Читать интересную книгу Жизнь после утраты - Рэймонд Моуди

 Символы существования

Животные являются символами жизни и смерти. Основные чувства и верования относительно смерти становятся явными, когда умирает животное. Более значимой, чем смерть животного вообще, является смерть животного-друга. Ведь любая смерть домашнего любимца подсознательно воспринимается как собственная гибель.

 

 «Мне показалось, что я умираю»

 (история Дайяны)

Пока мужа Бетти принимали в стационарное отделение хосписа, мы с ней беседовали в «семейной» гостиной хосписа. Недавно Бетти продала свой процветающий магазин подарков, чтобы посвящать больше времени четырем внукам и мужу, умирающему от рака.

— Дайяна, мне 64 года. Ведь большинство моих сверстников уже ушли на пенсию, не так ли? — сказала она. — Моя жизнь была обычной, и это просто очередной шаг.

А затем, кивнув в сторону комнаты, где находился ее муж, попросила:

— Передайте ему, что я пошла в кафе, куплю что-нибудь перекусить. Я сейчас вернусь.

В эмоциональном отношении она казалась сильной, но, когда я передала сообщение Бетти, ее муж, к моему удивлению, сказал:

— Я тревожусь, как она справится под конец. Просто не представляю, что она будет делать, когда я умру. У нее шок даже при виде мертвого животного. Ее тошнит, когда она видит лежащего у дороги оленя или мертвую птичку во дворе. Дважды у нас гибли домашние животные, и она так переживала по поводу их смерти, что падала в обморок и несколько дней не вставала с постели. Но тогда ей было хотя бы с кем поговорить. Когда я вспоминаю, как она горевала тогда, понимаете... — он умолк, затем откашлялся и продолжил: — Мы прожили вместе больше сорока лет, и я просто боюсь за Бетти. Вы не могли бы с ней поговорить, когда мы вернемся домой, может быть, это поможет?

— Хорошо, — ответила я, — я выполню вашу просьбу.

 Когда на следующей неделе я подъезжала к их дому, шел проливной дождь, с которым не справлялись даже дворники моей машины. Я едва могла разглядеть «скорую помощь», отъезжающую от дома. Жар и боль у мужа Бетти превысили опасную черту, и больного увезли в больницу хосписа. В полном душевном смятении от осознания его близкого конца, Бетти спросила, не могу ли я заглянуть к ней на минутку. Мы разговаривали, ее печальная речь звучала вполне нормально — пока я не спросила, что же случилось с их собаками.

— Не могу об этом говорить, — произнесла она, прижимая руки к груди. — Это слишком больно. Мне даже думать об этом трудно.

Мы надолго замолчали, а Бетти сидела и вспоминала. Нарушив тишину, она рассказала, как по нелепой случайности отравила одну из собак. Внезапно Бетти побледнела.

— Я сейчас потеряю сознание, — проговорила она.

— Можно мне задать вам вопрос? — спросила я, придвинувшись к ней поближе. — О чем вы подумали, прежде чем почувствовали слабость?

— Ну, я... я, право, не знаю, — запинаясь, ответила она, — просто мне показалось, что я умираю. Почему?

Проанализировав свои мысли и чувства, Бетти пришла к выводу, что в тот момент, когда умирали ее питомцы, она переживала собственную смерть.

 — Сколько себя помню, — прошептала она, покусывая нижнюю губу, — у меня был этот страх — перестать быть. Собственно, я над этим не задумывалась, пока не погибла моя собака. Я лежала в постели и пыталась представить себе, как будет выглядеть эта комната, когда я умру. Иногда поднимусь и брожу по дому, пытаясь постичь непостижимое. Невозможно представить, что я могу не быть нигде или — что этот дом будет все так же стоять, когда меня уже в нем не будет.

Бетти осознала, что выбрала не наилучший способ бороться с горем, и стала искать разрешение ситуации, читая книги о жизни после смерти. Вдобавок к этому она создала группу поддержки, где можно было обсудить тревожащие вопросы. Бетти смогла ухаживать за мужем до самого конца, а несколько лет спустя мирно и достойно встретила свою смерть.

 «Она больше любила ту собаку, чем собственную мать»

Эстелла, худая, но крепкая и энергичная женщина, была опорой семьи. Одаренная богатым воображением и легкая на подъем, в шумных играх она легко доводила до изнеможения своих юных племянников. Казалось, ничто не сможет выбить ее из колеи. Однако семья полагала, что Эстелле будет нелегко перенести смерть матери, ведь обе женщины были необычайно близки. «Но после того, как мать Эстеллы умерла, Эстелла продолжала оставаться нашей опорой, даже после кончины ее любимого дядюшки», — заметил один из родственников.

Еще через несколько месяцев одна из принадлежавших Эстелле собачек неожиданно заболела и сдохла. И только тогда родственники услышали, что эта сильная женщина плачет от горя. От потрясения она впала в глубокую депрессию. «Как могла она оставаться такой спокойной, когда хоронили ее мать и дядю, и так убиваться из-за животного?» — с отвращением говорили домочадцы. Когда бедная женщина совсем разболелась от горя, эти родственники в гневе заключили: «Она больше любила ту собаку, чем собственную мать».

В истории Эстеллы важно подчеркнуть три момента. Во-первых, то, что ее реакция отнюдь не являлась «ненормальной» или необычной — просто смерть домашнего любимца повергла ее в экзистенциальный кризис: она была вынуждена задуматься о собственной смерти.

Во-вторых, гибель собаки выпустила наружу глубоко спрятанную скорбь. Как вода в запруде, сдерживаемые слезы накапливались, душили Эстеллу изнутри, пока произошедший кризис не прорвал эту плотину.

В-третьих, способ героини нашей истории переживать утрату был особым, индивидуальным, как ее манера говорить или походка. Ведь семья ожидала, что Эстелла будет скорбеть точно так же, как они, а в результате женщина не получила той любви, поддержки и успокоения, в которых нуждалась.

В заключение напомним, что Бетти и Эстелла были взрослыми людьми, которые столкнулись с экзистенциальным кризисом. Что же в этой ситуации происходит с детьми?

 РЕАКЦИЯ РЕБЕНКА

Первый детский опыт, касающийся горя, иногда может очень помочь нам, но может и сделать бремя утрат еще тяжелее. Возможно, находясь в чреве матери, вы пережили что-то горестное, потом к этому добавилась родовая травма. Знакомство с понятием смерти и первые расставания создали в вашей психике запутанный способ приспосабливаться к утратам. Более того, как и большинство людей, вы храните в душе первые переживания по поводу собственной смерти.

Следы детских переживаний остаются заметными. Вы никогда не замечали проявление детских реакций у взрослых, выражающих глубокое горе, — дрожащие губы, неловкие движения рук или ног, сбивчивую речь? Сегодняшняя утрата может оживить ваше детское поведение.

 КОРРЕКТИРОВКА МАЛЕНЬКОГО РЕБЕНКА

Закончим эту главу хорошими новостями: детские проблемы, связанные с расставанием, утратой и горем, можно разрешить. Первый шаг на пути к этому — осознание ранних переживаний. Постарайтесь понять, что служит вам на пользу, а что нет. Следующим вашим действием должно стать создание благоприятных методов, позволяющих вам справляться с огорчениями (об этом читайте в гл. 7). Главное помнить, что вы научились определенным моделям поведения; а все, что можно выучить, можно и забыть. Нас научили избегать моста скорби, но гора на той стороне ущелья все еще ждет.

ГЛАВА ВТОРАЯ

 СТРЕСС КАК СЛЕДСТВИЕ ГОРЯ

 Секрет здоровья и счастья лежит в умении безупречно приспосабливаться к постоянно изменяющимся условиям существования на нашей планете; наказанием за ошибки в этом великом адаптационном процессе становятся болезни и несчастья.

 Ханс Селье

С момента возникновения письменности в любой цивилизации есть упоминания о том, что после тяжелой утраты некоторые люди начинают болеть и даже умирают в результате пережитого. Но лишь за последние сорок лет мы сумели понять, в чем состоит эта связь: горе вызывает стресс, а затянувшийся стресс может вызвать болезни и смерть.

 «Личный опыт стресса, вызванного горем»

 (история Дайяны)

Как бы ни были заняты члены нашей семьи, за ужином мы собирались вокруг стола и не торопясь обсуждали события дня. И даже когда я была совсем маленькой, мои проблемы тоже становились частью этих важных для всех бесед. «Ну что ж, когда я был маленькой девочкой вроде тебя, — частенько говорил мне отец, не в силах сдержать улыбку, — я тоже испытывал похожие проблемы».

«Как же ты с этим справлялся, папа?» — спрашивала я, хихикая в предвкушении ответа. Отцовский смешок говорил о том, что сейчас отец выдумает какую-нибудь душераздирающую историю. Но, если он отодвигал в сторону тарелку, это значило, что грань реальности не будет нарушена. В любом случае его отклики всегда были забавны, поучительны и заставляли задуматься. Нередко он заканчивал разговор словами: «Солнышко, все меняется. Ничто не длится вечно». А я всегда выходила из-за стола, преисполненная уверенности в том, что я, как и каждый человек, смогу справиться с проблемами своим собственным путем, в свой срок.