Не то чтобы он не знал, как выглядит, когда «отключает» пигментацию своей кожи. Просто ему не нравился собственный внешний вид в таком состоянии.
Обычно Магнус походил на обыкновенного человека лет тридцати пяти: оливкового цвета кожа, рост — ниже среднего… в общем, ничего примечательного. Но без пигмента его реконструированный организм становился видимым. Половина туловища, как и вся левая рука, змеилась электропроводкой, волоконной оптикой и печатными схемами. Вся мускулатура в этой части его тела была синтетической и лишь слегка светопроницаемой. Под мышцами тускло блестели «кости» из серого оружейного металла. Несколько оставшихся человеческих органов угадывались за титановыми ребрами. С правой стороны несколько естественных мышц светились красноватым цветом; их пронизывала прозрачная система капилляров, по которым циркулировала водянистая жидкость, заменяющая кровь.
Хуже всего выглядело лицо.
Из мраморной столешницы на Магнуса скалился — зубами, слишком белыми, чтобы быть натуральными — череп из титанового сплава, и глядела пара карих, похожих на человеческие глаз. Усилием воли он заставил пигмент вернуться; кожа начала постепенно терять прозрачность и приобретать оливковый оттенок, как слегка потускневшая бронза.
Врачи уверяли Доминика, что со временем он к этому привыкнет, но прошло уже почти десять лет, а он все никак не привыкал…
Громкий гудок, похожий на звук автомобильного клаксона, возвестил Магнуса о том, что в систему звезды BD+50° 1725 вошел грузовой звездолет с тахоприводом. Через несколько минут корабль должен был зайти на посадку. Доминик знал, что это за корабль, он ждал его — «Прометея» с Циноса.
Магнус предположил, что именно из-за предстоящей сделки он и разнервничался немного, хотя ему, как президенту такой крупной корпорации, как «ГАА», не следовало давать волю чувствам.
Впрочем, возможно он имел некоторое право чуть-чуть понервничать. «Прометей» — корабль производства фирмы «Хеджира Аэроспейс» был чертовски большим грузовым звездолетом. Контракт обещал стать крупнейшим из всех, которые когда-либо заключала производящая вооружения корпорация «Годвин Армз Энд Армаментс» — будь то на Бакунине или за его пределами.
Предварительный заказ был достаточно большим для того, чтобы Магнус несколько пренебрег своей обычной предосторожностью. За те десять лет, которые прошли с момента создания «ГАА» и до нынешнего дня, он занимался бизнесом гораздо более консервативно и осторожно, чем кто-либо другой на Бакунине. Атмосфера беззакония, царящая на этой планете, порождала корпорации фирмы и компании, которые, казалось, процветали и преуспевали именно из-за риска.
Но только не детище Доминика — корпорация «ГАА».
И все же… в этой намечающейся сделке Доминик слегка отступил от своих же правил. У него по-прежнему оставались кое-какие контакты в Конфедерации, но в последнее время он получал через них мало информации. Правда, один из старых источников, близкий к Земному Конгрессу, прислал ему недавно тахограмму, предупреждая, что с «Прометеем» следует вести себя осмотрительно.
Несколько лет назад этого оказалось бы вполне достаточно для Магнуса, чтобы отказаться даже от самой выгодной сделки.
За последний год Доминик все чаще ощущал в воздухе какую-то нестабильность, вроде шторма, зарождающегося где-то за горизонтом. Ничего конкретного, лишь смутное предчувствие — и опять же, этого было достаточно, дабы Доминик перевел довольно значительную часть капитала в некое предприятие, укрытое в горах. Даже шеф его службы безопасности, Мэрайя Занзибар, посчитала, что приобретение фактически никому неизвестной коммуны — финансовая операция не из лучших.
По иронии судьбы, вложив деньги в эту общину, он оказался не в состоянии отказаться от контракта с «Прометеем». Магнусу пришлось заставить себя если не забыть, то хотя бы смириться с последней, разорительной сделкой, заключенной с одним клиентом из Конфедерации.
Что было то было, — решил Доминик, — утерянного не вернешь. Кроме того, он сомневался, что кто-либо из Исполнительного Комитета знает его настоящее имя… за единственным исключением.
Доминик выдвинул ящик стола и начал выбирать оружие, которое надлежало взять с собой на встречу с клиентом.
Его костюм позволял пристегнуть кобуру или подмышкой, или к бедру. Дом выбрал и то, и другое. В кобуру на бедре он вставил обычный 9-миллиметровый револьвер. Такое оружие не принесло бы пользы, будь возможный противник облачен в сколь-нибудь приличный бронежилет, но На Бакунине уже давно вошло в обычай отправляться на деловую встречу вооруженным хотя бы для видимости. Подобная древность — револьвер — будет предсказуема, решил Доминик, и в то же время не внушит угрозы.
Однако в силу выработавшегося за годы жизни на Бакунине недоверия к Конфедератам, Магнус не преминул вооружиться кое-чем гораздо более эффективным, а именно: в скрытую под курткой подмышечную кобуру он поместил оружие, производимое его же собственной фирмой — пульсационный противопехотный лазер с варьируемой частотой. Такая штуковина вполне могла пробить брешь в персональном силовом защитном поле.
Поле Эмерсона — силовое поле, собственно говоря, было не совсем удачным термином, поскольку эффект Эмерсона имел дело с энергией, а не с силовыми полями — способно было «всасывать» значительное количество энергии на определенных частотах. Но быстро реагировать на пульсационные удары лазерного луча, меняющего частоту в доли секунды, могли только поля Эмерсона, вырабатываемые военными генераторами самих последних моделей.
Должным образом вооружившись, Доминик приказал компьютеру активировать обсерваторию. Он хотел посмотреть посадку «Прометея». Микрокомпьютер, вмонтированный в его череп, послал закодированный импульс на полусферические белые стены офиса, и они тотчас же исчезли из вида, будто растворились.
Стол стоял на возвышении в центре комнаты. Поэтому, сидя за ним в кресле с высокой спинкой, Магнус имел панорамный обзор комплекса «ГАА».
Ослепительное сияние, отражающееся от посадочной площадки, заливало белым светом зеркальные окна U-образного административного корпуса. Меньшая из двух лун Бакунина поднималась в небо позади железобетонной башни воздушного контроля.
Легкое мерцание над башнями защитного периметра делало далекие очертания гор Дидро неясными, размытыми. Мерцание являлось побочным эффектом работы защитных экранных генераторов, расположенных ниже зенитных батарей ПВО.
Доминик уже прикидывал, какой доход принесет ему сделка с владельцем «Прометея». Он надеялся не только компенсировать свою последнюю покупку, но и предоставить своим 1500 рабочим и служащим десятипроцентную премию в нынешнем году.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});