей. С тех же пор нами отмечено два крупных ваших конфликта с окружающими и порядка двадцати незначительных драк и потасовок. За этот период времени вы сменили четыре сердечные привязанности, и буквально месяц назад от вас ушла последняя — пятая. Мы встречались с ними, и все они утверждают, что жить с вами невозможно в виду вашей абсолютно «зашкаленной» неуравновешенности и вспыльчивости. Всё так?
Михаил кивнул.
— Плюс ко всему, — продолжил полковник, — Мы встречались с вашими родителями, которые с прискорбием сообщили нам, что в детстве и юношестве за вами такого не замечалось, вы были спокойным, добрым и мягким человеком. Так?
Михаил опять кивнул.
— Так что такого с вами могло случиться, что вы так всерьёз и надолго слетели, что называется, с катушек?
— Это вам пусть мой психотерапевт объяснит.
— Мы разговаривали с ним. Он не смог найти причину вашей… э-э-э…
— Болезни.
— Пусть будет болезни. — Согласился Андреев.
— Так чего вы от меня хотите?
— Я — больше ничего. — Неожиданно ответил полковник. — Дальше — дело Центра.
Посмотрел на часы и произнёс:
— Прибудем ещё не скоро. Можете либо сесть к иллюминатору и любоваться видами за бортом, либо откинуть кресло и попытаться заснуть.
После этого полковник закрыл свою папку, встал и, больше ничего не говоря, двинулся в сторону кабины. Остались только амбалы, но они никакого интереса к Михаилу не проявляли, так что он остался наедине со своими мыслями. А мысли были не очень радостные. Странные люди, вроде как знающие всю его подноготную, но зачем-то устроившие этот довольно дурацкий и бессодержательный разговор о его «шизе»… И ведь, по сути, ничего и не сказали, зачем он здесь. Но ладно, Центр, так Центр.
Он попробовал смотреть в иллюминатор, как ему и посоветовали, но однообразный облачный пейзаж быстро утомил. Потом появилось нечто вроде стюардессы и предложило ему