Читать интересную книгу Жизнь древнего Рима - Мария Сергеенко

На Марсовом Поле, к западу от Широкой Дороги, находились сады Агриппы — парк, разбитый Агриппой, по всей вероятности, с намерением подарить его народу: это вполне согласовалось с его взглядами, а кроме того, парк этот тесно примыкал к его термам, которые, по крайней мере в какой-то своей части, уже давно находились в общенародном пользовании. Агриппа развел его на месте Козьего болота (palus Caprae), и устройство этого парка было для Марсова Поля такой же оздоровительной мерой, как устройство парка на Эсквилине. Сады Агриппы подходили к самому портику Помпея; с юга их окаймлял «стоколонный портик» (hecatostylon), а за ним тянулся парк с аллеями платанов. В зелени деревьев стояли фигуры зверей. Маленький Гилл, любимец Марциала, сунул, расшалившись, ручонку в разинутую пасть бронзовой медведицы и погиб от «смертельного укуса подлой змеи, спрятавшейся в темном углублении» (Mart. III. 19). Особо надо отметить статую умирающего льва работы Лисиппа, которую Агриппа привез из Лампсака и «поместил в роще между прудом и каналом» (Str. 590). Пруд, находившийся совсем близко от терм, представлял собой естественный бассейн для купания и был дополнением к фригидарию; Сенека в молодости обычно начинал новый год с купания в ледяной воде этого пруда (epist. 83. 5).

Наискось от этого парка, к востоку от Широкой Дороги, находился другой парк — Поле Агриппы. Марциал со своего третьего этажа видел лавровые деревья на этом «поле» (I. 108. 3); парк со статуями и аллеями, обсаженными буксом, примыкал с западной стороны к портику Випсании, который начала Полла, сестра Агриппы, а закончил Август. В этом портике находилась карта, изготовленная по приказанию Агриппы, «который желал показать миру весь мир» (Pl. III. 17). «Если бы мы могли с тобой, — пишет Марциал, обращаясь к другу, — располагать нашим досугом и жить настоящей жизнью, мы не знали бы ни домов знати, ни противных тяжб, ни мрачного Форума, ни горделивых родословных — прогулки, беседы, чтение, Марсово Поле, портики, тенистые аллеи, вода Vigro (Марциал, следовательно, особо выделяет сады Агриппы. — М.С.), термы — здесь проводили бы мы время, этим бы занимались» (V. 20). В конце I в. н. э. житель Рима не может себе представить «настоящей жизни» без прогулок на Марсовом Поле.

Что же представляли собой портики, о которых так часто вспоминают поэты августовского времени? На основании Мраморного Плана мы можем представить себе их планировку, более или менее одинаковую для всех. Это прямоугольник, обычно обведенный крытой колоннадой, обрамляющей сад с аллеями (очень любимы платаны и лавровые деревья), купами деревьев и фонтанами. В портике (в узком значении этого слова) висят картины; в саду среди зелени и цветов стоят статуи; те и другие — часто произведения великих мастеров (Pl. XXXV. 59 114 и 126). Портик Октавии был настоящим музеем, где собраны шедевры античного искусства: Александр и Филипп с Афиной работы Антифила, Афродита Фидия «исключительной красоты», Эрот Праксителя, Асклепий и Артемида Кефисодота, Праксителева сына, Эрот с молнией, которого приписывали, одни — Скопасу, другие — Праксителю, и ряд других не менее замечательных статуй. Между прочим, в этом портике стояла и статуя Корнелии, матери Гракхов. Портик был отстроен Августом в честь его сестры Октавии. Он занимал большую площадь (130x110 м) и был окружен двойной колоннадой; гранитные колонны были облицованы дорогим заморским мрамором; в середине портика находилось два храма — храм Юноны и храм Юпитера, зал для собраний и библиотека, устроенная Октавией в память юного ее сына, Марцелла; как и Палатинская, она состояла из двух отделений — греческого и латинского; первым библиотекарем был здесь Мелисс, отпущенник Мецената (Suet. gramm. 21). Главный вход в портик, обращенный к Тибру, был отделан в виде двойного пронаоса (паперти), в котором с внутренней и наружной стороны стояло по четыре коринфских колонны белого мрамора (высотой 8.60 м); на них покоился треугольный фронтон.

Получив по наследству от Ведия Поллиона его усадьбу на северном склоне Оппия, Август снес постройки и разбил здесь сад в честь своей супруги Ливии — портик Ливии (115x75 м). Плиний рассказывает, что здесь росла виноградная лоза, побеги которой, взбираясь по деревьям, образовывали «тенистые беседки» (XIV. 11). Это указание позволяет хотя бы схематично представить себе внутреннее устройство этого портика: за колоннадой шли аллеи, и около деревьев, может быть, платанов, а может быть, вязов, были посажены то в одном месте, то в другом виноградные лозы. Лозу пускали виться по деревьям, подрезанным этажами, причем здесь рука садовника перебрасывала еще плети с одного дерева на другое. Сад представлял собой, видимо, любопытное соединение парка и arbustum, т. е. виноградника, где лозы вились по деревьям. Посередине сада на открытой площадке Ливия выстроила храм Согласия. Портик этот был очень любим; для жителей восточной части города это самое близкое место, где можно отдохнуть и прогуляться.

Значение портиков было двоякое: население столицы могло здесь прогуливаться и отдыхать в любую погоду — крытые колоннады защищали от дождя и от солнца; в аллеях было хорошо в ранние утренние и предзакатные часы. И эти сады с их колоннадами, храмами, библиотеками, хранившие сокровища искусства, были подлинным украшением города. Нельзя отказать людям старого Рима в заботе об украшении родного города. Уже в республиканское время на Марсовом Поле было выстроено несколько великолепных зданий. Но забота их была случайной: последовательного плана тут не было. Страбон хорошо заметил разницу в этом отношении между республикой и империей: «Люди старого времени красотой города пренебрегали: их занимало более важное и настоятельно необходимое. Их потомки и особенно наши современники и об этом думают, но в то же время они создали в городе множество прекрасных сооружений. И Помпей, и Цезарь, и Август, его сыновья, друзья, жена и сестра не жалели на это строительство ни труда, ни издержек» (236). «Рим по своему виду не соответствовал величию империи, — пишет Светоний. — Август так украсил его, что по справедливости мог хвалиться, говоря, что он принял Рим кирпичным, оставляет же его мраморным» (Aug. 28. 3). Следующие за Августом императоры продолжали это дело украшения и благоустройства города.

Форумы

Старый Форум уже в конце республики оказывался тесноват и для судебных заседаний, и для деловых операций. Кроме того, с ним было связано слишком много воспоминаний о славном прошлом свободной республики, которые Цезарю хотелось сделать хотя бы более тусклыми. Постройка нового Форума, первого из так называемых императорских форумов, была им задумана еще в 54 г. Цицерон и Оппий по его поручению должны были скупить земли от владельцев того места, которое Цезарь предназначал для нового Форума. «С ними нет сладу», — жаловался Цицерон Аттику (ad Att. IV. 16. 8); сразу пришлось выплатить 60 миллионов сестерций. Говорили, возможно преувеличивая, будто земля и самый Форум, который Цезарю не удалось закончить, встали в 100 миллионов (Pl. XXXVI. 103; Suet. Caes. 26. 2). Закончил устройство Юлиева форума уже после смерти Цезаря Октавиан.

Форум представлял собой вытянутый прямоугольник шириной 30 м, длиной около 119 м, обведенный стеной, за которой шла колоннада. Часть этой стены уцелела (12 м высота, 3.70 м толщина). В середине Форума возвышался храм Венере Родительнице, сложенный из мраморных плит: от этой богини род Юлиев вел свое происхождение. Здесь стояла статуя Венеры, висели картины знаменитых мастеров, здесь же находилось шесть коллекций резных гемм и панцирь, отделанный британским жемчугом (Pl. XXXV. 136. 156; XXXVII. 11; IX. 116). Позднее Август поставил в этом храме статую обожествленного Цезаря; голова его была украшена звездой.

Продолжением Цезарева форума был форум Августа, который «он построил по причине многолюдства и обилия судебных дел: двух уже существовавших форумов не хватало; потребовался третий» (Suet. Aug. 29. 1), но «сделал он его меньше, чем хотел, так как не отважился отнять от владельцев соседние дома» (Suet. Aug. 56. 2). Форум этот составлял нечто единое с храмом Марса Мстителя, который Октавиан дал обет построить перед решительным сражением с республиканцами при Филиппах (поэтому Форум этот иногда называли Марсовым). Плиний считал его, так же как и Эмилиеву базилику и храм Мира, «прекраснейшими созданиями, какие когда-либо видел мир» (XXXVI. 102). Прямоугольную форму Форума (125 м длина, 90 м ширина) нарушали две экседры, находившиеся на западной и восточной сторонах; весь форум был обведен огромной стеной, около 36 м высотой. Стена эта служила двойную службу: во-первых, была защитой на случай пожара, а во-вторых, скрывала от глаз посетителей форума соседние, грязные и неприглядные кварталы. Была она сложена из широких пепериновых плит, которые клали попеременно тычком и ложком, скрепляя их деревянными болтами. Дерево для этих болтов, по словам Плиния, было срублено после восхода созвездия Пса — считалось, что такому материалу не будет сносу (XVI. 191): в XVI в., когда найдены были остатки этой стены, болты эти оказались действительно в таком состоянии, что ими можно было пользоваться. Внутренняя сторона стены была облицована мрамором.